Патриция Корнуэлл - Жестокое и странное
- Это Бентон, - услышала я знакомый голос. - Судя по газетам, у вас там шикарная погода. А здесь - дождь и всего семь градусов.
- Не вызывай у меня тоску по дому.
- Кей, похоже, мы установили личность. Кстати, кто-то неплохо поработал. Удостоверения личности очень хорошие. Он без проблем приобрел оружие в магазине, снял квартиру, и ни у кого не возникло никаких вопросов.
- А откуда у него деньги?
- Семейные. Видно, было что-то припрятано. Одним словом, после просмотра тюремных документов и многочисленных бесед с разными людьми получается, что Хилтон Саливан - это некто по имени Темпл Брукс Голт, тридцать один год, из Олбани, Джорджия. У его отца пекановая плантация и куча денег. В некоторых отношениях Голт вполне типичен - увлекается оружием, в том числе холодным, боевыми искусствами, порнографией. Он представляет собой антисоциальный элемент и все такое.
- А чем он не типичен?
- Судя по его действиям, он совершенно непредсказуем. Он не подходит ни под один стереотип, Кей. Не укладывается ни в какие рамки. Если ему что-то приходит в голову, он просто воплощает это. Донельзя самодовольный и самовлюбленный. Взять хотя бы его волосы. Он сам ими занимается. Мы нашли осветлитель, ополаскиватели и тому подобное в его квартире. Некоторая его непоследовательность довольно необычна.
- Например?
- Он ездил на этом потрепанном старом фургончике, который когда-то принадлежал маляру. Похоже, Голт никогда не мыл его и не пытался почистить, даже после того, как убил в нем Эдди Хита. Мы обнаружили улики, и найденная кровь соответствует крови Эдди Хита. Неосмотрительно. Но в то же время Голт явно позаботился о том, чтобы скрыть следы укусов и изменить отпечатки пальцев. А это уже очень предусмотрительно.
- Бентон, а что у него в прошлом?
- Осужден за убийство. Два с половиной года назад он рассердился на кого-то в баре и двинул ему по голове. Это случилось в Эбингдоне, Вирджиния. Кстати, у Голта черный пояс в каратэ.
- Что-нибудь новое насчет его местонахождения? - Я смотрела, как Люси расставляла фигуры на шахматной доске.
- Ничего. И я повторю то, что уже говорил. Этот тип абсолютно бесстрашен. Он весьма импульсивен и потому вызывает большую тревогу.
- Я понимаю.
- Никогда не забывай о соответствующих мерах предосторожности.
В таких случаях невозможно предугадать, какие предпринять меры предосторожности, подумала я.
- Мы все должны быть начеку.
- Понимаю, - вновь повторила я.
- Донахью и не подозревал, что за чудовище он на волю выпускает. Точнее, не подозревал Норринг. Хотя не думаю, что наш замечательный губернатор собственноручно выбирал это дерьмо. Ему просто был нужен этот чертов дипломат, и он, вероятно, велел Донахью сделать все необходимое, взяв на себя решение финансовой стороны вопроса. С Норрингом у нас ничего особо не получится. Он был слишком осторожен, и вряд ли найдется много свидетелей. - Помолчав, он добавил: - Ну, конечно, есть мы с вашим адвокатом.
- Что вы имеете в виду?
- Ясно, что, если бы что-то вдруг вскрылось по поводу украденного из дома Робин Нейсмит дипломата, поднялся бы большой скандал. К тому же Грумэн немного побеседовал с ним тет-а-тет и говорит, что у Норринга был слегка бледный вид, когда речь зашла о его обращении в пункт неотложной медицинской помощи в ночь накануне убийства Робин.
Проверяя сообщения в старых газетах и разговаривая со своими знакомыми из пунктов неотложной медицинской помощи, я обнаружила, что в ночь накануне убийства Робин Норринг обращался в пункт неотложной медицинской помощи больницы Энрико, после того как сделал себе в левое бедро инъекцию эпинефрина. Видимо, у него была сильная аллергия на китайскую еду, коробки от которой, насколько я помнила по сообщениям полиции, были найдены у Робин Нейсмит среди мусора. Я решила, что в той еде, что они с Робин ели на обед, оказались креветки или моллюски. У него начался анафилактический шок, он воспользовался эпинефрином, который, возможно, держал у Робин дома, и уехал в больницу. Будучи в таком жутком состоянии, уехал он, забыв свой дипломат.
- Я лишь хочу быть подальше от Норринга, насколько это возможно, сказала я.
- Похоже, у него в последнее время что-то неладно со здоровьем, и он решил, что будет благоразумнее с его стороны уйти в отставку и подыскать себе нечто более спокойное в частном секторе. Возможно, на Западном побережье. Я уверен, он не станет тебя беспокоить. И Бен Стивенс тоже. Он, как и Норринг, тревожно озирается по сторонам, опасаясь Голта. Посмотрим. Последнее, что я слышал о Стивенсе, - его видели в Детройте. Ты знала об этом?
- Ты ему тоже пригрозил?
- Кей, я никогда никому не угрожаю.
- Бентон, ты - самый грозный из всех моих знакомых.
- Хочешь сказать, что не будешь со мной работать?
Люси, подперев кулаком щеку, барабанила пальцами по столу.
- С тобой работать? - переспросила я.
- Я, собственно, по этому поводу и звоню. И знаю, что тебе понадобится это обдумать. Нам бы хотелось взять тебя в свою команду консультантом отдела бихевиоральных исследований. Мы, как правило, собираемся на совещания лишь пару раз в месяц. Бывает, конечно, всякое. Ты будешь обобщать медицинские и судебно-медицинские особенности различных случаев, помогать нам в работе по определению стереотипов. Твой анализ будет весьма необходим. А кроме того, ты, вероятно, слышала, что доктор Элсвиер, работавший у нас консультантом по судмедэкспертизе последние пять лет, уходит в отставку.
Люси выплеснула на траву свой лимонад, встала и начала разминаться.
- Бентон, мне нужно все это обдумать. У меня же в офисе по-прежнему царит неразбериха. Дай мне немного времени найти нового лаборанта и администратора, чтобы все встало на свои места. Когда тебе нужен мой ответ?
- К марту скажешь?
- Вполне приемлемо. Люси передает привет. Когда наш разговор закончился, Люси задиристо посмотрела на меня.
- Почему ты говоришь неправду? Никакого привета я не передавала.
- Но тебе жутко хотелось. - Я встала. - Я же видела.
- Кейти? - Моя мать вновь появилась в окне. - Тебе уже точно пора в дом. Ты весь день на улице. Ты хоть надела что-нибудь на голову от солнца?
- Мы в тени, бабушка, - отозвалась Люси. - Помнишь, тут есть такой здоровенный фикус?
- Когда твоя мама обещала прийти? - спросила моя мать свою внучку.
- Как только она со своим этим, как его там, натрахается, сразу придет.
Моя мать исчезла из окна, и вновь послышался шум льющейся в раковину воды.
- Люси! - прошипела я.
Зевнув, она отправилась к концу дворика, чтобы поймать лучик солнца. Подставив под него лицо, она закрыла глаза.
- Так ты согласишься на это, а, тетя Кей? - спросила она.
- На что?
- На то, что предложил тебе мистер Уэсли?
Я начала складывать шахматы в коробку.
- Твое молчание является весьма красноречивым ответом, - заявила моя племянница. - Я тебя знаю. Ты согласишься.
- Пошли, - сказала я. - Пошли сходим за вином.
- Только если я тоже буду его пить.
- Только если ты сегодня вечером уже никуда не поедешь.
Она обняла меня за талию, и мы пошли в дом.
