Мартин Уэйтс - Худшее из зол
Тернбулл потрясенно пожал плечами. Она глянула на экран…
— Черт подери нас всех…
Донован хотел что-то сказать. Кинисайд встал из-за стола:
— Давайте перестанем ломать комедию. Это подстава, да?
— Конечно нет. — Шарки тоже поднялся.
Кинисайд окинул его тяжелым взглядом:
— Докажите.
Шарки посмотрел на Донована, шагнул к Кинисайду.
— Видите ли, мистер Кинисайд, — начал он, — все это…
Часть стеклянной стены напротив разлетелась на мелкие кусочки.
Сначала посетители в зале будто приросли к месту.
Потом все пришло в движение.
Люди начали шарахаться в разные стороны, переворачивая столы, расшвыривая стулья. В воздух полетели тарелки с едой, бокалы с напитками.
В этом хаосе многие узнали свою истинную цену. Кто-то метнулся в сторону, чтобы не попасть под фонтан осыпающихся осколков. Кто-то толкал спутниц на пол и бросался сверху, закрывая собой, как щитом. Кто-то прятался за них, выставляя перед собой, как щит.
Началось настоящее безумие. События разворачивались с быстротой молнии и одновременно — как в замедленной съемке.
Снова летят битые стекла. Крики, как в фильме ужасов.
И среди этого апокалипсиса — короткие, едва слышные щелчки.
Майки, ослепленный слезами, палил не разбирая куда.
Нэтрасс сорвала с головы наушники, обернулась к группе захвата:
— Вниз! Быстро!
Они выскочили за дверь. Она вытащила рацию, попросила помощи. Ни о какой секретности больше не могло быть и речи. Нужны наряды полиции. Нужны машины скорой помощи.
Она посмотрела на двух стоявших столбом охранников. Приказала включить аварийную сигнализацию и начать эвакуацию людей из здания.
Потом подняла голову, выкрикнула куда-то в потолок проклятие и помчалась вниз.
Шарки неловко дернулся и упал.
Донован сразу понял, что он ранен. Даже раньше, чем под пиджаком начало расползаться кровавое пятно. Он бросился на колени перед адвокатом, поднял глаза на Кинисайда:
— По-прежнему считаете, что все подстроено?
Кинисайд смотрел на него с нескрываемой ненавистью, не замечая свистевших рядом пуль:
— Это все из-за тебя…
— Вызывайте «скорую»! — крикнул Донован.
— Мудак…
— «Скорую»! Быстрее!
Кинисайд вдруг словно очнулся, огляделся, понял, что происходит. Резво нагнулся, вырвал из-под лежавшего Шарки алюминиевый чемоданчик, поискал глазами, куда бежать, пригибаясь и прячась за колоннами, выскочил на улицу.
Джамал истошно закричал. Молот схватил его, сдернул с унитаза. Мобильный звонко шлепнулся на пол.
Их взгляды встретились.
— У нас с тобой, малыш, имеется кое-какое незаконченное дельце, помнишь? — Молот плотоядно улыбался. Изо рта несло разложением и смертью.
Джамал никогда в жизни не испытывал такого ужаса.
Боковым зрением он видел дядечек, которые, как загипнотизированные, молча жались у стены. В глазах вопрос: «Неужели то, что сейчас происходит, правда?»
И скрытое облегчение: «Слава богу, не со мной».
— Помогите! — кричал Джамал. — Он меня убьет! Помогите!
Но слова лишь фиксировали происходящее. Он точно знал, что никто не придет на помощь. У них потом будет оправдание — мол, подумали, что воришку-подростка арестовал полицейский в штатском. Они все сейчас отсюда сбегут.
Молот поволок вопящего и брыкающегося Джамала к выходу.
В динамиках завыла сирена и зазвучал голос, призывающий покинуть здание через ближайший выход. Голос убедительно советовал не пользоваться лифтами. По лестницам не бежать, сохранять спокойствие.
Зрители поспешно ретировались, на прощание бросив пару взглядов через плечо. Молот остановился:
— Ну вот мы и одни.
Джамал зажмурился, ожидая удара.
Но вместо этого Молот почему-то его отпустил.
Джамал с опаской открыл сначала один глаз, потом второй. Молот завис над раковиной, схватившись рукой за поясницу. Сзади стоял Амар.
Приготовившись, Амар отвел назад руку со сжатым кулаком, Молот развернулся и ринулся на него. Тот отскочил мячиком, и Молот с размаха врезался в дверь. Стена задрожала. Он в ярости обернулся.
Он не успел дернуться — Амар отработанным движением ударил его в грудь. Молот потерял равновесие и спиной стукнулся о раковину, да так сильно, что висевшее над ней огромное зеркало треснуло.
Молот, очумевший оттого, что его безнаказанно бьют, на несколько секунд застыл на месте. Амар, очевидно рассчитывавший на такую реакцию, воспользовался паузой, подхватил Джамала и бросился в коридор.
Они выскочили на лестницу, заполненную людьми, послушно следовавшими инструкциям спускаться, не устраивая давки и сохраняя спокойствие, но над толпой, несмотря на увещевания, витал дух едва сдерживаемой паники.
— Давай вниз! — наклонился Амар к Джамалу. — Ты сумеешь пробраться…
Он не успел договорить. Выскочивший из туалетной комнаты Молот ударил его по почкам. Амар рухнул на колени. Молот подхватил его и снова ударил. От боли Амар не смог ни защититься, ни ответить на удар.
Молот толкнул беспомощное тело прямо в спускавшуюся по лестнице толпу.
Амар ударился о людскую стену.
Кто-то обернулся, увидел Молота. Этого оказалось достаточно, чтобы едва сдерживаемая паника выплеснулась наружу. Послышались вопли и крики, которые по силе звука могли соперничать с аварийной сиреной. Инстинкт самосохранения толкал людей вниз, чтобы поскорее выбраться из этого страшного места. Началась давка.
Джамал крутил головой. На этаже толпились люди — бежать было некуда. Молот, отлично это понимая, медленно развернулся к нему:
— Так на чем мы остановились?
Он хотел что-то добавить, но почувствовал, что кто-то постучал его по плечу.
— Тебе не кажется, приятель, что пора выбрать кого-нибудь покрупнее?
Это была Пета.
В давке люди подмяли Амара, наступали на него, волокли за собой, пытаясь проложить себе путь вниз. Его протащили через весь лестничный пролет, пока он наконец не сумел откатиться в сторону от основного потока.
От боли он едва дышал, иной раз о него спотыкались, и боль становилась еще пронзительнее. Он закрыл глаза.
Толчки и пинки постепенно прекратились.
Он приоткрыл веки, поводил глазами: люди теперь двигались мимо него. Над собой он увидел лицо Тернбулла.
— Что случилось, Амар? — крикнул он, перекрывая гул. — Где Пета?
Амар шевельнул рукой:
— Наверху… Молот…
Не дожидаясь продолжения, Тернбулл полетел наверх.
Амар дополз до стены, привалился к ней спиной и попытался дышать ровно.
От боли он больше не мог даже пошевелиться.
Шум и радиопомехи острым ножом резали мозг. Донован с трудом вырвал микрофон из уха и посмотрел по сторонам.
Везде хаос.
Крики. На полу тела. Но больше никто не стрелял. Звук полицейских сирен становился все громче. Он склонился над Шарки.
Тот скрючился на полу, из раны чуть пониже левого плеча сочилась кровь. Донован осторожно снял с него пиджак, прижал пониже раны, придерживая голову адвоката.
— Я ранен! — сказал адвокат без боли в голосе, а скорее с удивлением и досадой. — Кто, мать его, это сделал?
— Не знаю. Кинисайд обалдел не меньше нашего.
— Где он?
— Сбежал.
— Джо, вы должны его догнать.
— А вы как тут останетесь? Справитесь?
— Конечно нет. Меня же ранили. Где эта чертова скорая помощь?
Донован принял его тираду как положительный ответ. Огляделся по сторонам. В зале возобновилось движение. Люди оценивали ущерб.
Аварийную сигнализацию так и не выключили, из динамиков по-прежнему неслись инструкции.
— Догоните его, Джо. Догоните.
Холл перед входом начали заполнять люди. Донован быстро поднялся, побежал к дверям тем же путем, которым уходил Кинисайд, и выскочил на Балтийскую площадь.
Под пиджак, где у него была только футболка, тут же забрался холод. Он стряхнул его с себя — в конце концов, в пятницу вечером так одевается в Ньюкасле большинство людей. Он охватил глазами площадь.
К «Балтике» одна за другой подъезжали полицейские машины и кареты скорой помощи.
Он глянул в сторону освещенного моста Тысячелетия и почти на стороне Ньюкасла заметил быстро удаляющуюся фигуру с алюминиевым чемоданчиком в руках.
Кинисайд.
Донован, расталкивая толпу, побежал следом.
Кинисайд намного его опередил, но Донован был полон решимости его настичь. Стараясь не терять Кинисайда из поля зрения, он то прыгал в сторону, чтобы не натыкаться на поток людей, то кричал, прося посторониться.
Кинисайд уже мчался вдоль берега, оставляя позади бары и рестораны в центре города, — в сторону Байкера.
От быстрого бега у Донована горела грудь, ноги дрожали от напряжения.
