Варвара Клюева - В Петербург со своими бандитами (Лекарство от хандры, Нас разбудят не ангелы)
- Мало ли психов на свете!
- Случай, конечно, нетипичный, но такие чувства знакомы многим. Ты сама представь: вот кто-нибудь из твоих друзей, скажем, Леша, начинает зазывать на ваши сборища совершенно постороннюю девицу...
- Леша?! Это нонсенс!
- Ну хорошо, пусть Прошка...
- Прошка выкидывает такие фортели почти каждый месяц.
- Да, но ты прекрасно знаешь, что в следующий раз будет уже другая девица. А если он начнет приходить с одной? А если к тому же станет уверять, будто она интересует его чисто по-человечески, не как женщина, а как личность?
Я мысленно представила себе такую ситуацию и, честно признаюсь, она мне не слишком понравилась.
- Не знаю... Если бы девица показалась мне действительно интересной, я бы, наверное, постаралась к ней проникнуться...
- Не обманывай себя. Будь она хоть самым расчудесным человеком, ты бы скрежетала зубами при каждой встрече.
Я задумалась. Объяснение, предложенное Сандрой, перестало казаться мне таким уж абсурдным.
- Что же мне делать? - спросила я жалобно.
- Ну, если ты категорически не согласна расставаться со своим Доном, наберись терпения. Рано или поздно вы влипнете в очередную криминальную историю, и Селезнев, как истинный рыцарь, придет вам на помощь. Тогда уж твоим друзьям придется его признать. А со временем они, возможно, разглядят те несравненные достоинства, которые заметила в нем ты. Кстати, он хорош собой?
Я рассмеялась.
- Ты в своем репертуаре, Сандра. Не знаю. Никогда не рассматривала его с этой стороны. Если хочешь, могу нарисовать его портрет. - Я потянулась к сумке и достала блокнот с ручкой, но, сделав несколько штрихов, спохватилась: - Да у меня же есть фото!
Сандра любила разглядывать чужие фотоснимки, и, потворствуя ее страсти, я всегда привозила с собой целую пачку. Поставив сумку на колени, я залезла в основное отделение и начала там копаться. Рука наткнулась на термос, и я выложила его на стол, чтобы не мешался. Отыскав кожаную сумочку-визитку, я извлекла оттуда пакет с фотографиями и вручила Сандре, а сама решила проверить, на месте ли деньги и паспорт. Убедившись, что они никуда не делись, я подняла глаза и уперлась взглядом в термос. Возможно, если бы я не пересчитывала непосредственно перед этим свою наличность, в голове у меня не возникла бы ассоциация "термос - деньги", и вся эта история окончилась бы совсем иначе.
- Селезнев - это тот, кто с лыжами? Ничего, симпатичный... - Сандра подняла глаза и осеклась. - Что ты делаешь?
Я нервно отвинчивала крышку, потом, вынув колбу, перевернула термос и начала его трясти. На стол посыпались зеленоватые бумажки.
- Это твои? - удивилась Сандра. - Зачем ты привезла столько денег? Хочешь здесь прибарахлиться?
- Нет. Завтра пойдем кутить. Сейчас я расскажу тебе одну загадочную историю. Может, ты в отличие от меня что-нибудь поймешь.
И я подробно описала Сандре встречу с таинственной парочкой, а также все, что за этим последовало. Мой рассказ настолько захватил подругу, что она даже соизволила сесть. Ее неподдельный интерес вызвал у меня приступ вдохновения, в результате которого были созданы две талантливые карикатуры героев повествования. Сандра взяла блокнот и некоторое время задумчиво разглядывала мои шедевры.
- Довольно неприятные, - сказала она наконец. - Вроде бы не уроды, а что-то в них такое есть... скользкое. Конечно, художник еще более субъективен, чем фотограф, и ты наверняка вложила сюда свое отношение, но... В этом лице, она показала на портрет брюнета, - определенно проглядывает жестокость, а в этом - алчность. А ведь ни того, ни другого они не проявили, значит, скорее всего, в рисунках твоя предвзятость не сказалась... Не знаю, Варька, что тебе и сказать. Я тоже ничего не понимаю.
- Ну и ладно. Не забивай голову. В конце концов, бодяга уже закончилась. Нам остается только пропить шальные деньги.
* * *
За завтраком мы с Сандрой слегка повздорили. Сначала она наотрез отказалась от моего предложения захватить с собой на прогулку доллары:
- Ни за что! Я собираюсь наслаждаться прогулкой и пейзажем, а не оглядываться ежеминутно по сторонам в страхе перед карманниками.
- И не оглядывайся. Украдут так украдут. Легко пришли, легко и ушли.
- Ну да! А обещанный ресторан?
- Вот и я о том же. Представь, через несколько часов мы устанем, продрогнем, проголодаемся, но вместо того, чтобы чинно отправиться в кабак, потащимся за семь верст за деньгами.
- Отдохнуть и перекусить можно и в дешевой забегаловке. Все равно в ресторан в походной амуниции не пускают.
- Пускают, сейчас в каком хочешь виде пускают, были бы деньги.
- Все равно. Я сама в таком виде не пойду. Погуляем, вернемся домой, отдохнем немного, а вечером выйдем в свет. Чем плохо?
Я поняла, что спорить бесполезно, и смирилась.
Вторая стычка вышла из-за моей экипировки. Я собиралась надеть на себя побольше теплых вещей и идти налегке, без сумки. Сандра же требовала, чтобы я оделась полегче, а запасной свитер и обувь взяла с собой.
- На улице тепло и сыро, даром что январь, - убеждала она. - При быстрой ходьбе с тебя в этаком наряде сто потов сойдет. А сапоги точно промокнут.
Но тут уж верх остался за мной. На все Сандрины уговоры я отвечала коротко и веско:
- Ничего, как-нибудь переживу.
В конце концов она отступилась:
- Заболеешь - пеняй на себя. Не думай, что я буду бегать вокруг твоего одра с микстурами и порошками. - Выпустив эту парфянскую стрелу, Сандра ушла одеваться, спихнув на меня мытье посуды.
Наше паломничество традиционно началось с похода на Заячий остров, в Петропавловский собор, где похоронен Петр Первый. Положив цветочки у саркофага виновника нашего знакомства, мы с чувством исполненного долга отправились бродить по Васильевскому. Это тоже традиционная часть прогулки. Хотя нам с Сандрой знакома здесь каждая трещина в асфальте, мы все равно каждый раз немеем от восторга, а Сандра даже забывает о своем фотоаппарате. Проведя на Васильевском прекрасные два часа, мы перешли по мосту через Неву и побрели куда глаза глядят. Сандра едва ли не каждые пять минут срывала с плеча фотоаппарат с таким видом, будто вот-вот упустит бесценный кадр, хотя деревья, чугунные решетки и пустые скамейки, которые она снимала, вряд ли могли испариться в следующую минуту. Иногда подруга загоняла меня в кадр и заставляла принимать "естественные" позы. Как правило, эта естественность стоила мне вывернутой шеи и перекошенного позвоночника, зато на половине настенных календарей с видами Питера внимательный наблюдатель при помощи лупы без труда обнаружит мою крошечную фигурку, нелепо скрючившуюся в самом неожиданном месте.
Вообще-то Сандра - не профессиональный фотограф. Она работает в порту инженером по технике безопасности, но к своей основной специальности относится с прохладцей. (Если помните, во всем, что не касается ее увлечений, Сандра страшно ленива, и порой безопасность Питерского порта вызывает у меня серьезные опасения.) Зато издательствам, выпускающим календари, альбомы и путеводители, жаловаться грешно. Семь лет назад серия Сандриных снимков получила первую премию на городской фотовыставке, и победительница попала в поле зрения профессиональных полиграфистов. С тех пор ее фотографии пользуются неизменным спросом, а гонорары за них составляют львиную долю Сандриного дохода. Почему она, добившись признания как фотограф, не уволилась из своего порта, остается для меня загадкой. По ее собственным словам, работа там нудная, а зарплата смешная. Остается только предположить, что причина этого необъяснимого трудового подвига кроется все в той же лени. Вероятно, Сандре проще убивать по одиннадцать часов в день на дорогу и исполнение постылых служебных обязанностей, нежели взять лист бумаги и ручку и написать заявление об уходе.
День клонился к вечеру, начали сгущаться сумерки. Наша прогулка близилась к естественному концу, поскольку Сандра не любит снимать при недостатке света и никогда не пользуется вспышкой. Мы брели в сторону ее дома по безлюдной улочке на Петроградской стороне, когда Сандра увидела восхитившую ее вывеску сапожной мастерской и рванула с плеча фотоаппарат.
- Вот черт! Пленка с зубчиков соскочила, - сообщила она через минуту. Нужен темный подъезд.
- Брось, Сандра! - попыталась я вразумить подругу. - Тебе снимать осталось от силы четверть часа. Стоит ли ради этого возиться?
- Конечно, стоит. Ты только посмотри на это чудо.
Ничего особенно чудесного я не видела. Обычная вывеска, стилизованная под старину, с щеголеватым сапогом во всю доску. Разве что висит перпендикулярно стене на двух металлических штырях с затейливыми завитушками. Тоже мне диковина! Но в таких случаях спорить с Сандрой бесполезно. Она уже трусила вдоль дома, заглядывая во все подъезды и проклиная хулиганов, которые не удосужились разбить лампочки. Наконец нужный подъезд был найден.
