Артур Омре - Риф Скорпион (Сборник)
— А вам и не нужно ничего знать, — говорит она. — По крайней мере, пока все не будет готово. Я просто хочу предложить вам работу.
— Прежде чем мы перейдем к деталям, скажите, в какой переплет он попал. У него нелады с полицией?
— Нет. Вы же видели этих двоих. Разве они похожи на полицейских?
— Не очень-то, — говорю. — Но что ему нужно от меня!
— Ему нужен водолаз.
Я затянулся и посмотрел на увешанные мхом могучие деревья.
— На свете полно водолазов. Аквалангистам прямо-таки с трудом удается разминуться в море во время подводной охоты.
— Навык подводных работ — это еще не все, — сказала она. — Помните…
Тут до меня начало доходить. Я вспомнил все эти вопросы о яхтах, плаваниях в открытом море, навигации. По-настоящему ему надо бы нанять нескольких человек, но в таких делах чем меньше посвященных, тем лучше.
— Так вот зачем вы затеяли всю эту историю с ружьем? — спрашиваю. Она кивнула.
— Правда, вышло довольно театрально, но вы ведь понимаете? Когда я прочитала о вас в газете, я подумала, что вы как раз тот человек, что нам нужен, но мне хотелось удостовериться в этом. Дело было не только в том, справитесь ли вы с этой задачей, мне надо было узнать, что вы за человек. По ряду причин ошибка может стать роковой. Мне казалось, я нашла неплохой способ. Я могла провести с вами почти целый день, причем в таком месте, где нас не увидят вместе. К несчастью, тут я просчиталась. Я знала, что за мной следят, но думала, что сумела оторваться от них. Однако…
Она слегка покраснела и смущенно отвела глаза.
— Мне кажется, что дело не так уж плохо. Ведь он решил, что тут совсем другое.
Я тоже смутился. Тип в твидовом пиджаке был не одинок в своих предположениях.
— Что я должен буду делать? — спрашиваю. — Не забывайте, что я всего лишь служащий спасательной компании. Переговоры о подрядах полагается вести с владельцем…
Она покачала головой.
— Нет, это исключено, — говорит, категорически так. — Нам не нужна корпорация, комитет или экспедиция. Нам нужен один-единственный человек, причем такой, который умеет держать язык за зубами и не проболтается до конца своих дней. Если вы беретесь за это дело, вам придется оставить свою нынешнюю работу, под каким-нибудь благовидным предлогом, конечно.
А в этом деле не будет ничего противозаконного?
— Нет, — говорит. — Но должна вас предупредить, что это может быть очень опасно. Даже после дела, если они узнают.
Она вдруг смолкла и чуть нахмурилась.
— Нет, постойте, раз уж вы заговорили об этом, хочу быть полностью откровенной с вами. В этом деле есть один момент, который, возможно, не вполне законен: надо проникнуть на яхте в территориальные воды иностранного государства и тайно высадить на берег двух человек. Нет практически никакой вероятности, что вас поймают, к тому же это не такое уж серьезное правонарушение.
— Все зависит от того, для чего они высаживаются, — заметил я.
— Просто чтобы иметь возможность жить спокойно, — сказала она и строго так посмотрела на меня. — Вообще, просто чтобы остаться в живых.
Я кивнул, обдумывая ситуацию. Они с мужем по какой-то причине хотят скрыться от типа в твидовом пиджаке и других головорезов, скольких — одному Богу известно, но я почему-то не мог представить себе, чтобы она была замешана в какую-то уголовщину. О ее муже я, конечно, ничего не знал, но она начинала мне ужасно нравиться. «Полегче, полегче, — сказал я себе. — И двадцати минут не прошло, как ты, дружок, греб совсем в другом направлении». В ней было что-то такое, что не давало смотреть на вещи объективно, по крайней мере мне.
— А каковы конкретные условия? — спрашиваю.
Она еще раз затянулась и медленно-медленно затушила сигарету в пепельнице. Потом взглянула на меня.
— Условия следующие. Вы покупаете и снаряжаете пригодное к плаванию в открытом море судно, на котором могут разместиться три человека, но такое, которым может управлять один моряк при помощи двух новичков, ничего не смыслящих в судовождении. Мы, конечно, даем деньги, но все делается на ваше имя, либо вы действуете под вымышленным именем, и мы с этим никак не будем связаны (по понятным причинам) до самого отплытия. Погрузимся мы тайно, оторвавшись от всех и всяческих «хвостов». Сделать это будет непросто. Вы отвезете нас в определенное место возле побережья Юкатана и поднимете со дна одну вещь, которая находится в частном самолете. Самолет этот потерпел аварию и затонул…
— Стоп, — говорю. — Какая там глубина! Вы знаете?
— Очень приблизительно, — отвечает она. — Примерно шестьдесят футов.
Я кивнул.
— Это нетрудно. Я имею в виду глубину. Но вот найти самолет. Поиски могут занять годы и все равно не принести никаких результатов. Самолеты быстро разрушаются, особенно на мелководье.
— У меня есть причины думать, что мы сможем найти его, — заметила она. — Но об этом мы поговорим позднее. После того как вы достанете из самолета то, что нужно моему мужу, вы отвезете нас в определенное место на побережье одной страны в Центральной Америке и высадите на берег. Вот и все.
— Какой страны… — начал было я, но решил не спрашивать. Она нарочно сразу не сказала этого. — Ну, высажу я вас, а потом! Что делать с яхтой?
— Яхта — ваша. И пять тысяч долларов в придачу.
Я только присвистнул. Они не мелочились. В голове у меня почти одновременно промелькнули две мысли, как будто я без передышки опрокинул один за другим два стакана виски. Одна мысль была: «Яхта — ваша». Другая — «Балерина». Это все равно как если бы кто-то оставил тебе в наследство миллион баксов.
— Послушайте, — спросил я, дрожа от возбуждения, — сколько вы готовы потратить на яхту?
— За десять тысяч можно купить подходящую?
— Да, — говорю. Мысль моя лихорадочно работала. Когда я в прошлый раз узнавал, за «Балерину» просили двенадцать штук, но, может, они согласятся на десять наличными. А если нет, так доплачу из своих пяти.
Тут я подумал о другом.
Вы хотите сказать, что я просто высаживаю вас на побережье этой страны, неважно какой, и все? Вы ведь не можете не знать, что без документов вас заберут и выдворят из страны в течение недели.
— С этим как раз все в порядке, — говорит.
Не надо соваться не в свое дело. Даже это она умела объяснить мягко, так, чтобы не обидеть.
С минуту мы помолчали. Я обернулся. Она смотрела на меня.
— Ну, как? — спрашивает. — Что вы решили? Мэннинг, хозяин «Балерины». Звучит. Перед глазами у меня возник изящный силуэт вожделенной яхты. Но как тут решиться? Я ведь ничего не знаю.
— Послушайте, а эта штуковина, что в самолете, она принадлежит вашему мужу?
Она кивнула.
— Это его вещь.
— Каково его настоящее имя, Уэйн или Маколи?
— Маколи, — просто сказал она. — Нельзя же было совсем уж упрощать им задачу. Они могли бы просто узнать адрес в телефонном справочнике.
— Кто такой тип в твидовом пиджаке?
— Его фамилия Баркли. Можно назвать его убийцей, но он скорее палач. И по профессии, и по натуре.
— И ваш муж скрывается от него?
— Их много, Баркли только один из них. Да, он скрывается. За последние три месяца мы переехали из Нью-Йорка в Сан-Франциско, потом в Денвер, потом в Санпорт.
— А он не мог обратиться в полицию, чтобы ему обеспечили охрану?
Я все еще колебался, сам не знаю почему. Чего я боялся? Я ведь верил ей, правда! Может, в этом-то и было дело. Уж больно мне хотелось ей верить.
Она вдруг положила руку мне на плечо. В ее больших серых глазах было горе и мольба.
— Пожалуйста, — сказала она.
Глядя на нее, было просто невозможно отказать.
— Хорошо, — согласился я. — Но мне нужно подумать до завтра, прежде чем я приму окончательное решение. Я позвоню вам. Идет?
ГЛАВА 3
Она вздохнула с облегчением и повернула ключ зажигания. Мы двинулись в обратный путь. Я снова закурил и принялся обдумывать ситуацию. У меня еще оставались кое-какие сомнения. Мне ужасно хотелось получить яхту, я был готов поверить всему, что она сказала. Но сказала она слишком мало.
— Послушайте, — говорю. — Я не хочу знать, где ваш муж и что находится в самолете, если эта вещь действительно принадлежит ему. Это можно опустить. Но вам не кажется, что вы сообщили мне слишком мало для того, чтобы я мог принять решение? Согласитесь, выглядит все это довольно странно.
Она задумчиво кивнула.
— Наверное, вы правы. И я понимаю, что вам не хочется кидаться в это предприятие как в омут головой, не разузнав побольше.
Может быть, то, что я расскажу сейчас, поможет вам принять решение. Полное имя моего мужа — Фрэнсис Л. Маколи. Он работает, точнее, работал менеджером в нью-йоркской фирме, занимающейся страхованием судов и перевозимых морем грузов. Название компании — «Бэнсон и Тин». Вы можете позвонить в фирму или в полицию Нью-Йорка и удостовериться, что он никогда не делал ничего противозаконного. Он скрывается от гангстеров, а вовсе не от полиции. Я лучше не буду вдаваться в детали, ведь это его дело, не мое. Но вы ведь хотели узнать именно это. Что у вас не будет неприятностей с полицией?
