Аркадий Адамов - На свободное место (Инспектор Лосев - 3)
Словом, директор проявил отличное знание своих кадров и весьма тактично подчеркнул полную свою беспристрастность, а также гуманность.
Наконец он хмуро сказал:
- Ну-с, а теперь Леснова Муза Владимировна. Тут я, пожалуй, ничего особенного сказать не могу. Так себе человек. Заносчивая, дерзкая, я бы сказал, грубая эгоистка. Плохого за ней, впрочем, ничего не числится, - с неохотой добавил он.
- Семейное положение вам известно? - равнодушно и торопливо спросил Валя, словно утомившись этим однообразным перечислением, но про себя удивляясь, как рознятся два отзыва об этой самой Музе.
- Почти одна, - небрежно заметил директор.
- То есть?
- Ну, кажется... кто-то говорил... мать у нее в Москве... А сама Муза Владимировна... ребенок у нее, кажется.
- На работе она как?
- Так, жалоб нет. В местком выбрали. С гостями, правда, любит пококетничать. Это, знаете, мешает... Всякие приставания, ухаживания. Приходится реагировать. Ну, и, конечно, всякие разговоры отсюда. И вообще...
- Что значит "разговоры"? Какие идут разговоры?
- Ну, как вам сказать?.. - замялся директор.
- Так и сказать, Сергей Иосифович, - сурово предложил Валя. - Как о других говорили. Все, что вам известно. Мы же условились.
- Ну, вроде бы кто-то у нее есть. Завелся, - досадливо сказал директор. - Влюбилась, одним словом.
- Вам тут что-то не нравится?
- Да нет, так сказать нельзя... прямо так... Но все-таки... случайные связи...
Вдруг Валю осенило. Так он же, директор, сам, очевидно, пытался приударить за Музой, и ничего не вышло. Вот он и кипит, вот и пытается бросить тень на нее. Подлец все-таки. Но с другой стороны, если Муза предпочла ему того бандита, Леху, то как это охарактеризовать? Интересно, знает ли Сергей Иосифович, кто его счастливый соперник.
- А вы знаете, кто именно у нее есть? - напрямик спросил Валя. - Это не пустое любопытство. Если человек хороший, то, как говорится, на здоровье. А вот если плохой, то сами понимаете...
- Откуда же мне знать, - по-прежнему с досадой ответил Сергей Иосифович, сдвинув свои черные длинные брови над орлиным носом. - Подружка лучшая и та, кажется, не знает... То есть, я так думаю, конечно, - торопливо поправился он, чуть заметно смутившись при этом.
"Неужели он и подружку расспрашивал?" - подумал Валя.
- Кто же она такая, эта подружка?
- Наш счетовод, Ниночка.
- Ладно, до бухгалтерии мы еще дойдем, - невозмутимо сказал Валя. Давайте кончим с официантками. Кто там после этой Лесновой?
И директор поспешно, словно обрадовавшись, что неприятная тема наконец исчерпана, принялся называть новые фамилии. Валя все так же внимательно слушал, делал пометки, уточнял, переспрашивал.
Когда директор наконец дошел до бухгалтерии и упомянул Нину Скворцову, Валя довольно равнодушно осведомился:
- Та самая?
- Именно, - с готовностью подтвердил Сергей Иосифович.
- Что же она из себя представляет?
- Очень хорошая девушка. Это уж я вам точно говорю, абсолютно. Честнейшая девушка. С матерью живет, с отцом. Никаких кавалеров. Скромница, красавица. Отца ее знаю, вместе работали. Очень хорошая девушка. Комсомолка.
- Чего ж тут хорошего, если кавалеров нет? - улыбнулся Валя. - Есть, наверное. Только вы, конечно, знать про это не обязаны.
- А я говорю, нет! - запальчиво воскликнул Сергей Иосифович и тут же смутился. - Конечно... Вполне возможно...
- Тогда пойдем дальше, - предложил Валя.
Он терялся в догадках. Вот, оказывается, какая у нее подруга. Характеристика не вызывала у него сомнений. Что же представляет собой сама Муза? Не мешает побеседовать с этой Ниной Скворцовой, осторожно, конечно, не вызывая у нее никаких подозрений.
Когда наконец беседа с директором была закончена и ни один из сотрудников не остался без исчерпывающей характеристики, Валя, помолчав, сказал:
- Что ж, прекрасно. Теперь я полностью в курсе. Это, знаете, не каждый руководитель вот так может. Я бы только напоследок вас попросил... Не могли бы вы мне на часок отвести какой-нибудь кабинет... Ну, словом, для двух-трех коротких бесед?
- Да ради бога, дорогой! - с готовностью воскликнул директор, чрезвычайно польщенный высокой оценкой, которую дал их беседе Валя. - Берите кабинет главного бухгалтера. Заболел бедняга, вторую неделю лежит.
Он окончательно сбросил с себя всякую суровость и сейчас казался необычайно приветливым и по-восточному гостеприимным. Что ни говорите, а совместная работа всегда сближает. А главное, Сергей Иосифович был, видимо, крайне заинтересован в хороших отношениях с новым инспектором треста.
- Отлично, - одобрил его предложение Валя. - А для беседы пришлите мне ну, скажем, по одному человеку из официанток, с кухни и из бухгалтерии. Но, сами понимаете, из актива, посознательней.
Через некоторое время Валя уже беседовал в маленьком кабинетике главного бухгалтера с официанткой Верой Ворониной, крупной, неуклюжей, рыжеволосой девушкой с веснушчатым бледным лицом и усталыми глазами. И хоть была она активисткой и даже делегатом какого-то общемосковского совещания, но держалась скованно и еле отвечала на вопросы. Минут через пятнадцать Валя с облегчением простился с ней, так и не получив ни одного толкового ответа. Кажется, с неменьшим облегчением рассталась с ним и Вера, так и не разобравшись, чего хотел от нее услышать молоденький инспектор из их треста.
Пышная немолодая повариха, краснолицая, распаренная и громкоголосая, принесла Вале некоторое облегчение своей энергией и напористостью, когда жаловалась на недостатки и нужды ресторанной кухни. Вале даже стало совестно, что он ее обманывает и все ее разумные требования не дойдут по назначению, и еще он невольно удивляется многообразию и сложности этих кухонных проблем. Энергичная и веселая повариха выпалила все это ему с пулеметной скоростью, поминутно вытирая красное, разгоряченное и потное лицо большой белой тряпкой, которую носила заткнутой за длинный, тоже белый фартук. Наконец ушла и повариха.
А за ней в кабинет заглянула Нина Скворцова. Валя сразу догадался, что это она, девушка даже не успела назвать себя. Видимо, со слов директора у него сложилось именно такое представление о ней. Кроме того, Валя был уверен, что из бухгалтерии директор пришлет конечно же Нину, после той характеристики, которую он ей дал.
Девушка оказалась невысокой, худенькой, с роскошными золотистыми кудрями, спадавшими на спину. Большие серые глаза смотрели серьезно, чуть тревожно. Аккуратный белый халатик подчеркивал стройность ее фигурки. Словом, Вале девушка показалась очень симпатичной, он даже поймал себя на мысли, что хорошо было бы познакомиться с такой девушкой совсем в другой обстановке и куда-нибудь ее пригласить.
Ну, а тут ему пришлось представиться вполне официально, хотя, как вы понимаете, и не слишком откровенно. И Валя вторично за последний час ощутил неловкость. На этот раз, однако, это его рассердило, и он с излишней, пожалуй, сухостью обратился к девушке:
- Расскажите, как вам тут работается?
Девушка чуть заметно улыбнулась. Эта улыбка очень шла ей. Валя нахмурился и опустил глаза, делая вид, что просматривает свои записи.
- Мне хорошо работается, - мягко ответила Нина, словно успокаивая его. - И жалоб у меня никаких нет.
- А меня интересуют не только жалобы.
- Что же вам рассказать? - совсем просто спросила Нина.
И Валя ощутил вдруг какую-то неуверенность, что вовсе было на него не похоже. При взгляде на эту девушку мысли у него начинали незаметно путаться, и на место нужных и важных то и дело пробивались совсем пустяковые и к делу не относящиеся. Наконец Валя спросил:
- Вы давно здесь работаете?
- Всего два года.
- Впрочем... это значения не имеет, - махнул рукой Валя. - Я хотел узнать, нет ли у вас каких-нибудь замечаний по работе, пожеланий? Что-то, может быть, надо изменить в системе учета, отчетности.
- Ой, что вы! - улыбаясь, пожала плечами Нина. - Нет у меня никаких пожеланий. Я еще мало для этого работаю. И пришла сюда, можно сказать, со школьной скамьи. Это вам лучше мой начальник скажет, - она обвела глазами кабинет. - Он только болен. Грипп у него. Сколько у нас больных, если бы вы знали.
- Эпидемия, - вздохнул Валя. - Даже в газетах пишут. А вы не болели?
Последний вопрос вырвался у него как-то непроизвольно и внезапно разрушил официальную сдержанность разговора.
- Я - нет, а вот папа болен, - огорченно сказала Нина. - И еще моя близкая подруга одна тоже больна. И так тяжело. Даже "неотложку" вызывали.
- Она тоже здесь работает?
- Нет. Мы с ней учились. А у нее еще грудной ребенок. Знаете, как это опасно?
- Ну, у вас, наверное, и здесь немало подруг. Здесь работают, мне кажется, неплохие девушки, как вы считаете?
- Всякие. И подруги, конечно, есть.
- Подруги нужны такие, чтобы во всем можно было положиться, как на себя, - с обычно не свойственной ему горячностью сказал Валя. - Вот у меня, например, такие друзья есть. Четверо нас.
