Данил Корецкий - Менты не ангелы но...
Глава 2 Следствие. Шабанов
Он вынырнул из тяжелого забытья от резкой тряски и раздраженного, визгливого голоса Светланы:
— Да вставай ты, пьянь, я уже устала тебя будить, руки отваливаются. На работу опоздаешь! Поднимайся, кому сказала!
Голову стягивал тяжелый чугунный обруч, во рту словно кошки нагадили, глаза не хотели открываться. Какого черта она привязалась? Он только лег. Почему не дает поспать до утра?
— Сколько время? — хриплым, недовольным голосом спросил он. — Чего ты так расшумелась?
— Без десяти восемь, вот сколько! У тебя час остался!
Виктор пошевелился. Чувствовал он себя отвратительно: мутило, все тело болело, будто вчера его колотили палками.
— Восемь?! Не могла раньше разбудить? Я ведь тебя просил! Я говорил, что сегодня дежурю!
Он с трудом сел, открыл глаза, потом закрыл, решив постепенно привыкать к вертикальному положению. Но успел отметить, что спал почему-то в носках. И на правом, на большом пальце — дырка.
— Я тебя час бужу, добудиться не могу! Пить надо было меньше, — в сердцах сказала жена. — Ты превратился в алкоголика! Тебе бутылка весь свет заслонила…
— Много ты разбираешься в алкоголиках, — буркнул он, приоткрывая один глаз. — Выпил с друзьями, чего скандалить? Можно хоть с утра немного помолчать? Я тишины хочу…
— Ты бы хоть о семье подумал! Я пять лет в одних сапогах хожу, у Вовки зимнего пальто нет, а ты все деньги пропиваешь! Хоть бы подумал, какой пример сыну подаешь!
Лицо у Светланы было бледным и некрасивым, волосы растрепаны и халат какой-то неряшливый, выцветший. И обои выцвели, и пол совершенно облупился. Не квартира, а вытрезвитель!
— Посмотри, на кого ты похож! Ты постарел на двадцать лет!
— А ты на кого похожа? Хоть бы накрасилась для приличия…
Светлана резко повернулась и выскочила из комнаты, хлопнув хлипкой дверью, оклеенной моющейся пленкой «под дерево».
Как все-таки все в этой жизни мерзко устроено. Когда встречаешься с девушкой, она такая отзывчивая, добрая, милая… И что с ней вдруг происходит, когда она получает желанный штамп в паспорте? Будто злой волшебник махнул своей палочкой: ухоженная, покладистая невеста превращается в неряшливую, злую, как собака, жену!
Виктор вздохнул, опасливо открыл глаза, сжал ладонями виски, удерживая голову на месте. Нет, больше я так не могу. Надо что-то делать, я уже на пределе… Да что там на пределе, уже готов на крайности, в любой момент могу сорваться… А вот этого мне не надо. Все. Если я сейчас не промолчу, то сорвусь. Нет. Буду молчать, чего бы мне это ни стоило. Все: я молчу и держу себя в руках.
Рывком Виктор встал с постели и шатающейся походкой направился в ванную. Расшатанный пол скрипел под ногами. Зайдя, плотно закрыл за собой дверь и повернул кран, чтобы отгородиться шумом от жены, работы, от всей жизни, чтобы побыть наедине с самим собой хоть несколько минут. Вначале думал, что придется блевать, но умывшись холодной водой, почувствовал: отлегло — значит, обойдется. Надо бы выкупаться, но душ не работал, да и горячей воды не было. Лезть в холодную ванну не хотелось — от одной мысли бежали мурашки по коже и поджималась мошонка. Не в вытрезвителе же!
Старой дребезжащей бритвой он счистил с запавших щек густую щетину. Из мутного зеркала уныло смотрел незнакомый лохматый дядя. Морщины на лбу, мешки под глазами, опухшие веки, желтые, с красными прожилками белки и наркотически расширенные зрачки, глубокие носогубные складки… Ну, что тут можно поделать? Он вздохнул, плеснул в лицо одеколоном, причесался. Видок стал поприличней. Так постепенно и придет в норму…
Потом вышел из ванной и стал быстро собираться. Надел мятый костюм, пропахшую потом рубашку, скрученный в трубочку галстук. Одежда соответствовала самочувствию, надо бы заменить, да нет времени. Кряхтя и натужно орудуя блестящей ложкой, с трудом всунул ноги в туфли и чуть не вскрикнул — так зажало. Форменные — колодка здесь никудышняя, не на человечью ногу рассчитанная… Зато выдают бесплатно, а к мозолям в конце концов привыкаешь. Видно, сегодня ноги опухли… Странно, раньше такого никогда не было!
Из кухни тянуло отвратительным запахом. Какой-то жир подгорел!
— Завтракать будешь? — появилась в дверях жена. — Или тебе вчерашней закуси хватает?
Проявляя железную выдержку, Виктор рассматривал свою изрядно замызганную обувь. Надо бы пройтись щеткой, но наклоняться не хотелось: внутри все бродило, можно запросто блевануть прямо в коридоре. То-то тогда крику будет!
— Что ты молчишь? Жрать будешь или нет?
Ладно, придется идти в нечищеных шкарах. Хорошо хоть побрился…
— Не хочу. Не видишь, и так опаздываю.
Да еще и тошнит, какой тут завтрак! Но этого он предусмотрительно не сказал.
— Вчера надо было меньше пить, сегодня не опаздывал бы!
— Хватит уже одно и то же талдычить, — резко сказал он. — Неужели тебе еще не надоело? У меня и так уже настроения работать нет. Сейчас лягу и буду спать!
Виктор представил, как бы это было здорово. Но невозможно. Жаль!
Он отпер замок.
— Сегодня когда будешь? — спросила в спину Светлана, уже более миролюбивым тоном.
— Буду не сегодня, а завтра утром. Я дежурю, или ты забыла? Все, пока.
Виктор вышел в подъезд и, задержав дыхание, бросился вниз по лестнице. Сегодня обычные запахи лестничной клетки могли сыграть с ним злую шутку. Оказавшись на улице, стал жадно вдыхать чистый воздух, вентилируя легкие и успокаивая нервы.
На остановке пришлось довольно долго ждать автобуса. Еще недавно они выстраивались в очереди за людьми, но недавно мэрия оптимизировала работу общественного транспорта: сократила подвижной парк, разгрузила дороги и улучшила экологическую обстановку. Теперь в часы пик люди стояли в очередях, как в советские времена. Виктор сумел втиснуться в первый же автобус и, как ни удивительно, за двадцать минут доехал до Магистрального проспекта. Угроза опоздания растаяла: пройти квартальчик пешком — и он на месте. Только идти приходилось с трудом — ноги были зажаты в чугунные тиски. Надо пить меньше воды… А с похмелья всегда хочется…
Часы показывали восемь сорок. Теперь надо привести себя в порядок. В первом попавшемся на пути ларьке он взял две банки пива и жевательную резинку. Пиво сунул в портфель, резинку — в рот, чтобы отбить запах.
Фасад райотдела недавно красили, но он снова приобрел обшарпанный вид. В вестибюле, дожидаясь разбора, толклись мелкие хулиганы, отпущенные из вытрезвителя пьяницы, незначительные преступники и прочая шелупень — более опасные ожидали своей участи в камерах. Виктор протиснулся сквозь толпу правонарушителей: все были с помятыми лицами, красноглазые, в изжеванной одежде. Густо пахло потом, сивухой, притворным раскаянием и искренним желанием опохмелиться.
— Слышь, кореш, — схватил его за рукав небритый хмырь с синяком под глазом. — Угостишь пивком, как оформимся? Ни копья не осталось, а трубы горят! Ты не боись, завтра я тебе налью!
Виктор брезгливо выдернул руку.
— Какой я тебе «кореш»? Совсем мозги пропил!
Появилась неприятная мысль, что сам он мало отличается от этой публики, по крайней мере внешним видом. Но тут же успокоил себя: ведь, во-первых, он успел побриться, умыться и наодеколониться, во-вторых, жвачкой отбил вчерашний запах, а в третьих — если этот человеческий мусор ждет административных протоколов, то он — совсем другое дело…
— Ты что, Витек, с бодуна? — подмигнул помдеж Петухов. — Видно, хорошо погулял вчера!
— Ничего особенного, — мрачно буркнул он. Реплика сержанта озаботила: эдак и руководство прочтет все, что написано на его лице!
Получив пистолет и магазины, Виктор сунул их в портфель, к банкам пива, туда же высыпал пригоршню патронов. Затем медленно, чтобы не расплескать опасное содержимое организма, поднялся на второй этаж и, стараясь быть незаметным, проскользнул в кабинет начальника райотдела.
Самого Баринова и остальных руководителей еще не было, но заступающая на суточное дежурство следственно-оперативная группа собралась в полном составе: Кравчук от розыска, Гарманов от ОБЭП, Иващенко от экспертной группы… И дежурный Федосов был здесь, и почти все начальники служб… Кивая, пожимая руки и вымученно улыбаясь, чтобы показать, что он в прекрасной форме и внешний вид ничего не означает, Виктор пробрался в самый угол и с облегчением плюхнулся на стул. Теперь пересидеть инструктаж — и все будет нормально. Кажется, никто ничего не заметил. Правда, его шефа пока нет, хотя до девяти еще пять минут — придет. Но Петрицкий любит сидеть впереди, авось тоже не обратит внимание…
Баринов с замами пришел ровно в девять, Петрицкий зашел сразу за ними и действительно сел в первом ряду.
— Итак, задача номер один, — привычным, хорошо поставленным голосом начал начальник РОВД. — Это скорейшее обезвреживание разбойной группы под кодовым названием «Налетчики»…
