Елена Арсеньева - Бабочки Креза. Камень богини любви (сборник)
— Ну надо же, только что здесь была женщина с точно таким же браслетиком! Скажите, пожалуйста, где они продаются, я бы тоже такой купила.
— В «Клеопатре» на площади Горького, — автоматически ответила Алёна, кладя на прилавок жемчужины. — Но знаете, говорят, там было всего два таких: один купила я, а другой…
— А другой, значит, та женщина, — понимающе кивнула продавщица, и только тут до Алёны дошло, о чем вообще речь идет. Получалось, что продавщица только что видела даму, которая подменила пресловутый браслет! И носит его, имеет такую наглость!
С другой стороны, зачем еще меняла, как не для того, чтобы носить?
Нет, неужели удалось-таки напасть на след?!
— Какая она из себя? — отрывисто спросила Алёна. — Куда пошла?
Видимо, очень уж она на этот след ретиво напала — девушка даже струхнула слегка и дрогнувшим голосом спросила:
— А вам зачем?..
Алёна мигом приняла самый миролюбивый вид.
— Ужасно глупая произошла история, — сказала она с очаровательным смешком. — Я хожу в шейпинг-зал, и вот однажды там в раздевалке или в душе мне каким-то образом заменили браслет. Нечаянно, конечно, я понимаю. У меня раньше вот этот «волосатик» был без черного пятнышка, а теперь с черным. Ну и мне хотелось бы свой вернуть, только я никак не могла ту женщину найти, а теперь, кажется…
— Я тоже в шейпинг-зал хожу, — сказала девушка. — На улице Горького, знаете, где бывшая фабрика «Восток». А вы в какой?
— На Воровского, — ответила Алёна. — Неподалеку от Средно́го рынка.
— А, я туда разик заглянула, но там какой-то зальчик тесный, да и вообще, питерская программа мне не нравится. Но не о том речь. Не понимаю, как можно было нечаянно поменять браслеты, если у них камни разные, — мигом обнаружила продавщица самую серьезную прореху в Алёниной версии, и наша героиня сочла уже, что все потеряно, однако девушка сказала: — Наверняка она нарочно их подменила, вот свинство, да? Конечно, идите за ней скорей, может, удастся заставить вернуть! Вон она стоит. Видите? Вон, под эскалатором. В коричневую куртку одета, а рядом с ней молодой человек в пальтушке в «дрипочку».
Алёна глянула восхищенно. Она обожала всякие такие словечки, но найти в наше время человека, который употребляет для пестрых вещей название «в дрипочку» — это практически нереально, и при том говорит не «в пальто», а «в пальтушке»! А тут… самая обыкновенная девица, волосы длинные, белые, сама востроносенькая такая, глазки голубенькие, на бейджике имя: «Сюзанна…» Блондинка до мозга костей, как сказала бы великая Агата Кристи, и, казалось бы, словарный запас у этой Сюзанны должен быть не больше, чем у людоедки Эллочки. А поди ж ты!
Будь у Алёны время, она непременно поговорила бы с девушкой: вдруг она еще что-нибудь этакое сказанет, — но сейчас счет шел на секунды, а потому Алёна только шепнула: «Спасибо огроменное!» — улыбнулась признательно и побежала к эскалатору.
Женщину в коричневой куртке она увидела сразу. Высокая, темноволосая, лет сорока пяти, может, чуть больше. Выражение смугловатого скуластого лица было таким озабоченно-неприязненным, а губы, быстро произносившие слова, так зло кривились, что ее можно было бы принять за мамашу, которая делает выговор сыну-двоечнику, тем паче что «молодой человек в пальтушке в дрипочку» по возрасту явно годился ей в сыновья и вид имел самый виноватый. Алёна сначала глянула на него лишь мельком, но тут же посмотрела внимательней. Да ведь это не кто иной, как менеджер из «Видео» Константин!
А он тут каким боком?! Ну ладно, мир тесен до безобразия, это общеизвестно. Константин Алёну вообще не интересует. Главное — его собеседница. Как быть-то? Подойти и попросить: «Дама, позвольте взглянуть на ваш браслетик, а то есть подозрение, что вы мой стырили, а свой подкинули!» Радикально, но неконструктивно. Сама Алёна на такой вопрос только плечами пожала бы и ушла восвояси. Нужно поступить как-то неожиданно… что-то такое сделать, чтобы спровоцировать замешательство этой воришки…
Ага!
Алёна скользнула пальцами по запястью, нащупала застежку своего браслета и с самым деловым видом направилась вперед. Проходя мимо дамы в коричневой куртке, Алёна слегка тряхнула рукой, и браслет послушно соскользнул вниз и упал как раз между дамой и Константином.
— Ой! — воскликнула Алёна. — Кошмар, да что же это он все время спадает? Просто беда. Надо бы его к ювелиру отнести, пусть бы уменьшил.
Она молотила что в голову взбредет, а сама в это время не сводила глаз с женщины. И что же?! Ничего! В ней, как выразился бы некто Пушкин, даже бровь не шевельнулась, не сжала даже губ она! То есть лицо ее осталось совершенно равнодушным, она лишь мельком глянула на браслет — и тут же снова уставилась на Константина.
Алёна немедленно почувствовала себя невероятно глупо. Махнула, понимаешь, правым рукавом, как та Царевна-лягушка, но вышло никакое не озеро, а натуральный семипудовый пшик.
Пришлось нагнуться, поднять браслет и, бросив еще один испытующий взгляд на даму (столь же нерезультативный, как первый), пойти прочь. И неведомо, чем бы кончилась описываемая нами история, как развивались бы события дальше, кабы Алёна не оглянулась еще раз и не увидела лица менеджера Константина, который смотрел ей вслед с откровенным ужасом. Впрочем, встретившись с Алёной глазами, он тут же зевнул с деланым равнодушием, однако впечатление складывалось такое, будто парень подавился собственным страхом.
Алёна сделала вид, будто ничего не заметила, однако вместо того, чтобы пойти к выходу из магазина, как собиралась сначала, она плавно свернула в отдел, который занимала благоухающая на все лады «L’Ԑtoile», и сделала вид, что ее ничто не интересует, кроме полок, которые занимала продукция «Barberry Weekend». Сделать такой вид ей было ничуточки не трудно, поскольку духи эти — ее любимые. Покосившись на даму и Константина, она увидела, что они продолжают разговор, и выскользнула из магазина через другую дверь. Здесь Алёна остановилась под прикрытием стойки, за которой невероятно длинноногая девица в зеленой форме, покачиваясь на невероятно высоких каблуках, вернее, каблучищах, раздавала всем желающим — а преимущественно нежелающим! — флаеры какой-то туристической фирмы.
Алёна выдернула из кармашка сумки мобильный телефон и быстро сфотографировала странную пару. Услышав щелчок камеры, рекламная девица так вздрогнула, что чуть не свалилась со своих невообразимых каблучищ, поэтому Алёне пришлось поддержать ее под руку, а чтобы хоть как-то компенсировать стресс, она выхватила из ее рук сразу несколько флаеров — и была такова.
Выбежав из дверей «Шоколада», Алёна быстро перешла на другую сторону улицы Белинского и свернула во дворы красных кирпичных многоэтажек. Здесь она остановилась и посмотрела на снимок. Константин оказался запечатлен как-то однобоко — в том смысле, что стоял к Алёне в профиль. Но он мало интересовал нашу героиню. А интересовала ее дама в куртке, и лицо той, по счастью, получилось очень хорошо.
Алёна удовлетворенно кивнула. Если отпечатать снимок и показать в шейпинг-зале, кто-нибудь из тренеров эту особу непременно вспомнит. На тренировку невозможно попасть, не оставив своих паспортных данных администратору. Узнав их, Алёна найдет эту особу, предъявит ей браслет и спросит наконец, зачем он ей понадобился. А также потребует обмена ценностями, чтобы восстановить, так сказать, историческую справедливость.
И еще какая-то мысль мелькнула… что-то связанное с этим выражением ужаса на лице Константина… но тут Алёна случайно взглянула на часы и обнаружила, что уже шесть. А ей нужно еще голову вымыть, собраться, накраситься и доехать до «Зергута»! И цветы, не забыть про цветы!
Все, теперь не до расследований и дознаний. Пора бегом бежать!
И она в самом деле побежала домой, ни о чем больше не думая, кроме как о заботах нынешнего вечера, ибо довлеет дневи злоба его… ну и, само собой, не заметила человека, который, сначала таясь, а потом открыто, даже нагло пошел за ней до самого дома и посмотрел, в какой подъезд вошла наша рассеянная героиня…
Единственное, чего он не мог узнать, — это номер квартиры Алёны, однако внимательным взглядом он засек, в каком окне вспыхнул свет вскоре после того, как она вошла в подъезд. Может быть, это была ее квартира, может быть, нет, но человек не сомневался, что выяснит это доподлинно, и очень скоро.
Вслед за этим он вышел из двора и отправился своим путем.
Дела давно минувших дней
— Господи Боже! — вскричал я, как громом пораженный. — Какой же это ужас…
— Конечно, — грустно кивнула Эльвира Михайловна. — Особенно потому, что ни девушка, ни ее возлюбленный не знали, кто они. Согрешили по неведению.
— Как же это может быть? — недоверчиво спросил я. — Петрозаводск — небольшой город, можно сказать, городишко, здесь все друг друга знают…
