Карина Тихонова - Я и мое отражение
– Девочка моя! – начала она проникновенно. – Я все хорошо обдумала и поняла, что угрозы для меня ты не представляешь.
– Вот как! – заметила я. – Это что-то новенькое…
– Да. Если раньше у меня было желание… подстраховаться, то сейчас я понимаю, что это ни к чему. Кончится день рождения, ты подпишешь несколько нужных мне бумажек, и все. Езжай на все четыре стороны.
– Заманчиво! – сказала я.
Тетка оживилась. Неужели она решила, что меня так легко обмануть? Неужели я выгляжу со стороны такой дурой?
– Вот именно! И уедешь ты отсюда не с пустыми руками!
– А с чем я отсюда уеду? – полюбопытствовала я.
Тетка еще раз прошлась по комнате, бросая на меня испытующие взгляды.
– Пятьдесят тысяч долларов, – сказала она тихо.
– О, как! – удивилась я. – Ставки резко возросли!
– Ты сама понимаешь, что должна помочь мне получить деньги, – продолжала тетка задушевным тоном. – Ведь от этого зависит и твое материальное благополучие!
– Да-да, – подтвердила я с умным видом.
– Понимаешь?
– Еще как!
– Поможешь мне?
– Сделаю все, что смогу, – ответила я честно.
Тетка вздохнула с неприкрытым облегчением. Знала бы она, какой смысл я вложила в эти невинные слова!
С другой стороны, тетка сама виновата. Играет со мной, как с глупым теленком. Что делают, если теленок не идет на бойню? Подманивают его пучком свежей травы!
Вот тетка решила и меня подманить таким нехитрым, чтобы не сказать примитивным способом! Да, невысокого она мнения о чужих умственных способностях.
Впрочем, я ей дала для этого повод. Неужели умный человек подписался бы на участие в такой авантюре, какую мне предложили супруги Володины? Конечно, нет! Следовательно, я дура, и церемониться со мной нечего!
Мысль меня разозлила. Я откинула одеяло и присела на край постели.
Тетка сделала еще один круг по комнате.
– Ты примерила платье, которое я тебе купила? – спросила она.
– Я его даже не видела, – ответила я равнодушно.
Тетка всполошилась.
– Как же это?! Оно висит в гардеробной на самом видном месте!
– Не заметила, – повторила я.
Тетка быстро пошла в соседнюю комнату и вернулась обратно с вешалкой, на которой висело нечто белоснежно-воздушное.
– Как это ты его не заметила? – удивилась она. – Висело отдельно от остальных тряпок!
Она покрутила платье у меня перед глазами.
– Нравится?
– Не-а, – ответила я.
Тетка растерялась и опустила вешалку.
– Почему?
– Дурацкое платье, – сказала я. – Похоже на свадебное. Меня, что, сегодня еще и замуж выдают? До кучи?
– Замуж?..
Тетка подняла вешалку и осмотрела платье критическим взглядом. Поджала губы, нехотя признала:
– Ну… что-то есть. Но почему белое платье обязательно должно быть свадебным? Оно может быть вечерним!
– Короче! – провозгласила я. – Оно мне не нравится.
– Не нравится…
Тетка опустила правую руку. Кружевной подол платья неряшливым комком сложился на полу.
– Ты хоть представляешь, сколько оно стоит? – спросила тетка, немного помолчав.
– Плевать!
Тетка вздохнула.
– Ладно, – сказала она терпеливо. – Не нравится, не надевай. Что ты выбрала?
– Вон…
Я кивнула на сверток, валявшийся в кресле, и попросила.
– Скажи Рите, пускай отгладит хорошенько.
Тетка недоверчиво покосилась на меня.
Отложила вешалку на кровать, подошла к креслу и развернула сверток. Двумя пальцами приподняла платье, встряхнула его и скривилась.
– Это шутка?
– Тебе не нравится? – поинтересовалась я невинно.
Тетка бросила платье на кресло.
– Где ты взяла эту дешевку?
– В магазине, – ответила я. – Между прочим, в дорогом магазине. И если ты узнаешь, сколько оно стоит, тебя кондрашка хватит. Так что лучше тебе этого не знать.
– Да?..
Тетка еще раз приподняла платье и осмотрела его более благосклонно. Сегодняшние модные тенденции хороши тем, что никогда нельзя сказать, сколько стоит та или иная шмотка. Жуткая мешковина, изрезанная в самых неподходящих местах, может оказаться творением от кутюр с ценником, смотреть на который людям с больным сердцем просто не рекомендуется.
Не скажу, что синенькое платье, которое тетка брезгливо вертела в пальцах, было очень страшным. Нет, его даже можно было назвать миленьким. Стоило платье совсем не дорого, хотя выбрала я его совсем по другой причине.
Вернее, платье мы выбирали вместе с Женькой.
– Оно, что, действительно модное? – уточнила тетка.
– Последний писк! – ответила я.
Тетка вздохнула и опустила платье на кресло.
– Ладно, – сказала она миролюбиво. – Нравится это платье – его и надевай.
– Спасибо, – поблагодарила я с иронией.
Смешно, ей-богу! Сегодня тетка готова постелить мне под ноги песцовые шкурки, не то что позволить надеть какое-то платье!
Сегодня мой день!
Сегодня я всемогущая!
– Только до того момента, когда сделаешь все, что она от тебя ждет, – напомнило благоразумие.
Знаю.
Тетка развернулась ко мне, подошла и уселась рядом. Я снова инстинктивно отодвинулась. Эта женщина внушала мне противоречивые чувства: жалость, неприязнь, страх, отвращение… В общем, богатый букет.
Тетка сделала вид, что не заметила моего движения.
– Забыла тебе сказать, – начала она с усилием. – Сегодня приедут душеприказчики. Они иностранцы…
– Знаю, – перебила я равнодушно.
– От кого? – удивилась тетка.
– Дядюшка разложил колоду, – ответила я. Посмотрела на нее и злорадно добавила:
– Да и ты как-то раз разоткровенничалась… По пьянке.
У тетки сверкнули глаза, руки непроизвольно сжались в кулаки. Но она сумела сдержаться.
– Что ж, тем лучше.
Она откашлялась и повторила:
– Тем лучше. Меньше времени придется тратить на объяснения. В общем, душеприказчики приедут не одни, с ними будет корреспондент влиятельного американского журнала.
– Ого!
– Не «ого», а слушай меня внимательно! – вспылила тетка. Но тут же взяла себя в руки и заговорила тише.
– Это очень важно. Запомни главное: если тебя будут спрашивать, как ты намереваешься распорядиться деньгами…
Тетка сделала паузу.
– Я должна послать корреспондента подальше, – предположила я.
– Ни в коем случае! – пришла в ужас тетка. – Ты должна сказать, что деньги будут работать на страну, в которой они были заработаны.
– То есть на Америку, – уточнила я.
– Вот именно. И не смей паясничать. Для них это больной вопрос. Одно из самых крупных национальных состояний уходит в другую страну…
– Ну и что? Жалко, что ли? Они же и так богатые!
Тетка поднялась с кровати.
– Ты все запомнила? – спросила она холодно.
Я решила больше не дразнить гусей и ответила:
– Все.
– В половине четвертого ты должна быть готова, – напомнила тетка и покинула комнату.
– Всегда готова, – ответила я своему отражению в зеркале. Встала с кровати и побрела в ванную.
День тянулся медленно.
Говорят, что у людей, приговоренных к смертной казни, в памяти проходит вся их жизнь. Не знаю, правда ли это, но я почти половину дня посвятила воспоминаниям. И оказалось, что вспомнить мне по большому счету нечего.
Самой большой радостью для меня была поездка на море, которую мы совершили с родителями больше двадцати лет назад. Самой большой трагедией была гибель родителей в авиакатастрофе пятнадцать лет назад.
Вот и все крупные вехи моего жизненного пути.
Слабыми тенями промелькнули мои немногочисленные поклонники. Я удивилась тому, как мало, оказывается, они для меня значили. А ведь я переживала расставания, терзалась и тяготилась одиночеством!..
Оказывается, я могла бы о них не вспоминать вообще никогда.
Странно. Очень странно.
Выходит, в прошлом у меня нет почти ничего достойного внимания. И, как это ни смешно, нынешняя авантюра – единственное смелое предприятие в моей скучной серенькой жизни.
Возможно, если я отсюда выберусь, то и в личной жизни у меня возникнет…
Тут я оборвала мысли и запретила себе додумывать. Не время сейчас. Не время.
Гости начали прибывать к назначенному часу. Торжество намечалось пышное: это я поняла еще утром, когда увидела бассейн, закрытый специальным тонированным стеклом, и стоящий на нем стол.
Хотя назвать столом это сооружение было сложно. Я таких столов никогда не видела. Это был колоссальный катафалк, огромный соборный амвон, бордюр мавзолея….
Ну, не знаю, какие еще можно провести параллели.
Стол простирался вдаль, насколько хватало глаз. Обилие посуды напоминало выставочный стенд китайского фарфора и богемского стекла. Огромные цветочные вазы перемежались фруктовыми натюрмортами. Все окна по периметру бассейна были украшены гирляндами из живых цветов.
Нечто подобное я видела на фотографии свадебного торжества какой-то монакской принцессы.
«Что ж, будет что вспомнить впоследствии», – подумала я, окинув равнодушным взглядом все это торжественное великолепие.
