Людмила Герасимова - Зачем дана вторая жизнь
— А вы не перепутали лекарства? — запоздало поинтересовалась Лена, потирая проспиртованной ваткой мягкое место.
Сестричка метнула в неё тёмный взгляд:
— У вас одинаковое назначение! — и поспешно скрылась за дверью.
— Странно, нас одинаково лечат? — вслух удивилась Елена. — Надо спросить на ночном дежурстве. Что вы об этом думаете? — обратилась она к соседке.
Та не ответила.
— Анна Павловна! Вы не переживайте! Я же говорила, что родственники приедут сегодня. Сбылось ведь?! Значит, заберут они вас отсюда, причём очень скоро, возможно, завтра.
Соседка не поддержала разговор, даже не обернулась: может, не хотела отвечать, а может, уснула. Лена закрыла глаза и представила себя в избушке бабушки Манефы. Вот сейчас история продолжится. Но видение не приходило, спать не хотелось, к тому же разболелась голова. Боль всё усиливалась, мешая сосредоточиться на мыслях.
За стеной прогрохотала тяжёлая тележка, наверное, с огромными кастрюлями — подошло время обеда. Лена решила самостоятельно совершить поход по коридору в поисках врача или медсестры, чтобы сделали обезболивающий укол. Касаясь рукой стены, она медленно двинулась в сторону процедурной, но кабинет оказался закрыт. Пришлось идти дальше. Шаги давались всё труднее, кружилась голова, темнело в глазах от тупой боли в области травмы. Она заглянула в приоткрытую дверь ординаторской — за столом обедал весь медицинский персонал. Лена схватилась за створку и, не успев произнести ни слова, сползла на пол, потеряв сознание.
Глава 11. Сон о Радуне: Минай тащит сноху домой, нападение всадников
Пробудилась Радуня внезапно: взвилась с лавки от страшной хлёсткой боли. Навис над ней разъярённый свекор, замахнулся для очередного удара вожжой, рядом с ним малолетний муж, бледный от испуга. Схватил Минай сноху за косы, накрутил их на руку, потянул за собой. Что ему слёзы жертвы и испуганный рёв сына! Торопится мужик по тропинке скорей от избы, пока не вернулась ворожея. Боится её, оттого и хоронился в кустах, выжидал, когда уйдёт прочь Манефа. Ухватилась сноха за голову, придерживает волосы, бежит, склонив голову набок, земли под собой не видит. Застыло сердечко от страха, чувствует расправу впереди. Где же ты, бабка Манефа, защитница моя? Споткнулась Радуня о камень, падает на колени — подвешенная за косы, не распласталась на земле. Сердится свёкор, рвёт за волосы вверх. Брызжут слёзы из глаз, вскакивает Радуня, готова снова бежать. Но что это?!
Трясётся земля. Свист, гиканье, ржание коней. Испуганный вскрик Варнавы… К ногам Радуни подкатывается большая грязная репа. Не тянет её больше свёкор за волосы, а вокруг храпят и фыркают лошади, спрыгивают бородатые всадники. Девушка пятится от гарцующего перед ней коня с пеной на удилах и… натыкается на репу. Ужас шевелит её растрёпанные волосы: снизу глядят на неё оловянные глаза Миная, ощеренный рот застыл в безмолвном крике. Взлетает Радуня на коня, подхваченная чьей-то сильной рукой, падает животом на потный круп. Ничего не видно вокруг, только мелькают копыта и сухая трава. Резво скачет конь, раздуваются крутые бока, подпрыгивает в такт Радуня, свесив безвольно руки и ноги, теряет дыхание, проваливаясь в спасительную темноту.
Глава 12. Под капельницей
Лена открыла глаза — над ней доктор и медсестра Валерия. На руке под лейкопластырем игла капельницы.
— Что случилось? — с трудом разлепились губы.
— Испугала ты нас, — облегчённо вздохнул Александр Иванович. — Сейчас тебе лучше?
— А что было-то? — повторила вопрос Лена.
— Потеряла сознание на пороге ординаторской, вот, приводили тебя в чувство. Я разрешил вставать, но зачем так ходить далеко?! Что хотела?
— Укол обезболивающий.
— А разве днём не сделали? — удивился доктор и посмотрел на Валерию.
— Сегодня мне Галя в процедурной помогала.
Лена вдруг вспомнила, как днём были сделаны уколы:
— Александр Иваныч, а вы нас с соседкой одинаково лечите?
— Нет, конечно, — удивился доктор. — А почему ты так решила?
— Так Галя сказала, когда нас колола.
Врач и сестричка переглянулись, Валерия подошла к Анне Павловне, потрогала пульс:
— Ей ввели ваше снотворное и обезболивающее — пусть высыпается.
— Я же просил главврача эту Галю уволить! Такая халатность уже второй раз! Неужели надо ждать третьего раза, летального? Пойду всё-таки к Артуру Левонычу, — решительно заявил доктор и вышел.
Валерия проверила капельницу, спросила, болит ли голова, нет ли тошноты и головокружения, и, получив отрицательный ответ, тоже покинула палату.
Лена действительно почувствовала себя лучше и теперь вспомнила то ли сон, то ли видение, то ли бред. За недолгое время её бессознательного состояния она столько успела пережить! Теперь она похищена неизвестными, и её везут куда-то. Что же произошло? Кто эти люди? Неужели больше не видеть ей бабушки Манефы?! Она и не заметила, как снова уснула.
Глава 13. Надо проведать Максима
Интересное сновидение прервал весёлый голос Насти.
— Ну, ты и соня! Всё спишь. Кушать не забываешь? Хотя сон, говорят, лечит. Мы все по тебе соскучились, да и трудно без тебя — заказов сейчас, как всегда весной, тьма. Работаем за себя и за тебя. Наташку в отпуск не пустили, представляешь? А у неё какие-то планы были, — не переставая болтать, Настя выкладывала из огромного пакета принесённое угощение на тумбочку. — Тут тебе моя мама паровых котлеток наделала, сейчас буду кормить тебя, пока не остыли. Да, ездила сегодня в универ (шеф по делам отправил в офис, вот я и воспользовалась случаем), сдала, наконец, наши с тобой контрольные, узнала сроки сессии. Представляешь, уже в июне, с восемнадцатого. А ты успеешь поправиться?
Лена удивилась, что не почувствовала, как убирали капельницу. А была ли та вообще? И теряла ли она сознание, или ей это тоже привиделось?! Нет! Вон соседка до сих пор лежит в такой же позе — спит, даже Настин звонкий голос не смог её разбудить.
— Насть, ты оставь котлетку и фрукты, что там ещё принесла, мы с тобой должны сегодня проведать Максима! Я очень тебя ждала!
— Вот поешь сначала, потом поговорим! — подруга усадила Лену, подперев спину подушкой, и начала кормить.
Лена так соскучилась по домашним котлеткам, что с удовольствием съела две вместе с салатом из свежих помидоров и огурцов под майонезом; на десерт оказался любимый черничный йогурт, и вдогонку отправился стакан апельсинового сока. Настя приготовилась накормить подругу ещё и слоеными пирожками с повидлом, но Лена взмолилась:
— Всё, не могу больше! Ты меня раскормить хочешь? Нет, нет и нет! Я наелась! Спасибо, Настя! Теперь собери что-нибудь для угощения и пойдём!
— Нет, ты, подруга, определённо что-то скрываешь! Это не чувство вины тебя толкает к нему. Боюсь, дело тут в другом! Меня саму любопытство разбирает: что там за Максим, что тебе смог так понравиться! Пойдём сейчас же, только тебя надо в порядок привести.
Лена осторожно опустила ноги с кровати, намереваясь подойти к небольшому зеркалу над раковиной.
— Я что, совсем плохо выгляжу? — расстроилась она.
— Косметика у тебя есть? — спросила Настя, оценивающе разглядывая бледное лицо подруги.
— Откуда? Все мои вещи в камере хранения, и сумка тоже. Я как-то не догадалась попросить принести её.
Лена увидела себя в зеркале и покачала головой:
— Ты права, не стоит мне показываться в таком виде — он меня без волос не узнает! Ещё испугается. А знаешь, сходи к нему сама. Передай от меня привет и гостинцы. Только смотри, не очень там!
— Что, не очень? — засмеялась Настя. — Ты заранее ревнуешь? Так я могу и не ходить, чтобы не искушать.
— Нет уж, сходи. Спроси, как он. И возвращайся быстрее.
Анастасия сложила в кулёк часть фруктов, завернула в фольгу пару котлет и, подмигнув Лене, вышла из палаты.
На соседней кровати заворочалась соседка:
— Как хочется есть! Скоро обед?
— Так уже и ужин прошёл. Вы всё проспали, — ответила Лена.
— Так что, уже вечер? — удивилась Анна. — А который час?
— Наверное, девятый. Ко мне Настя в полвосьмого пришла.
— Бог ты мой! Это сколько я спала?! — ужаснулась соседка. — Такого ещё со мной не было.
— Вы, если хотите, возьмите котлетку и пирожки сладкие, вон у меня на тумбочке лежат, — предложила Елена.
— Спасибо! Надо посмотреть, что сын принёс, разобрать пакеты.
Она присела перед тумбочкой и зашуршала кульками. Что-то хрустнуло, запахло копчёной колбасой.
Лена закрыла глаза и представила Максима: вот он лежит под одеялом в кровати, ест из рук Насти вкусные котлетки и смотрит на неё благодарными синими глазами. Она слегка занервничала, но скрипнула дверь, и в палату вернулась озадаченная Анастасия с тем же пакетом в руках.
