Анна Малышева - Завтра ты умрешь
Ей позвонили с киностудии, где Ася полгода назад оставила в кастинговом отделе свои фотографии. В первый момент она даже не поняла, что ЭТО сбылось – ее позвали, она кому-то подошла! Девушка прилетела на студию за полчаса до открытия, бросилась в отдел кастинга… И вместо приглашения на пробы получила некий телефонный номер и просьбу позвонить человеку по имени Михаил Юрьевич. Ася сделала это безотлагательно, ей тут же назначили встречу – как ни странно, в каком-то кафе, а не на киностудии или на квартире у режиссера – она была готова и к этому. Приехав в назначенное время в указанное место, Ася познакомилась с очень приличным, очень вежливым и очень скучным, как ей показалось, господином, который, как сразу выяснилось, не имел никакого отношения к кино, а был банкиром. Она была готова в очередной раз проклясть свою судьбу – стать любовницей состоятельного человека она могла бы давно и без тех мучений, которым стоически себя подвергала. Но Михаил Юрьевич выдвинул настолько небанальное предложение, что девушка всерьез им заинтересовалась.
– На первый взгляд, он казался сумасшедшим, но потом я поняла, что все всерьез, – рассказывала Ася, дымя сигаретой и сжимая руку заплаканной подруги. Наталья не сводила с нее глаз, окруженных пятнами растекшейся подводки, глядя на воскресшую «Ксению» так восторженно, что та смущалась и старалась не встречаться с нею взглядом. Ника сидела тише воды, ниже травы – первый всплеск эмоций после того, как она увидела поддельную банкиршу, уже угас, и теперь она внимательно ее слушала, сопоставляя рассказ Аси с тем, что поведала сегодня Валерия. Время от времени она переводила взгляд на Марину. Та села чуть поодаль, у окна, так что ее лицо оказалось в полутени. Глаза молодая женщина прикрыла, так что могло показаться, будто она спит, и только крепко сжатые в замок руки выдавали внутреннее напряжение. Беседа происходила в кабинете директора кафе – тот любезно уступил его женщинам, после того как к нему ворвалась счастливая и заплаканная Наталья и заявила, что к ней пришли подруги и разговор на людях просто невозможен.
– Он предложил мне деньги, на тот момент очень внушительные, для безработной актрисы, конечно… Сказал, что надо будет изображать одну женщину, и это легко, потому что мы очень похожи. Я не понимала его, ответила, что сходства мало, я должна что-то знать о ее характере и вообще – зачем все это? Я думала, это какой-то розыгрыш, и не очень рвалась соглашаться, хотя денег у меня совсем не было… Михаил Юрьевич меня успокаивал, уговаривал, и главное, сказал, что зрителей-то будет раз-два и обчелся – он сам и прислуга в доме. А играть я должна его жену. Никто меня критиковать не будет, бояться абсолютно нечего, а как отыграю – свободна, как ветер, и никаких перед ним обязательств. Правда, нет, одно было – не общаться с людьми, с которыми общалась во время этого представления, и никому ничего не рассказывать.
Вздохнув, молодая женщина сокрушенно добавила:
– И, как видите, я проболталась!
– На какой срок вас законтрактовали? – Вопрос задала Марина, и все взгляды устремились на нее. – Так вот прямо на пять лет?
– О сроке не было речи! Пять лет?! Что вы! Я бы никогда не согласилась! – воскликнула Ася, весьма кокетливо изображая ужас. Ника пристально следила за ней, все больше убеждаясь, что актриса из этой красивой дамочки вышла бы никудышная – Ася страшно переигрывала. – Он сказал, что я ни в чем не буду нуждаться, у меня будут самые шикарные условия жизни плюс мой гонорар… Я смогу накопить денег к тому моменту, когда закончится контракт, и купить себе жилье в Москве. В общем, на это я и поддалась. Спросила только – как это он меня нашел? Оказалось, его жена куда-то внезапно уехала, а ему по каким-то причинам никак нельзя, чтобы люди это знали. Тогда он сообразил, что проще всего найти похожую на нее молодую красивую женщину на киностудии или в театре. За деньги его допустили к базам данных, и вот – он увидел меня. Еще он сказал странную вещь, я не поняла ее тогда, зато понимаю сейчас. Ему, видите ли, очень было важно, что я нигде не снималась.
Ася натянуто улыбнулась и зажгла очередную сигарету:
– А ведь удивляться-то нечему! Кое-кому он меня все-таки показывал, и нужно было, чтобы меня случайно не узнали зрители.
– А кто мог вас узнать? – поинтересовалась Ника.
– Скажем, Генрих Петрович или Наташа. – Ася улыбнулась ей, как старой знакомой. – Да вы, в конце концов!
– А не припомните – когда вас нашел Михаил Юрьевич? – Марина поднялась со своего места и подошла ближе к столу. Свет лампы осветил ее смуглое, чуть скуластое лицо, зажег золотые искры в темных глазах. Она была очень серьезна и собрана внутренне – Ника ощутила в этой молодой женщине какую-то сжатую, как пружина, силу и, еще не зная ее, почувствовала к ней невольное уважение. Она была настолько не похожа на болтливую белокурую актрису, что возникало подозрение – вторую жену банкир выбирал по контрасту с первой. «Хотя, если эта Ася такая плохая актриса, невозможно понять, какова была настоящая Ксения! Валерия вряд ли стала бы восхищаться слащавой посредственностью!»
– Что значит нашел, я все-таки не гриб, – с достоинством заметила блондинка. – Вы имеете в виду, когда состоялся наш разговор? В сентябре, пять лет назад.
– А число помните?
– Нет, – слегка сбавила тон Ася. – Зачем оно мне?
– Но хотя бы было это в начале месяца, в середине, в конце? – настаивала Марина, и Нике показалось, что она понимает, к чему та ведет. «Когда он стал искать замену жене? Я не спросила у Валерии число, когда у нее был разговор с Банницким насчет измены, а она, конечно, помнит!»
– Скорее в начале, – после краткого раздумья ответила Ася. – Да, было совсем еще тепло, и я пришла на встречу в легком белом платье и синем кружевном болеро… Нарядилась – думала, надо произвести впечатление! А мне потом выдали чужой гардероб, свои тряпки брать запретили.
– Чужой? С чужого плеча? – насторожилась Ника. – Эти вещи кто-то до вас носил?
– Ну да, они пахли чужим телом, чужими духами, – кивнула Ася и брезгливо повела плечом. – Было неприятно, но я себя заставила их надеть. Они мне были почти впору, только в груди чуть велики, а юбки коротковаты. Но это потому, что у меня ноги длиннее и грудь лучше, чем была у его жены.
– Вас сразу повезли в загородный дом? Там, в вашей спальне, до вас уже кто-то жил?
– Не уверена, – задумалась она и наконец решительно мотнула головой: – Нет, там-то я была первой. Все с иголочки, вот только вещи… Ну, это бы еще ничего, можно смириться, но мне пришлось начать курить, чтобы быть на нее похожей. Теперь не знаю, смогу ли бросить. – Она изящно помахала рукой, разгоняя повисший над столом сигаретный дым.
– А имя Валерии, подруги Ксении, вам тоже велели упоминать для маскировки? – подалась вперед Ника.
– Точно, – кивнула актриса. – Михаил Юрьевич сказал, что, если я ни разу не вспомню вообще никого, это будет нереалистично. Валерия была самой близкой подругой его жены, ну я и «вспомнила» ее пару раз при Наташке. В общем, – она нервно, по-кошачьи потянулась, – все это было довольно утомительно и надоедало… Зато мне разрешили взять с собой питона.
– Ко-ого?! – воскликнула Марина. Ася засмеялась, видя ее изумление:
– Змею! Сёмочка жил у меня уже три года, мне его подарил надень рождения один парень, безумно был в меня влюблен! Но у меня с ним ничего не вышло, зато питона я полюбила и бросить не могла. Кошки, рыбки – это мне досталось в наследство от Ксении Банницкой, а вот питон был мой!
– То-то ты так убивалась, когда он помер! – заметила Наталья, успевшая успокоиться и теперь со жгучим интересом следившая заходом беседы. – А помнишь, когда одна кошка сорвалась с крыши и ее парализовало, ты велела мне отвезти ее к ветеринару и усыпить… Тогда даже слезинки не уронила!
Блондинка пожала плечами и, внезапно рассмеявшись, обняла бывшую компаньонку:
– Наташка, если бы ты знала, как мне хотелось все-все тебе рассказать! Ты думала, что я богатая, да? Рассказывала, как трудно тебе было устроиться в Москве, как ты искала работу по специальности после института, как мыкалась по чужим углам… А я слушала и думала – знала бы ты, что рассказываешь мою собственную историю… Мне самой так хотелось поплакаться, а я должна была изображать, что совсем не знаю такой жизни, задавать наивные вопросы… Вот и подумаешь – неизвестно, привязалась бы к тебе настоящая Ксения? Она-то была от всего этого далека!
Подруга вытерла глаза, борясь с вновь проступившими слезами – на сей раз сентиментальными, и собралась было что-то ответить, но ее остановил вопрос Марины, резко и безжалостно нарушивший идиллию:
– Так что все-таки случилось с Ксенией?
От этих слов в комнате сразу стало как будто холоднее, и сидевшие за столом женщины инстинктивно придвинулись другу к другу. Нику пробрала дрожь – после встречи с Валерией она не раз задала себе этот вопрос, и ни один ответ, пришедший на ум, ей не нравился. «Ксения погибла. Погибла, и странно спрашивать, кто виноват. – Ника подняла глаза и встретила пристальный взгляд стоявшей у окна женщины. – Никто! Снотворное плюс машина, плюс ночь, дождь, плохая видимость. Все обоснованно, просто. Но из дома на этой машине выехала актриса, а когда утонувший «Фольксваген» доставали из карьера – за рулем сидела Банницкая. И если это не убийство, то не знаю, как это назвать!»
