Б. Седов - Отшельник
Скорее всего, то, как он себя чувствовал в тот момент, было видно со стороны, потому что инспектор, подозрительно посмотрев на Саню, принял из его рук документы и вкрадчиво поинтересовался:
- Как мы себя чувствуем?
Сане стало смешно, от этого напряжение вдруг пропало, и он с притворной грустью ответил:
- А как можно чувствовать себя после четырех бутылок водки и двух портвейна?
Гаишник вздрогнул и вонзился в Саню проницательным взором:
- Не понял?
При этом он подошел к Сане очень близко, видимо, для того, чтобы незаметно обнюхать. Незаметно не получилось, поэтому инспектор сменил тон, крякнул и решительно спросил:
- Сколько сегодня выпили?
- Да ладно тебе, командир! Не видишь, что ли, что я трезвый?
Говоря это, он старался дышать на гаишника.
Но тот и так уже понял, что вариант «пьяный водитель» отменяется.
Однако, как и все гаишники, он не любил чужих шуток и решил в отместку «развести» Саню на другие темы.
- А как у нас с техническим состоянием автомобиля? Ручник работает?
- Какой еще ручник? - засмеялся Саня, чувствуя, что его совсем отпустило, - когда я его в последний раз выдернул, то так в гараже и оставил.
- Значит, без ручника ездим?
- Да этой телеге давно на свалку пора! А ты говоришь - ручник!
- И аптечки, конечно, нет?
- Нет, - покаялся Саня.
- И огнетушителя?
- Ага…
- А какого года машина? - поинтересовался инспектор, что говорило о повороте дела к благополучному исходу.
- Довоенная еще! Сам Троцкий ездил! - с гордостью ответил Саня и посмотрел на гаишника с выражением «знай наших».
- Ну и что будем делать? - скучным голосом поинтересовался гаишник, глядя в сторону и вверх.
- Как что? - удивился Саня, - штраф платить! У меня и квитанция есть.
И он достал из кармана заветную сотню, на которую собирался заправиться.
Тут милицейское сердце наконец оттаяло, но, протянув Сане документы, инспектор не сразу отдал их. Он неожиданно спросил:
- А что в багажнике?
Саня пренебрежительно бросил:
- Обычный хлам. Открыть?
Но инспектор побрезговал проверять багажник такой старой помойки:
- Ладно, поезжай.
Что Саня незамедлительно и сделал.
Глава вторая
АМЕРИКАНСКИЙ ОТШЕЛЬНИК
Когда из-за поворота реки вылетел белый «Ништяк» Тимура, Знахарь уже нетерпеливо ходил вокруг большого, туго набитого рюкзака и курил одну сигарету за другой. Увидев катер, подошел к самой кромке воды.
«Ништяк» снизил скорость и с шорохом въехал килем на песчаную отмель. Знахарь, подняв с земли рюкзак, швырнул его на нос катера. Потом, осторожно ступая по камушкам, подобрался к катеру и перелез через борт.
- Ну, как она, жизнь отшельника? - спросил Тимур, протягивая ему руку.
- Эх, хорошо! Так хорошо, что и не рассказать. Только, конечно, я вовсе не собираюсь провести остаток жизни в палатке, пожирая пойманную в реке рыбу. А ты лучше скажи мне - пиво привез?
- Обижаешь, - гордо ответил Тимур, - открой рундук под задним сиденьем.
Знахарь прошел на корму и, подняв обшитое кожей сиденье, увидел ящик пива.
- Вот это по-нашему, - сказал он и вытащил из ящика две бутылки.
Потом, достав из висевшего на поясе чехольчика хитрый заграничный инструмент, он нашел среди множества имевшихся в нем лезвий, отверток и щипцов бутылочный ключ и открыл пиво.
Протянув одну бутылку Тимуру, Знахарь с наслаждением приложился к горлышку и долго булькал. Когда бутылка опустела наполовину, он оторвался от нее и, оглядев мир просветленным взором, сказал:
- Жить хорошо.
- А хорошо жить - еще лучше, - ответил Тимур цитатой из популярной кинокомедии, и оба рассмеялись.
Знахарь опустился на кормовую скамью, откинулся на спинку, закурил и сказал:
- Вот оно.
- Что? - не понял Тимур.
- Сиденье. Я же все эти три дня на корточках просидел. Ну, еще на камушках да на корнях. Это я к тому, что жить отшельником хорошо, но домик должен быть приличный. Со стульями, диванами и нормальной человеческой кроватью. А также с душем, туалетом…
- Бильярдом, баром и библиотекой, - перебил его Тимур.
- Правильно. И библиотекой, - согласился Знахарь.
- Ладно, - сказал Тимур, допил пиво и убрал пустую бутылку в рундук, - куда дальше поедем, господин-товарищ отшельник?
- Куда поедем… - Знахарь задумался.
Тимур молча посмотрел на него и достал из кармана небольшой сверток. Развернув его, он отщипнул немного от плотного зеленоватого комка, а остальное, аккуратно завернув, убрал обратно в карман.
Потом достал из бардачка, имевшегося на приборной доске, пачку беломора, завернутую в полиэтилен, и вытащил из нее папиросу. Ловко выдув табак, он смешал его на ладони с растертой в порошок анашой и стал набивать гильзу беломорины. Знахарь рассеянно следил за умелыми действиями Тимура…
Наконец косяк был изготовлен, и Тимур, придирчиво осмотрев его, сказал:
- Говорят, в Голландии травка продается в любом баре без всяких проблем. Вот бы у нас так!
- Был я в этой Голландии, - отозвался Знахарь. Сам, правда, все больше по пиву ударял. Есть там такое пиво - «Риддер Донкер», темное и крепкое. Три бутылочки - и уже чувствуешь.
- Не пробовал.
Знахарь посмотрел на него:
- Ты знаешь… Пожалуй, я не буду.
- Что не будешь? - задушенным голосом спросил Тимур, который как раз в это время набрал полную грудь пахучего дыма.
- «План» курить не буду.
Тимур выдохнул густую сизую струю и удивленно посмотрел на Знахаря:
- Так ведь ты сам говорил, чтобы я привез…
- Извини. Говорил, правильно, но теперь передумал. Не моя это тема все-таки. Оно вроде как и в кайф, но только обман это, и все тут.
- А пиво не обман? - усмехнулся Тимур.
- И пиво обман, - согласился Знахарь, - но всетаки не такой. Обкурившись, ты сам о себе неправильно думать начинаешь. А это самое страшное.
Тимур открыл было рот, но Знахарь поднял руку и продолжил:
- Сейчас ты скажешь, что анаша не вызывает физического привыкания и все такое. Я это и без тебя знаю. Знаю, что можно курить каждый день до посинения хоть полгода, а потом резко бросить и ничего. Ну, может, скучно станет, но не более того. Не это главное. А главное то, что «план» - это дверь к настоящим наркотикам. И молодые дурачки этого не понимают.
Знахарь сплюнул за борт и сказал:
- Я даже говорить об этом не хочу. Давай лучше о чем-нибудь приятном.
- Давай, - кивнул Тимур и, докурив косяк, бросил окурок в воду, - куда поедем?
- Я сейчас расскажу тебе, чего мне хочется, и ты сам все поймешь. А кроме того, ты говорил про какое-то волшебное место. Верно?
- Верно, - подтвердил Тимур, - есть такое место.
- Вот и хорошо.
Знахарь достал из рундука еще одну бутылку, открыл ее и, сделав глоток, сказал:
- В последние годы у меня была очень беспокойная жизнь. Настолько беспокойная, что ее беспокойств хватило бы не на один десяток жизней. Это мне надоело, и теперь я хочу поселиться на берегу реки в большом бревенчатом доме, за высоким забором…
- И чтобы он был из заостренных бревен, - сказал Тимур.
- Правильно, - согласился Знахарь, - как в «Острове сокровищ». Организовать полную автономность, чтобы поменьше общаться с людьми и спокойно жить, беззаботно наслаждаясь природой.
- Не получится, - вздохнул Тимур, - если ты отгрохаешь себе нормальные хоромы, обязательно кто-нибудь попытается… Денег снять или еще что-нибудь…
- Это сколько угодно. Как приедет, так и уедет. А то, может, и не уедет, а просто исчезнет. Я таких, знаешь, сколько видел?
- Не знаю, но верю.
Косяк, рассчитанный на двоих, крепко «вставил» Тимуру, и он, изумленно оглядываясь, дивился миру, созданному для эльфов и гоблинов, в котором оказался совершенно случайно.
Знахарь посмотрел на него и усмехнулся:
- Я вижу, тебя неслабо потащило.
- Конечно, - Тимур перевел дух, - косяк-то на двоих был.
- И все для тебя стало такое волшебное, таинственное… Правильно?
- Правильно, - ответил Тимур, - но только может быть, оно таким и было, а мы этого не замечали. А курнешь, и начинаешь видеть.
- Знаю я эти дела, - кивнул Знахарь, - только ты уж прости, но мир не изменился. Изменился ты сам. А все каким было, таким и осталось.
- Ну ты и кайфоломщик! - возмутился Тимур.
- Да ладно тебе, - рассмеялся Знахарь, - скажи лучше, знаешь ты такое место или нет?
- Знаю, - недовольно ответил Тимур, - это место… Я его, так сказать, для себя берегу. Ну, если, скажем, свалится на меня миллион, то я там как раз то, о чем ты говорил, и построю. Да только не видать мне этого миллиона как своих ушей. Задницей чую. А ты… Ты, наверное, можешь, как говорили коммуняки, воплотить это в жизнь.
- Ну, так не одни коммуняки говорили, - сказал Знахарь, глотнув пива, - самое нормальное выражение. Просто они нам все уши прожужжали, а так в этих словах ничего особенного нет. Замыслил - воплотил. Нормально.
