Стюарт Макбрайд - Меркнущий свет
— Я вот что скажу: она может даже резиновых перчаток не снимать, я бы…
— Констебль, я вас предупреждаю!
Ренни уставился на ковер:
— Простите, сэр! Наверное, яйца все никак не отойдут от шока, после того как эта чертова Сюзи Маккиннон сделала мне вазэктомию коленкой.
Логан фыркнул.
Эльза Крукшенк вернулась с подносом, на котором стояли чашки с чаем и лежало шоколадное печенье. Ренни взял одно. Эльза примостилась на краешке дивана и подложила под спину подушку. Логан откашлялся, не очень хорошо представляя, что теперь нужно сделать.
— Э-э… — начал он, придумывая на ходу, как бы ей лучше сказать, что ее обожаемый Гэвин, скорее всего, уехал, устроив себе очередные каникулы, и вовсю занимается сексом со стриптизершей. — Я хотел спросить, не было ли каких-либо новостей от вашего мужа?
Она вздохнула, немного расслабившись:
— Нет. Никаких новостей.
— Понятно… — Ну, давай, скажи ей. — Э-э… когда вы сообщили о том, что ваш муж пропал, вас спрашивали о каких-нибудь его вещах, которых тоже не оказалось на месте? Зубная щетка, например, смена одежды, паспорт. Что-то подобное?
— Вы не думаете, что он… Гэвин никогда бы не оставил меня просто так, ничего не сказав! Никогда.
Логан прикусил губу и кивнул:
— О’кей. Послушайте, просто так, на всякий случай, не могли бы мы взглянуть?
Эльза провела их наверх, в хозяйскую спальню, не ведая, что, пока она поднималась вверх по лестнице, глаза констебля Ренни были намертво прикованы к ее заду. Внутренняя отделка дома была выполнена в мягких тонах, всё старательно выдержано в едином стиле. Постельное белье подходило к шторам, ковру и плотно набитым подушкам на стоящем в углу плетеном кресле. Единственным, что выбивалось из общей гармонии, была большая коллекция детективных романов — все ее, объяснила она с извиняющейся улыбкой, Гэвин не любил читать. Она порылась в ящиках комода, достала пару бордовых паспортов Европейского Союза. Один ее, другой Гэвина. Его зубная щетка была на своем месте в ванной. Бритва, увлажняющий крем, скраб для лица и гель для волос были в аптечке. Правда, это ничего не доказывало. Принимая во внимание стиль жизни, который вел Гэвин Крукшенк, скорее всего, точно такие же наборы туалетных принадлежностей имелись в ванной комнате каждой женщины, которую он трахал. И очень многие, работающие в нефтяных сервисных компаниях, имели запасные паспорта. Очень помогает, когда нужно получать визы для заключения контрактов сразу в Азербайджане, Анголе и Нигерии… Так что все это почти ни о чем не говорило, просто давало Логану шанс отсрочить неизбежное, а Ренни предоставляло возможность пялиться на ее зад, пока они переходили из комнаты в комнату. Вернувшись в гостиную, Логан сделал глубокий вдох и выложил ей всю правду. Потрясенная, она молча стояла почти целую минуту, потом ручьем полились слезы. Логан и Ренни незаметно удалились.
Они сидели в машине. Логан потихоньку ругался, а Ренни, не отрываясь, с тоской смотрел на дом.
— Вы уверены, что мне не следует быстренько смотаться обратно, чтобы успокоить ее, сэр? Подставить, так сказать, дружеское плечо, чтобы она могла поплакать и все такое… — Он смолк, увидев выражение лица Логана. Потом откашлялся и завел машину. — Не хотите — как хотите.
Логан в последний раз оглянулся и совсем не был удивлен, заметив, что из соседнего дома за ним следят подозрительные свиные глазки. Соседка явно что-то замышляла.
Когда Логан на семь минут раньше срока, на который было назначено вскрытие Джейми Маккиннона, прибыл в морг штаб-квартиры полиции Грампиана, там почему-то пахло сыром и луком. Почетный гость был уже на месте, лежал на спине в самом центре секционного стола, в чем мама родила. За исключением этого, место было совершенно пустынным. Прощальное представление Джейми не собрало толпы зрителей — в конце концов, это был всего лишь очередной наркоман-самоубийца. Поскольку умер он в тюрьме, должно быть проведено расследование, но было совершенно очевидно, что большого общественного резонанса эта смерть не вызовет. Единственным живым родственником Джейми была его сестра, которая сама и принесла ему в тюрьму наркотики, так что вряд ли она станет писать жалобы по поводу его смерти в заключении. Поэтому сегодня в партере только Логан и детектив-констебль Ренни, разве что заместитель прокурора составит им компанию. Правда, Ренни уже умудрился куда-то пропасть. Исобел, сгорбившись, прошла в секционную комнату за две минуты до четырех, даже не стараясь скрыть ломающую челюсти зевоту. Не сказав ни слова, начала тщательно мыть и дезинфицировать руки в раковине.
Логан вздохнул. Он, между прочим, может и первым заговорить:
— Тяжелая ночка была вчера?
— Хм-м-м… — Продолжая вытирать руки, взглянула на него, на лице та же самая сердитая гримаса, что и утром. — Не хочу это обсуждать.
— О’кей… — По-видимому, это будет еще одно «веселое» вскрытие.
— Слушай, может быть, тебе об этом следует знать: Колин не пришел вчера вечером домой. — Она отмотала зеленый пластиковый фартук из рулона, висевшего над раковиной, и надела его поверх своего хирургического наряда. Фартук был таким длинным, что скрывал носки ее резиновых сапог.
— Ого! — Кажется, сегодня Миллера, когда он вечером вернется с работы, ожидает настоящий «мир страданий»[24]. — И что он сказал в свое оправдание?
Ее лицо стало еще более мрачным.
— Я с ним еще не разговаривала. — Она швырнула поднос с хирургическими инструментами на столик на колесах, стоявший рядом с трупом Джейми. — Уже четыре часа: куда, черт возьми, подевались все остальные?
Первым, рассыпаясь в извинениях, появился Брайан, ассистент Исобел, и сразу за ним детектив-констебль Ренни. Док Фрейзер явился на представление последним: он опоздал на целых восемь минут и при этом совершенно не раскаивался в содеянном. Вообще-то, он уже в три часа был готов, сказал он, но появилось неотложное дело, и тут уж ничего не поделаешь, пришлось разбираться с квитанциями, но только он просрочил с оплатой на два месяца, и ему нужны были наличные. Приняв гробовое молчание Исобел за прощение, он бросил портфель на соседний секционный стол, рассыпав по его сияющей поверхности кучу бумаг и рецептов.
С сердитым вздохом Исобел приступила к первичному обследованию. Медленно обходя труп, она отмечала все, что видит, обнаружив свидетельства по меньшей мере дюжины случаев применения насилия. Самые свежие ушибы еще не стали даже синяками. Было похоже на то, что кто-то крепко держал Джейми, а кто-то другой бил в живот. Были даже небольшие следы вокруг рта — возможно, чья-то рука зажимала его, чтобы не были слышны крики. Не удивительно, что несчастный мерзавец убил себя.
Потом подошло время вскрытия, и в кои-то веки у Логана появилось чувство, что Исобел делала все совершенно автоматически. Она разрезала мышцы и соединительные ткани равнодушно и рассеянно, как будто думала о чем-то другом. Наверное, о том, что сделает с Колином Миллером, когда у нее дойдут до него руки. Когда Исобел начала извлекать содержимое брюшной полости Джейми, в морге зазвонил телефон. Брайан резво подскочил к нему, снял трубку и ответил. Он говорил очень тихо, отвечая кому-то на другом конце линии, что прямо сейчас патологоанатом не может ответить, потому что идет… в общем, она в самой середине… ну… процесса, и пусть они перезвонят, где-то через час она закончит. Пауза. Затем, закрыв телефонную трубку рукой, он подошел к Исобел:
— Простите, доктор Макалистер, они хотят поговорить с вами.
Она остановилась, держа в руках печень Джейми, и медленно и отчетливо произнесла сквозь сжатые зубы:
— Я занята, прими сообщение!
Лицо Брайана исказилось заискивающей улыбкой:
— Простите, доктор, но там говорят, что это очень срочно.
Исобел шепотом выругалась.
— Что там? — Брайан подскочил к секционному столу вместе с телефоном и приложил трубку к ее уху как раз в тот момент, когда она отделила последнюю полоску соединительной ткани и высвободила печень. — Да, это доктор Макалистер… Что?.. Нет, пожалуйста, говорите. — Печень Джейми была скользкая, темно-лиловая и лежала в ее затянутой в резиновую перчатку руке, как громадный слизняк. — Он что? — Ее глаза над маской расширились от ужаса. — Боже мой! — Печень шлепнулась на стол и соскользнула на покрытый кафельной плиткой пол к ее ногам.
Исобел повернулась и выбежала из стерильного пространства, пробежала мимо холодильников, срывая на ходу выпачканные в крови перчатки, маску и фартук. Логан бросился за ней и догнал, когда она бежала по ступенькам к выходу на задний двор.
— Исобел? Исобел!
Она направила брелок с ключами в сторону своего громадного «мерседеса» и прыгнула за руль, так и не сняв испачканного в крови зеленого хирургического халата.
