Наталия Левитина - Дилетант
И Лео начал колотить ребром ладони по Машиным ступням.
— Ой, щекотно! — засмеялась Маша. Но не оторвалась от компьютера. Доза алкоголя, влитая в Машин желудок днем, к вечеру спровоцировала у девушки какую-то ненормальную деловую активность.
Лео не прекратил домогательств. Он с чудовищным усилием влез по пояс под низкий столик, в пространство, где едва помещались Машины колени.
— Ой, Лео, мне так неудобно! — воскликнула Маша. — Давай вылазь!
— Я не могу, — признался Лео из-под стола. — Я застрял.
Неуклюжий американец попытался встать вместе со столом, но вместо того, чтобы разогнуть спину и выпрямиться, он — дурила! — оперся на руки и поднял поясницу, отчего ноутбук свалился Маше на живот и туда же через секунду съехал и журнальный столик. В довершение всего Лео потерял равновесие и громыхнулся не куда-нибудь вправо или влево, а прямо вдогонку за столиком.
— Да что же это такое?! — заорала Маша. — Опять!!! Сколько можно?!! Кретин!!!
Удивленным гамбургером они застыли на диване. Вскоре придавленная журналистка дала волю языку. Она и в более спокойные минуты не очень-то сдерживала эмоции, а сейчас… Лео не смог бы дать точный перевод всех тех слов, которые он услышал, но основной их смысл он уловил отлично.
Заработанные три тысячи долларов открывали двери в самый дорогой ресторан Шлимовска, но Сергей и Шушу сидели поздно вечером на кухне и ковыряли вилками в своих тарелках. На тарелках лежала самая обыкновенная яичница. Даже без кетчупа или зеленого горошка. Сергей и Шушу вполне могли бы есть сейчас черепаховый суп или мясо аллигатора, что подавалось в некоторых шли-мовских заведениях, но еда не являлась особой страстью шустрой парочки.
— У Суворина наверняка сердечный приступ, — сказал Сергей, возвращаясь к начатой теме.
Но Шушу очень мало волновало здоровье мэра. То есть абсолютно не волновало.
— Знаешь, я кое-что придумала! — сказала она с горящими глазами. Такая идея! Давай положим деньги в банк под проценты? На валютный счет?
— Конечно! — возмутился Сергей. — Еще чего не хватало! Банк прогорит, наши три тысячи испарятся.
— Ну, мы положим не в какой-нибудь, а в надежный. В «Инкомбанк», например. Или в «Менатеп». Его отделение — прямо через дорогу. За процентами ходить близко!
— Лучше купим шубу и будут тебе моральные проценты — что ты такая вся из себя шикарная.
— Сережка, просто почему-то захотелось заняться накопительством.
— Тоже мне старушка процентщица!
— А то мы все тратим, тратим, а о будущем не думаем.
— А на будущее мы всегда заработаем. В непосредственном преддверии этого будущего.
— Не знаю… Я хотела… Банк — это все-таки стабильность, надежность. А мы живем одним днем. — Шушу как-то погрустнела.
— В принципе о чем мы спорим? Ну давай положим на валютный счет в «Менатепе». Если тебе так хочется. Вот еще проблемы!
Девушка сморщила носик, что-то вспоминая.
— А если Суворин умрет в больнице, за кого тогда голосовать? спросила она вдруг.
— Ты и на выборы собралась идти? Ах ты прелесть! — умилился Сергей.
— Конечно. Ты думаешь, меня не волнует судьба города? За гориллу Елесенко я голосовать не буду, — твердо сказала Шушу. — Во-первых, он дурак, а во-вторых, коммунист. Значит, и горячей воды никогда не будет, и электричество станут отключать.
— Почему это?
— Не знаю. Чувствую.
— Тогда голосуй за Шведова. Он тебе и горячую воду обеспечит, и электричество, и кофе в постель по утрам.
— Как? — удивилась Щушу. — Я с ним спать не собираюсь!
— Я образно. В смысле, что такой он деловой парень. Все сумеет, всего добьется.
— А… Понятно. Хорошо. Если Суворин умрет, пойду голосовать за Шведова…
Чтобы проиграть выборы, Суворину совсем не обязательно было умирать. Но юной Шушу мэр города казался таким древним стариком, что она и не сомневалась — он не выживет после инцидента в телестудии. И уже точно решила поставить галочку напротив фамилии Игоря Шведова.
Претенденты на пост, мэра ломали копья, ходили по канату, платили миллионы за рекламу, унижали друг друга, не щадили своего и чужого достоинства. Рядовые избиратели спокойно и отстраненно наблюдали за этой возней, словно за выкрутасами мартышек на арене цирка. Шушу хотя бы намеревалась дойти до избирательного участка в день выборов. А многие граждане и вовсе собирались 27 июня из всего многообразия социально-экономических программ кандидатов отдать предпочтение своей собственной — то есть уехать на дачу.
Глава 46
Целую Неделю Таня провела в лесу. И это было самой длинной неделей в ее жизни. К счастью, из представителей фауны она за все время своего пути напоролась только на зайца и лису. Встреча с волком или медведем свела бы к нулю Танины планы все же выбраться когда-нибудь из леса. Лес сопротивлялся. Он держал пленницу в своих тенистых объятиях, опутывал травой и бил еловыми ветками. По утрам Таня просыпалась от прикосновения чьих-то невесомых крыльев — бабочки или стрекозы. Кроме земляники, ее меню вполне могло бы пополниться и другой ягодой, но она не сильна была в ботанике и не рискнула экспериментировать.
Человек менее стойкий и упорный и не такой тренированный давно бы лег под кустик — помирать. А Таня шла и шла вперед, подбадривая себя мыслями о летчике Мересьеве. «Полз! — говорила она. — Не шел, а полз! И не летом, а зимой! По сугробам! И не ныл. Мой марш-бросок — это просто увеселительная прогулка, выезд на природу, милый земляничный пикничок по сравнению с путешествием Мересьева».
И вот на восьмые сутки пути лес ослабил хватку, деревья раздвинулись и открыли вид на чудесное озеро. Прозрачная темная гладь воды лежала, словно зеркало, в обрамлении сосновых берегов. На противоположной стороне высилось несколько кирпичных замков.
«Уединенное поселение новых русских», — поняла Таня. Наверняка рядом с лесными замками находился не один автомобиль, который мог за небольшой отрезок времени доставить девушку в Шлимовск. Но она не была уверена, что сможет добраться вплавь до противоположного берега.
И вскоре Таня ощутила, как радость вспыхнула в ее груди маленькой шаровой молнией, взорвалась и растеклась по всему телу горячим предчувствием удачи. Еще несколько метров пути, и она уперлась лбом в высокий кирпичный забор. Этот берег тоже оказался обитаем!
Таня огляделась. Глухой кирпичный забор уходил влево и вправо. Зато прямо перед девушкой высился дубок, молодой, но крепкий. Его ветви незаконно вторгались на территорию новорусской крепости.
Таня размышляла совсем недолго. Она ухватилась за нижние ветки, ловко подтянулась и, как кошка или Тарзан в женском обличье, вскарабкалась наверх. Забор был достаточно широк, чтобы на него можно было сесть. Таня и села, свесив ноги и не решаясь спрыгнуть вниз. Потом она почувствовала на себе чей-то взгляд и, обернувшись, увидела черный глаз видеокамеры. Он смотрел прямо на нее. От неожиданности Татьяна рухнула вниз, сорвавшись. И одновременно с этим взвыла сирена сигнализации.
Зазвонил телефон. Элла Михайловна подняла трубку:
— «Триумвират».
— Здравствуйте, Элла Михайловна, — нежно сказал девичий голос, и в памяти секретарши тут же возник образ вчерашней посетительницы. Московская журналистка, стройная, красивая, светловолосая, пришла брать интервью у Шведова. Ее исчезновения из кабинета босса Элла Михайловна не заметила должно быть, выходила с бумагами.
— Доброе утро, Мария, я вас узнала.
— Правда? — обрадовалась Маша. — Скажите, а Игорь… Игорь Павлович на месте?
— Нет, его сейчас нет. Кажется, девушка вздохнула.
— Хотела заехать к вам. Уточнить некоторые детали., Возникли по ходу.
— Я не могу вам помочь? — предложила свои услуги отзывчивая Элла Михайловна. — Я хорошо ориентируюсь в делах Игоря Палыча. Он мне полностью доверяет, — не без гордости сказала она.
— Да нет… А когда он подъедет?
— Даже и не знаю, Маша. Видите ли, он позвонил сегодня утром и сказал, что его весь день не будет.
Столичная красавица и вовсе расстроилась.
— А он мне так нужен! Может, заехать к нему домой? Понимаете, не могу закончить статью без его консультации. И это меня чудовищно деморализует.
— Да, я понимаю. Вы творческий человек. Да. Но вряд ли вы застанете Игоря дома.
В своем утреннем звонке Шведов намекнул преданной секретарше, что у него «семейные неприятности». Или поступили новости об Олесе и ребенке, или что-то стряслось с тестем Сувориным, поняла Элла Михайловна. Она смотрела вчерашнюю передачу «Час мэра» и видела, как плохо выглядит Валерий Александрович.
— Тогда я позвоню завтра. До свидания, — вздохнула Маша и положила трубку.
Ей очень хотелось увидеться с Игорем, и она не понимала, неужели он не испытывает аналогичного желания?
