Джеймс Чейз - Том 17. Гроб из Гонконга. Предоставьте это мне. Алмазы Эсмальди
Он откинулся в кресле, в раздумье глядя на океан. Марта сразу встревожилась. Застыв с большой шоколадной конфетой в руке, она уставилась на него.
— Ты что же, не сумеешь с ним справиться? — требовательно спросила она с визгливой ноткой в голосе. — Эйб говорил, что ты справишься с любым замком.
Джонни неторопливо повернул голову и окинул ее холодным взглядом.
— Без паники, Сало. Я справлюсь с любым замком, но мне нужно немного подумать.
Джильда захихикала.
— Не смей так называть меня, — прорычала Марта с возмущением. — Слушай-ка, ты…
— Пошла ты… — огрызнулся Джонни. — Дашь ты мне подумать?
Генри погладил усы и взглянул на Джильду. Марта была так потрясена, что даже положила конфету обратно в коробку. Однако она смолчала. Наконец, Джонни кивнул.
— Сделаю. Мне придется съездить в Майами за болванками для ключей. Здесь доставать их чересчур рискованно. Да, сделать можно.
У Марты вырвался долгий, глубокий вздох, от которого ее огромная грудь поднялась к подбородку.
— А я уже испугалась. Ведь все зависит от того, достанем ли мы список.
Джонни смотрел в сторону. Он даже не старался скрыть своего раздражения и неприязни, которые она у него вызывала.
— Нам понадобится другая машина, — сказал он. — Эта слишком бросается в глаза. Я возьму напрокат машину.
Он встал и пошел в гостиную. Было слышно, как он набирает номер и говорит со служащим прокатной фирмы.
— Привет, Сало, — сказала Джильда и расхохоталась. — Видела бы ты свое лицо! Вот потеха! Пришлось проглотить, а?
— Заткнись, сучка! — рявкнула Марта. — Я знаю, что у тебя в трусах от него припекает! Ты…
— Дамы! — резко вмешался Генри. — Довольно! Мы работаем вместе, и дело у нас общее.
Джильда встала с кресла. Она посмотрела на рассвирепевшую Марту, состроила нахальную гримасу и вышла с террасы, качая бедрами.
Вернулся Джонни.
— Порядок. Машину возьму у них в гараже. Ну, я пошел. Вернусь часов в восемь.
— Подожди минутку, Джонни, — сказал Генри. — Раз уж ты едешь в Майами, может, отвезешь Эйбу браслет? Бьюсь об заклад, он там икру мечет, гадая, что с ним сталось. Марта, дай ему браслет.
Поколебавшись, Марта передала ему футляр.
— Не потеряй.
Джонни ухмыльнулся ей в лицо.
— Думаешь, я сбегу с ним?
— Я сказала — не потеряй! — огрызнулась она.
Когда он ушел, Генри закурил сигару и с удовлетворением вытянул свои длинные ноги.
— Эйб нашел нам подходящего парня, — сказал он. — Профессионал!
— "Сало"! — пробормотала Марта. — Я ему это припомню!
Она потянулась за очередной конфетой, потом вдруг с силой оттолкнула от себя коробку и уставилась вдаль злым, невидящим взглядом.
Генри спрятал усмешку.
Джонни вернулся около половины девятого. Он повидался с Эйбом, отдал ему браслет и забрал расписку Генри. Кроме того, он привез болванки для ключей, добытые через приятелей Эйба, и все необходимые инструменты для работы. Он обещал заняться ключами завтра с утра.
Фло подала им на ужин лобстеров, приготовленных по французскому рецепту. После того как Марта расправилась с двумя лобстерами и пинтой мороженого, все стали устраиваться на вечерний отдых. Джильда была теле-маньяком. Она включила телевизор и приклеилась к нему. Генри уселся с блокнотом и карандашом на террасе рядом с Мартой и подсчитывал свои воображаемые потери и доходы на бирже. Марта с увлечением вышивала. Джонни сидел поодаль от них, глядя на освещенный луной залив, на ползущие по прибрежному шоссе машины, чьи огни вливались в непрерывную ленту света. В 11.30 Марта вылезла из кресла.
— Я иду спать, — объявила она.
Никто не отозвался. Грузно переваливаясь, она вышла с террасы. Проходя через гостиную, она увидела Джильду, зачарованно уставившуюся на освещенный экран, презрительно фыркнула и направилась в кухню. Там она с надеждой взглянула на холодильник. Фло всегда оставляла для нее какие-нибудь холодные закуски. С минуту она колебалась между куриной ножкой и филе из языка. Остановив свой выбор на курятине и положив ее на бумажную тарелку — стопка их всегда стояла на холодильнике, — она пошла в спальню. Двадцатью минутами позже Генри закончил свои расчеты. Он с удовольствием убедился, что остался в выигрыше. Сложив газету, он пожелал остальным спокойной ночи и пошел спать.
У Джильды, слышавшей, как закрылась дверь его комнаты, учащенно забилось сердце. Душещипательная мелодрама, которую она смотрела, была нестерпимо банальна. Она взглянула в сторону двери, открытой на террасу. Джонни сидел неподвижно, положив ноги на железную балюстраду, и смотрел вниз. Джильда встала, выключила телевизор и медленно вышла на террасу. На ней были шорты из белого эластика и красный лиф. Ее каштановые волосы рассыпались по плечам. Джильда сознавала, что выглядит привлекательно, и это придавало ей уверенности в себе. Она подошла и остановилась около Джонни. Облокотясь на перила, она стала смотреть на залив. Джонни ничем не выдал, что заметил ее. После длительного молчания она спросила:
— Как ты распорядишься деньгами, когда они будут у тебя?
— У меня их еще нет.
— А допустим, ты их получил, что ты с ними сделаешь?
Он поднял на нее глаза.
— Зачем тебе знать?
Она повернулась к нему.
— Потому что мне интересно.
— Ну, если интересно, я скажу. — Он вынул из кармана пачку сигарет. — Хочешь?
— Нет, спасибо.
— Я куплю гараж. — Он закурил и выпустил дым в небо. — Я уже присмотрел подходящий. Там обслуживают спортивные машины. Сейчас у них дела идут не очень-то хорошо, но малый, которому он принадлежит, просто не разбирается толком в спортивных машинах… не то, что я. У меня бы дело пошло.
Джильду уколола ревность. У мужчин всегда на уме какие-то проекты… Господи, надо же, гараж!
— А где он? — с притворным интересом спросила она.
— В маленьком городке на Тихоокеанском побережье, называется Кармел.
Она уловила в его голосе мечтательную нотку, и это вызвало у нее раздражение.
— Ну, ты не особенно на него рассчитывай… может, у нас ничего и не получится с этими деньгами, — сказала она угрюмо.
— Попробовать стоит.
Наступило длительное молчание, потом, видя, что он снова смотрит в сторону залива, она отрывисто произнесла:
— Тебя, видно, совсем не интересует то, что я сделаю со своей долей, а?
Джонни стряхнул пепел с сигареты.
— Не особенно. Потратишь… Женщины всегда тратят деньги.
— А ведь верно, пожалуй, — ей вдруг очень захотелось к нему притронуться, но она сдержалась. Неожиданно Джонни посмотрел прямо на нее. Его глаза скользнули по ее фигуре. Сверху вниз, потом обратно. Джильда почувствовала, как под этим взглядом у нее твердеют соски. Она пыталась выдержать его, но не смогла и отвела глаза.
— Хочешь переспать со мной? — спросил он.
Ей хотелось крикнуть: "Конечно! Какого черта ты сидишь тут, как надутый истукан? Почему не схватишь меня… я только этого и жду!" Вслух же голосом, дрожащим от досады, она зло сказала:
— Ты это всем девушкам говоришь?
Он усмехнулся, ощупывая ее глазами.
— Это экономит время, правда? Так хочешь или нет?
— Нет, не хочу! — с яростью бросила она и пошла к двери. Услышав, как он что-то пробормотал вполголоса, она остановилась и агрессивно осведомилась: — Что ты сказал?
— Я сказал — кого ты дурачишь? — повторил Джонни и засмеялся.
— Ох, как я тебя ненавижу!
— Все тот же старый, избитый диалог. Поменьше смотри телевизор.
Она убежала к себе в спальню и захлопнула дверь.
На следующий вечер Марта и Генри сидели на террасе и ждали. К половине одиннадцатого напряжение достигло предела. Генри так часто затягивался сигарой, что она горела неравномерно. Марта жевала ножку индейки, время от времени откладывая ее, чтобы глянуть на нее и вытереть пальцы бумажной салфеткой.
— Перестань поминутно смотреть на часы, — резко сказал Генри, только что сам смотревший на свои. — Это действует мне на нервы.
— На твои нервы? А как насчет моих?
— Хорошо, Марта, незачем паниковать. — Генри и сам едва сдерживал расшалившиеся нервы. — С их ухода прошло всего два с половиной часа.
— Что, если они попались? — Марта подалась вперед, жестикулируя обглоданной ножкой индейки. — Этот Джонни! Он может заговорить, вот чего я боюсь. Он меня ненавидит.
Генри с отвращением посмотрел на тлеющую с одного бока сигару и раздавил ее в большой пепельнице.
— Ты понапрасну себя взвинчиваешь, — сказал он, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Может быть, у него вышла какая-то заминка с замком.
— Но ведь Эйб говорил, что ему любой замок нипочем!
— Ну, ты же знаешь Эйба…
Марта впилась зубами в сочное темное мясо и стала жевать, уставившись невидящим взглядом в огни внизу.
