Лариса Соболева - Кейс, набитый пожеланиями
– Правда? – криво улыбнулся ему Андрей. Савичев в ответ злобно фыркнул. – А ведь Алла еще раз прокололась. Вернее, даже два раза. Назар провел у нее ночь, получив задание напугать ее: будто я уже побывал в прокуратуре и рассказал там примерно то, что вы сейчас слышали. А также выложить сплетни, которые мы сами придумали. То есть я всех вас записал в любовники к Ларисе, мол, она спала со всеми. Алла почти никак не отреагировала. Но именно почти! А ночью, думая, что Назар спит, она позвонила по телефону. И вот что сказала в трубку… – Андрей достал из кармана листок, прочел по нему вслух: – «Так вот, дорогой, хочу сказать тебе: ты сволочь. Нет, извини, ты не просто сволочь, ты – дерьмо. Я все знаю. Все – это все, разве нужны объяснения? Ты обвел меня вокруг пальца, а я, дура, верила тебе. Этого я тебе никогда не прощу». Что же ее так задело? Ведь даже не выдержала до утра, стала звонить ночью… Информация Назара состояла из двух частей. Первая – что ее посадят в следственный изолятор как соучастницу, а вторая – сплетни. Ну, первая информация должна была спровоцировать Аллу на побег, а вторая выявить, имеет ли она связь с кем-нибудь из вас. Она позвонила, потому что связь имела, значит, сплетни ее задели. Я снова и снова вспоминал, как происходил обмен, и нашел-таки одну детальку. Когда я попросил взять даму на колени, она села к Савичеву, а потом пересела к Бубулину. С Волокушей цапалась. Науменко в упор не видела, словно его не было.
Андрей закурил, потому что подошел к финалу. Все замерли.
– У кого она сидела на коленях и с кем цапалась, вроде бы ни о чем не говорит, правда? – продолжил он. – Но! Алла звонила. Я думал и думал, кому же она звонила ночью… Три звонка: один длинный, два коротких, говорить стала после третьего звонка. Я сначала думал, что Алла звонила Савичеву, а потом еще раз посчитал. Первый звонок длинный. Правильно, человек должен проснуться, взять трубку. Тогда почему она не стала говорить с Савичевым сразу после первого звонка? Потому что трубку взял не тот, кому она звонила, и Алла отключилась от связи. Второй раз тоже не он взял трубку, и Алла не сказала ни слова, позвонила третий раз. А вот в третий раз взял трубку тот, кто был ей нужен. Савичев живет один, а Алла звонила тому, кто живет не один. Так я пришел к выводу, что звонила она либо Волокуше, либо Науменко: первые два раза брала трубку жена того, кому Алла звонила, а с ней она не могла говорить.
– Максим, мы с тобой опять на подозрении, – съехидничал Науменко.
– Слышу, – буркнул тот, покрывшись пятнами.
– Я снова стал сопоставлять, из двух человек мне предстояло определить одного. Теперь это сделать оказалось нетрудно, потому что я уже остановился на одном и занимался лишь поиском доказательств. И тут опять в моей памяти возник обмен. Вот вас повели на мост… И вдруг у Аллы застрял каблук. Мелочь, да? Так вот, эта мелочь сыграла важную роль. Савичев бросился было к Алле на помощь, а его оттолкнул Науменко. Тебе, Кир, нужен был момент сказать Алле, чтобы она уговорила Бубулина не ввязывать в дело милицию. Не говорить же это при всех в машине. Или, скажем, когда вас отпустят киллеры. Ведь тогда было бы уже поздно, каждый из похищенных мог прямым ходом отправиться в милицию. Ты еще надеялся замочить Черкесова, значит, милиция не должна была узнать, что Вася жив. А себя ты, естественно, не хотел открывать. Поэтому Алла при нас тебя в упор не видела, даже отзывалась о тебе с легким негативом, чтобы мы ни в коем случае не заподозрили вашу связь. Ты умный. Она тоже.
– Бред! – хмыкнул Науменко, оставаясь спокойным. – Какой-то каблук является уликой. Ты – солдафон, а разыгрываешь из себя суперследователя.
– Да, это улика, – не обиделся на оскорбление Андрей. – Кстати, не только у Аллы, у тебя тоже были проколы. Ты постоянно обдумывал, что сказать, тогда как остальные говорили проще, не думая…
– Ха-ха… – хохотнул Кир и резко оборвал смех. – Первый раз слышу, чтобы придирались к интонации и умению думать.
– Но это не все. Господа, с вами бандиты говорили, когда везли вас в город?
– Нет, ни слова не сказали, – загалдели почти хором Волокуша, Савичев и Бубулин. – Только «вылезайте», когда привезли к городу.
– Это понятно, – кивнул Андрей. – Им незачем было такому количеству людей докладывать, что помешало им осуществить планы и почему. Но помнишь, Кир, наш разговор, когда я тебе предложил спрятать Черкесова на ночь? Ты тогда спросил меня: «Лиза тебе жена, а Вероника дочь?» Откуда ты знал имя Лизы и девочки? Мы не произносили их имен. Больше узнать, как их зовут, было негде. Разве что бандиты сообщили.
– Мне Алла рассказала… – перебил его Кир.
– Не гони! – оборвал его Андрей. – Черкесов ей сказал, что жил в доме отца, но не рассказывал о Лизе, ревности боялся. И второй прокол у тебя был тогда же. Ты спросил, почему я не поменял Черкесова на Лизу и девочку? Опять могу привести те же доводы. Ты не мог знать, какие условия нам поставили бандиты, если не был с ними связан. А вот Алла продала тебя невольно Назару, когда хохотала, как безумная, узнав о твоем романе с Ларисой. К единственной сплетне она не осталась равнодушной. Она хохотала, потому что верила тебе, а ты ее обманул. Собственно, вся твоя романтическая страсть к Ларисе – фальшивка. Ты воспользовался ею…
– Я любил ее, – возразил Науменко, держался он уверенно. – Но тебе, видимо, этого не понять. Ты и приписываешь мне…
– Туфта! – ухмыльнулся Андрей. – А с Аллой у тебя что было?
– С Аллой у меня ничего не было.
– А я уверен, что вы с Аллочкой сговорились. Думаю, Лариса, упоенная страстью, склонялась отдать бразды правления хозяйством мужа в твои грязные руки. И вы с ней наверняка бывали на даче, так ты и узнал, где лежит ключ, а потом отдал его убийцам. Поэтому Лариса, обиженная на Черкесова, и прогнала его, когда он явился домой живой и здоровый, ведь она уже нашла ему замену – тебя. К тому же ты по всем показателям безумно был в нее влюблен, а праздной женщине только того и нужно. Но она что-то узнала, чего не должна была знать, и ты ее убил.
– Я ее не убивал, – огрызнулся Науменко. – Твои улики вызовут смех в прокуратуре. Он сказал, я сказал, она сказала… Бред!
– Да что ты! – улыбнулся Андрей, скрестив на груди руки. – Назар!
Назар достал диктофон, поставил его на стол, включил.
Мужской голос: «Здравствуйте, я из прокуратуры, вот мое удостоверение. Мы занимаемся телефонными террористами. Скажите, вам звонили ночью с двадцать девятого на тридцатое января? Примерно в три часа».
Женский голос: «Да. Звонили. Это возмутительно…»
Следователь: «Сколько раз звонили?»
Женщина: «Кажется, три. Да-да, три».
Следователь: «Кто подходил к телефону?»
Женщина: «У нас второй телефон в спальне. Первый и второй раз сняла трубку я, а третий раз муж».
Следователь: «Вам что-нибудь говорили?»
Женщина: «Нет, молчали».
Следователь: «А с мужем разговаривали?»
Женщина: «Он что-то говорил, но не помню что… Возмутился. Потом сказал, что это хулиганы, и выдернул шнур».
– Надеюсь, голос своей жены ты узнал? – спросил Андрей.
Науменко молчал, однако стал серым, выступивший на его лбу пот был красноречивее признаний.
Бубулин внезапно поднялся, подошел к Киру и с презрением сказал:
– Если бы можно было вызвать тебя на дуэль, я бы с удовольствием… Подонок! Ведь это тебя ждала Лариса, просила меня уйти, потому что через час должен был прийти ты. Андрей, я вспомнил фразу Ларисы. Только сейчас вспомнил. Когда я был у нее, она сказала: «Кириешки казались сладкими, а оказались ядовитыми. Ничего, через час я со всем разберусь». В прошлом году она называла Кириешкой Науменко. Я не обратил внимания на ее слова, потому что состояние Ларисы меня беспокоило больше, чем ее слова, она вообще вела себя в тот день странно.
Науменко вскочил, но Бубулин взял его за плечо и властно посадил на стул. Кир разом обмяк, словно из него вылетел дух, стал жалким и слабым.
– Ну, вот и все, – вздохнул Андрей. – Скажи, почему ты ее убил?
– Я ее не убивал, – промямлил Науменко, повесив голову.
– И Аллу убил ты, – добивал его Андрей.
– Что? Как? Алла убита? Где, когда? – загалдели гости. Злодей найден, и на него теперь можно обрушить негодование, ведь в результате нападений на Черкесова они тоже порядком пострадали.
– Убита, – подтвердил Андрей. – Кир убил ее. Он испугался после ночного звонка Аллы, что она сдаст его, и убил.
– И Аллу я не убивал, – едва вымолвил Кир. – Не знаю, кто ее убил. Я приехал к ней… а она уже была…
– Ладно, лично мне остальное неинтересно, – махнул рукой Андрей и выпил. – Финита ля комедия, господа, вы свободны. Ребята! Заходите.
Вошли двое крепких парней, охранявших вход в банкетный зал, за ними следователь. На руки Науменко надели наручники, повели под конвоем к выходу. В зале остались Андрей, Назар, Гриша, Черкесов и следователь. Виктор Васильевич уселся на стул.
