Марина Рощина - Прощай, мафия!
Обо всем этом Ирина Дугарова догадалась только тогда, когда явилась на показ последней коллекции Андреади. Ее машина по-прежнему стояла на парковке. К счастью, стоянка была собственностью Дома моды, а иначе эвакуаторы давно бы отбуксировали ее на штрафную площадку.
Дугаровой было жалко терять свою машину, да и оставлять «ауди» на парковке становилось опасно. У нее не было стопроцентной уверенности, что ключи по-прежнему у Софии, но почему бы это не выяснить? Она решила пробраться в мастерскую после показа. Наверняка сразу начнется буйное празднование, в суматохе никто и не заметит ее передвижений. Если ключей в столе нет, она осторожно расспросит Софию — обвести эту блаженную вокруг пальца проще простого.
Ожидаемая ею суматоха началась не после, а во время показа. Когда убили Андреади. И Дугарова поняла, что у нее осталось не больше десяти минут. Затем сюда приедет милиция, и плакала ее машина.
Пока Дугаровой везло. Никем не замеченная, она спустилась в подвал и вошла в мастерскую Софии Полонской. Там все было по-прежнему. Ящики стола не запирались, и в первом же из них она увидела ключи, которые спокойно ждали хозяйку, заваленные каким-то хламом. Увлеченная поисками, она и не заметила, как в мастерскую кто-то вошел. И обернулась, только когда с грохотом хлопнула дверь.
От неожиданности Ирина даже выронила ключи. Перед ней стоял высокий парень в костюме бойца итальянской мафии и двумя руками держал пистолет как раз на уровне ее лба. Точь-в-точь как она, убивая мужа. Увидев тускло поблескивающее дуло, она сполна вкусила тот ужас, который испытал Дугаров.
— Не убивай меня! — взмолилась Дугарова. — Я очень богата. Я заплачу тебе любые деньги…
— Заткнись, дура! — грубо оборвал ее парень. — Не собираюсь я тебя убивать.
— Тогда отпусти, — умоляла его Ирина. — Отпусти, пожалуйста. Вот ключи от машины. Она стоит на парковке. Новая «ауди» цвета «металлик». Забирай ее себе. Только меня отпусти!
— Если не заткнешься, я зашью тебе рот, — пригрозил парень и дулом пистолета указал на подушечку, утыканную иголками.
Дугарова замолчала. За дверью послышались какие-то голоса. Потом кто-то предложил убийце выйти, пригрозил группой захвата, которая оставит от убийцы мокрое место. Дугарову затрясло. Либо ее застрелит этот гангстер, либо бойцы из группы захвата, но то, что ей не выйти отсюда живой, — это факт.
Вопреки опасениям, покинуть мастерскую ей удалось. Правда, не самым приятным образом.
— Ключи! — рявкнул парень.
— Пожалуйста, — протянула футлярчик Дугарова. — Вы отпустите меня?
— Не сейчас.
Гангстер грубо схватил ее за шею, приставил к затылку пистолет и вывел из мастерской. Первым, кого увидела Дугарова в коридоре, был Кирилл Фролов, которому она так искусно морочила голову все это время. Теперь правосудие ее настигло…
— Спасите меня! — истерически кричала Дугарова. — Не дайте ему меня увезти! Я вам все расскажу, только спасите меня!
Дальнейшее Дугарова помнила плохо. От ужаса перед грядущим возмездием она почти потеряла сознание и еле-еле переставляла ноги. Если бы гангстер не держал ее за шею, она бы точно упала. Очнулась Ирина уже на парковке. Она видела, что здание Дома моды окружено милицейскими машинами, но почти не верила в свое спасение. Дугарова готовилась умирать…
Парень грубо втолкнул ее на переднее сиденье, а сам сел за руль. Машина, несмотря на длительный простой, завелась сразу. Парень выехал с парковки, ловко петляя на ходу, чтобы помешать спецназовцам прицелиться, и спросил ее:
— Слушай, дура! Ты рулить-то умеешь?
— Умею, — покорно ответила Дугарова.
— Вот и молодец. Сейчас мы поедем куда-нибудь в центр, и ты пересядешь за руль.
— Куда-нибудь в центр? Обычно в такое время там пробки, — машинально заметила Дугарова.
— Очень на это надеюсь, — отозвался Родичкин.
Глава 27
Прощай, мафия!
Война войной, а обед по расписанию. Как ни цинично, показ последней коллекции Андреади можно было назвать триумфальным. Василиса Егорова ни на минуту не забывала о бизнесе и волчком кружилась вокруг перепуганного итальянца, призывая его не обращать внимания на мелочи вроде гибели Андреади, а сосредоточиться на главном — несомненном успехе коллекции.
— I keep my promises, dear Paul! Now it's your turn. And so, we are the partners?[14]
— Oh! It's glorious victory! But at first I would like to talk with that girl, poor Mr. Andready's assistant[15].
— Когда же ты угомонишься, чертов макаронник, — по-русски отозвалась Василиса, продолжая улыбаться в тридцать два зуба. — Теперь подай ему зачем-то Софию!
Но делать нечего. Она терпела причуды итальянца почти месяц, как-нибудь перетерпит и сегодняшний день. Главное, чтобы Лучано не соскочил с крючка и подписал контракт, два экземпляра которого она предусмотрительно захватила с собой.
Но пообещать подать ему Софию оказалось проще, чем это сделать. София будто испарилась. Никто не видел ее с начала показа. И тут же по Дому моды поползли зловещие слухи. Кто-то предположил, что Родичкин прикончил и Софию, а ее труп наверняка где-нибудь в закоулках мастерских. Кто-то очень вовремя предположил, что заложников, захваченных Родичкиным, было двое, а может быть, и трое, и одним стала несчастная София Полонская. Но никто из сплетников не связал ее пропажу с исчезновением еще одного человека — Зотова. А тут-то и была собака зарыта!
София и Зотов по-прежнему оставались в мастерской Андреади и ничего не знали ни о гибели модельера, ни о взятой в заложницы Дугаровой. По правде говоря, сейчас им было не до этого. На какое-то время остальной мир просто перестал для них существовать. София была так счастлива, что даже позабыла о своем провале. Впервые в жизни она любила и была любима, и это открытие полностью перевернуло ее душу.
Но наступил момент, когда пора было возвращаться в реальность.
— Как думаешь, показ уже закончился? — спросила София. Она сидела, завернувшись в золотистый шелк, а Зотов лежал, положив голову ей на колени.
— Наверное, — ответил он. — Я слышал ужасный грохот.
— Это фейерверк после финального дефиле. Жаль, что мы его не увидели. Пиротехники обещали что-то грандиозное.
— Жалеешь, что не увидела фейерверк? — обиженно переспросил Зотов. — Спасибо. А я вот ни капли об этом не жалею!
София улыбнулась. Ее никогда в жизни никто не ревновал, и она понятия не имела, насколько это приятно.
— Не обижайся, — сказала она. — Я тоже не жалею. Тем более, что сейчас мне в голову пришла идея новой коллекции. Только кто мне теперь доверит ее сделать, вот в чем вопрос…
— Послушай, София! Это уже переходит всякие границы. Первый раз встречаю женщину, которая в такой момент думает о работе.
— Ничего не могу с собой поделать, — засмеялась София. — Тебе придется с этим примириться, если ты… собираешься со мной жить.
Зотов не успел уточнить, что она имела в виду, потому что за дверью послышался топот ног и чьи-то взволнованные голоса.
— Смотрите, кто-то запер дверь в мастерскую Андреади. Она, наверное, там!
— Там, там! Где же ей еще быть? — явственно донесся басок Василисы Егоровой. — Ломайте дверь!
Зотов и София вскочили на ноги и посмотрели друг на друга, как нашкодившие школьники.
— О господи, сейчас сюда ворвется целая толпа! — воскликнула София. — А я в таком виде. Подай мне джинсы. И свитер! Ну быстрее, черт тебя побери!
В спешке София долго не могла попасть ногой в штанину. Наконец она кое-как оделась. Зотов же продолжал стоять в одних трусах.
— Ты что, так и останешься? — накинулась на него София.
— А что я могу сделать? Мои шмотки забрали.
— О, черт, я совсем забыла! Тогда дуй в примерочную. И сиди там как мышь.
София только-только успела задернуть занавески в примерочной, как в мастерскую ворвалась Василиса.
— Ты здесь? Слава богу! Ты что, все это время проторчала в мастерской?
— Да.
— Значит, ты ничего не знаешь? Андреади явился на показ. И какой-то ненормальный застрелил его прямо на подиуме.
В глубине примерочной что-то упало.
— Вот как? — рассеянно спросила София. Она вдруг обнаружила, что стоит босиком, и не могла отвести взгляд от своих пальцев на ногах.
— Да. Макаронник, конечно, в шоке. Но я не я буду, если его не уболтаю. А сейчас он хочет поговорить с тобой.
— Со мной? Зачем?!
— Не знаю. Постарайся ему понравиться. И переодень свитер. Ты натянула его наизнанку.
София густо покраснела, но переодеться не успела. В мастерскую в сопровождении сомнительной свиты в составе трех тренированных бугаев, толпы моделей и охранников явился Лучано. Где-то на заднем плане мелькала голова вездесущей Старцевой, которую София видеть не могла с тех пор, как застукала с Зотовым.
София вспомнила слова Василисы о «шоке» макаронника и решила объясниться с ним начистоту.
