Манфред Абель - Немецкий детектив (сборник)
— Но если бы у этого старого отравителя было немножко больше каши в башке, то именно это и показалось бы ему подозрительным. Скажи на милость, как наша Аннет заполучила бы доверенность от Фолькера Лупинуса? И зачем? Ведь его медальон уже в наших руках. Задача Аннет заключалась в том, чтобы добыть другой медальон, принадлежавший врачихе. Нет, Гюстав просто опять хотел отвести свою извращенную душу, это уж точно. Он еще нашлет на наши головы полицию нравов, если крошка заявит обо всем легавым!
— Если бы дело ограничивалось только этим… Но я опасаюсь худшего и не виню в этом Лекюра. В полиции малышка наверняка запоет. Расколется и о медальоне, и о Фолькере Лупинусе. И ты думаешь, легавые не знают или не пронюхают, что его мачеха была убита? Чик-чирик — и связь установлена, лавина покатилась. Скажу больше: когда старик вернется из Америки, он устроит нам не только грозу, а настоящий горный обвал. Но я совсем не хочу падать вниз, Бенуа, совсем не хочу, уж слишком большим трудом дался подъем…
— Может, у нас есть шанс загладить вину? Скажем, отыскать Аннет, нашу Аннет? Дам голову на отсечение, если она не стоит за той таинственной дамой. Иначе откуда у нее медальон, если не от Аннет?
— Я уже советовал тебе однажды быть осторожнее и не ручаться всуе серьезными вещами. Ты говорил мне о трех вариантах, которые, по мнению старика, возможны в случае Аннет. Давай рассмотрим их в сложившейся сейчас ситуации. Вариант первый: Аннет мертва. Если это так, то медальоном владеет тот, кто ее убил или у кого она умерла. Следовательно, в этом случае мы не находим Аннет. Вариант второй: Аннет добровольно или по принуждению перешла на сторону противника. Противник, как нам стало известно благодаря Ричарду Дэвису, — ЦРУ. Ты полагаешь, мы вдвоем осилим этого монстра? И не забывай, что старик категорически запретил нам связываться с ЦРУ. Следовательно, и в этом случае мы не находим Аннет. Вариант третий: Аннет решила стать независимой и переменила тактику. Тогда она действительно владеет медальоном. Но в этом случае она не была бы здесь! Малыш, пошевели мозгами: каким образом она могла выйти на нашего адвоката? Ведь девчонка абсолютно ничего о нем не знает. Точно так же, как и мы ничего не знаем о других. Так уж у нас заведено. Каждый получает четкое задание, которое обязан выполнить, остальное его не должно касаться. Мы ведь мало кого знаем в организации. Я видел малышку только один раз, и мне было сказано, что ее зовут Аннет Блумэ и она работает на нас. Она совершенно ничего не знает о Лупинусе, точно так же, как и о Кайльбэре. Скажу тебе одно: мне кажется, в этом деле что-то нечисто, и было бы самоубийством действовать самовольно. К сожалению, мы не можем посоветоваться со стариком, ведь он сейчас в Соединенных Штатах.
— А медальон? Ты хочешь его упустить?
— Что ты мелешь? Разве примчались бы мы сюда сразу после звонка Кайльбэра? Завтра адвокат должен использовать шанс и добыть медальон. Мы ни во что не вмешиваемся и исчезаем, как только сделка завершится.
— Ну хорошо, если ты так считаешь! Скажи ему об этом, Жан!
Жан Конданссо повернулся к адвокату.
— Послушайте, доктор! — Он снова перешел на немецкий. — В принципе мы согласны на сделку, но ставим два условия: вы должны передать нам медальон завтра и снизить цену. Мы не должны попасться в ловушку, поэтому вам нельзя отправляться на завтрашнюю встречу в одиночку с большой суммой наличных, Мы обязаны изыскать способы и средства, чтобы избежать любой засады. И об этом нам следует подумать сейчас, доктор Кайльбэр.
Позвякивание и побрякивание посуды в горке возобновилось. Братья Конданссо принялись кружить вокруг, и Кайльбэр, поддавшись общему волнению, присоединился к ним. Мужчины ходили по периметру комнаты, круг за кругом, переговаривались между собой возбужденно и громко, но затем их голоса притихли. Братья уже не возражали друг другу, а дополняли один другого…
Глава 15
Каролина Диксон снова восхищалась безукоризненностью взаимодействия различных звеньев Центрального разведывательного управления. Это была целая отрасль, услугами которой она могла воспользоваться. ЦРУ поддерживалось громадным аппаратом, не испытывавшим недостатка ни в технике, ни в специалистах, ни в финансах.
Группа поддержки, которую ей выделили в Гамбурге, была немногочисленной. Но за каждым ее членом стояли десятки и даже сотни людей самых разных профессий, готовых выполнить все, что от них требовалось.
А миссис Диксон требовала много. Она работала без устали, не щадя ни себя, ни других, так как знала, что поставлено на карту.
Она утратила доверие начальства. Ее попытка провести операцию на свой страх и риск провалилась. Она не копалась в причинах своей неудачи: случайность или собственная ошибка — не все ли равно. Надо было смотреть в будущее, а не в прошлое.
До той ночи 18 мая она верила, что находится у цели. В считанные минуты глубочайшее отчаяние сменилось надеждой. Номер Аннет Блумэ в отеле «Принц Альбрехт» оказался свободным — портье сказал, что француженка уехала. В полной растерянности Диксон опустилась в кресло в вестибюле отеля. Затем позвонил Стэнли, и на бешеной скорости они помчались в Далем. Результат? Нулевой. Они опоздали на полчаса, может быть даже меньше.
Все зависело от тридцати минут? Миссис Диксон отвечала себе на этот вопрос положительно. Она исповедалась шефу на следующее утро, но умолчала о самовольных действиях и сослалась на интересы ЦРУ. Однако семена ее лжи упали на каменистую почву. Потому что это признание следовало сделать не в мае 1965 года и даже не в апреле или в марте, а гораздо раньше. Своими корнями ложь Каролины Диксон уходила в далекое прошлое. Она не питала никаких иллюзий: ее уже не могли защитить ни прежние заслуги, ни дружеские улыбки Риффорда. Ей были хорошо известны обычаи и порядки, заведенные в ЦРУ, и она учитывала это в своих расчетах.
Доверие она потеряла. Если и есть спасение от возмездия за измену, то оно было только в полном успехе нынешней операции. Поскольку она это знала и поскольку очень любила жизнь, то действовала соответственно.
Ее два номера в «Ганзейском дворе», отеле, расположенном неподалеку от виллы Лупинуса, превратились в своеобразный командный пункт. Каролина записалась в гостевую книгу как руководительница отдела общественных связей известного дома мод, и поэтому никого особенно не удивляли ни бесконечные хождения разных визитеров, ни беспрестанные телефонные звонки и работа до глубокой ночи.
Она раскинула свои щупальца, как морская медуза, и обвила ими свои жертвы: Эберхарда Лупинуса, Ирэну Бинц, Мориса Лёкеля. Не упускала из виду и других — молодого Фолькера и его девушку, адвоката по имени Кайльбэр и владелицу бара Шарлотту.
Полчище шпиков следовало по пятам за этими людьми — тайком фотографировало, считало поцелуи, которыми Фолькер осыпал свою Аннет, и купюры, которые Лёкель получал от своей любовницы.
Номера одиннадцатый и двенадцатый в «Ганзейском дворе», где поселилась «руководительница отдела общественных связей», наполнялись каталожными ящиками и скоросшивателями. Информационным фондом заправлял дипломированный специалист по организации конторской и архивной деятельности. В соответствии с принятой в мировой практике универсальной десятичной системой производилась систематизация и каталогизация поступающей информации: какую одежду носил Фолькер Лупинус до обеда и какие газеты покупала Ирэна Бинц после обеда; какие сигареты предпочитал курить Морис Лёкель и каких дам врачевал гинеколог.
Каталожные ящики переполнились карточками с информацией общего характера, круг интересов наблюдателей сузился, методы работы стали тоньше. Теперь основное внимание уделялось конфиденциальным беседам с владельцами различных заведений, которым агенты совали под нос какое-нибудь удостоверение или в руку несколько купюр, и те с готовностью отвечали: «Извольте, господин! Всегда к вашим услугам!»
После этого в нужных местах устанавливались миниатюрные микрофоны с высокой чувствительностью и давались определенные команды обслуживающему персоналу.
Каролина Диксон редко покидала свой командный пункт. Она читала отчеты агентов, изучала фотографии, давала новые указания. Прослушивала записи разговоров, звонила по телефону, готовила шифрованные сообщения в центр. Одна или вместе с несколькими доверенными лицами разрабатывала и корректировала планы операции. Каролина повсюду расставила силки, затянула и завязала двойным, даже тройным узлом петли. Она не хотела рисковать.
Миссис Диксон поставила на магнитофон катушку, которая стала теперь крупным козырем в ее игре. На магнитофонной ленте был записан разговор между Ирэной Бинц и Морисом Лёкелем. Он состоялся во второй половине дня в ресторане с садом, где оба частенько встречались.
