Ольга Богуславская - Боль
"Свидетель" Цветков, доставленный в милицию после проведения специальной операции, показал, что 2 августа он с утра поехал к Гавриловым.
Семнадцатого августа милиция приезжает к Гаврилову. Его задерживают на 36 часов и ласково объясняют, что он соучастник убийства и спрятал дома похищенные у Лакиной вещи. Следом забирают его жену и в течение 12 часов повторяют все сказанное выше. Милиции нужно, чтобы Гаврилов сказал, что Цветков приехал к нему после 12 часов дня - предположительное время наступления смерти Лакиной, - и в руках у него должна быть туго набитая сумка, поскольку убийца унес шубу, школьный ранец и много бутылок со спиртным.
Восемнадцатого августа Гаврилов и его жена дали показания, которые выбивала из них милиция. Как мы помним, Цветков не позднее 11 часов утра звонил Лакиной от Гаврилова, и номер её телефона остался на автоматическом определителе номера. Но это время совершенно не устраивало милицию, поскольку тогда нужно было искать другого кандидата на роль убийцы. Вот почему и не стали возиться с определителем.
Другим замечательным свидетелем обвинения Цветкова предстояло стать Белугину. Во-первых, это он вызвал милицию, а значит, в отличие от Цветкова, не прятался и ни в кого не стрелял. Во-вторых, он долго сидел у подъезда в машине и видел, как из дома вышел какой-то человек. Какой? В деле появляется протокол опознания Цветкова, который, по показаниям Белугина, вышел из подъезда Лакиной около 13 часов 15 минут и был одет в рубашку с длинными рукавами. Длинные рукава очень устраивали милицию, поскольку Цветков, от горла до запястий украшенный татуировкой, предпочитал в любую погоду носить одежду с длинными рукавами и застегивал её на верхнюю пуговицу.
По делу изъяли 9 ножей, в том числе нож-"бабочку", который обнаружили на балконе квартиры на улице Алабяна. Этот нож Цветков всегда носил с собой. На ноже обнаружили следы крови человека, совпадающей по группе с кровью убитой. Вот здорово! Расследование шло как по писаному. Правда, кое-какие сомнения в виде Цветкова у прокуратуры и милиции все же были. Поэтому решили провести обыск в квартире Белугина. Ведь на столе в квартире убитой обнаружили документы из загса. Если предположить, что Белугин, который считал себя мужем Светланы, нашел их, появляется мотив убийства. У Цветкова, как ни крути, его не было.
Правда, прокуратура пришла к выводу, что Цветков собирался прописаться у Лакиной, а отказ от намерений регистрировать брак исключал такую возможность. Вот из-за этого, а ещё из ревности Цветков мог убить Лакину. Да, в квартиру матери его действительно не прописывали, потому что когда-то он был усыновлен женой отца, и нужно было через суд доказывать, что они с матерью родственники. Но это было лишь вопросом времени, к тому же квартиру молодоженам должна была купить мать Цветкова, что было очень нужно Светлане. Но...
Обыск у Белугина провели спустя четыре месяца после убийства. Если там когда-нибудь и были интересные для следствия вещицы - к примеру, что-нибудь из украденного у Лакиной, - Белугин имел достаточно времени, чтобы избавиться от них.
Семнадцатого августа 1999 года следователь Головинской межрайонной прокуратуры О. Корчагина подписала обвинительное заключение, согласно которому Олега Цветкова признали виновным в убийстве Светланы Лакиной, краже её вещей, хранении боеприпасов и хулиганстве, учиненном среди ночи в жилом доме.
Цветков виновным себя не признал.
* * *
Огласка подробностей жизни Светланы Лакиной для многих была громом среди ясного неба. И в первую очередь для Олега Цветкова, который, хоть и не подал виду, сильно удивился, поняв, почему его невеста общалась с ним при помощи пейджера, почему она не разрешила ему остаться у неё в ночь с 1 на 2 августа - она, оказывается, ждала Белугина. А Белугин, который не подозревал о существовании Цветкова, должен был проверить тормоза машины, которую, оказывается, Светлана купила за несколько дней до того, как Цветков подарил ей деньги на эту покупку.
Не только Цветков - Белугин, Суглиньев и ещё многие другие мужчины узнали о Светлане и о себе то, о чем даже не догадывались. Бедный Суглиньев, который накануне убийства сделал Светлане шестнадцатое предложение, сказал, что, если бы она его наконец приняла, он отнес бы её в загс на руках, а все, что здесь, в суде, рассказывают про Свету - неправда.
Для многих в эти дни земля начала вертеться в другую сторону.
Для Цветкова, пожалуй, нет. Конечно, он был изумлен. Но вскоре изумление сменилось насмешкой над собой. Выступал он очень убедительно, вину не признал, а доказать, что он никого не убивал, ему было важно по особой причине. Однажды он сказал адвокату: а вдруг в суд придет Светин сын? Как я ему в глаза смотреть буду? Он ведь не знает, что я не виноват. За всю жизнь это был первый ребенок, которому он оказался нужен.
Он оборонялся, но за жизнь не дрался. И было видно, что все происходящее ему в тягость. Что-то сломалось.
Защищали Олега Цветкова адвокаты Московской городской коллегии Таисия Лемперт и Владимир Щукин.
Первым делом допросили Белугина.
Он подтвердил показания, которые давал на предварительном следствии. Да, он опознал Цветкова как человека, выходившего в тот день из подъезда Светиного дома.
Интересно, сказали адвокаты, разве можно с расстояния 40 метров рассмотреть лицо незнакомого человека?
После некоторого замешательства Белугин признал, что нельзя.
Стали разбираться с одеждой.
- Вы не дальтоник? - спросил его адвокат Щукин.
- Нет.
Стало быть, ошибка вышла. В тот день Цветков был в красной рубашке, а Белугин сказал - в синей.
Потом стали выяснять: на основании каких признаков он вообще опознавал Цветкова? По общим очертаниям фигуры. В день убийства Лакиной Цветков был в парикмахерской, и там после стрижки ему уложили волосы, а в день опознания они были грязные и прилизанные. Выходит, издалека... В конце концов Белугин произнес: да я сразу сказал следователю Борискину, что не смогу опознать Цветкова. А он сказал - надо опознать.
Так из арсенала обвинения было изъято первое важное доказательство вины Цветкова.
Теперь пришел черед Василия Гаврилова.
Его допрос адвокаты провели виртуозно. А начали с ничего не значащих пустяков: когда вы обычно встаете, долго ли умываетесь, сколько времени уходит на завтрак... Так, слово за слово, Гаврилов признал, что Цветков приехал к нему не позднее половины одиннадцатого, и в руках у него была не плотно набитая сумка, как того требовалось милиции, а обыкновенный пакет с бутылкой водки и курицей. Жена Гаврилова сразу сказала, что оговорить Цветкова её вынудили сотрудники милиции. Таким образом, у Цветкова появилось неопровержимое алиби.
Потом пришел черед изучения вещественных доказательств и исследования заключений экспертов.
Экспертизу на предмет установления времени смерти проводил эксперт с симпатичной фамилией Кролик. По Кролику выходило, что смерть могла наступить либо между половиной третьего и половиной пятого, либо в двенадцать тридцать. Кролика даже не стали допрашивать в суде, поскольку ни первое, ни второе заключение не соответствовало тому, что стало известно о времени приезда Цветкова к Гавриловым.
В ходе предварительного следствия изъяли 9 ножей. Их клинки можно было сравнить с одеждой убитой и кожными срезами с мест ранения. Но одежду и кожные срезы потеряли на предварительном следствии.
Выяснилось, что не исследовали записи с пейджера Лакиной, хотя эти записи были не менее важны, чем установление времени наступления смерти. Пусть так. Но ведь у Лакиной был телефон с определителем, а Цветков, как только пришел к Гавриловым, сразу позвонил ей домой и передал сообщение на пейджер. Телефон-то изъяли, но когда начали работать, кто-то случайно стер всю "память".
На предварительном следствии возлагали большие надежды на пиджак Цветкова. Дело в том, что на рукаве, под воротником и на подкладке нашли три небольших пятнышка крови, и по группе они совпали с кровью убитой. Лемперт и Щукин настояли на проведении генной экспертизы - и выяснилось, что на пиджаке кровь мужчины.
Во время судебного следствия огласили и заключения пяти судебно-биологических экспертиз одежды Цветкова. Квартира убитой была залита кровью. Двадцать девять ударов ножом неминуемо должны были оставить следы на одежде убийцы. Никаких следов на одежде Цветкова не обнаружили.
Таким образом, обвинение в убийстве отпало.
За ним - и обвинение в краже.
Что же касается пачки патронов, которые Цветков сбросил с балкона в доказательство серьезности своих намерений, то есть обвинения по статье 222, оно "отсохло" благодаря традиционной небрежности работников милиции. И даже если бы мы не знали, что ружья и патроны хранил дома муж матери Олега, о чем он сразу сообщил милиции, - все равно "привязать" их к делу оказалось невозможно. Где их взяли? Кто нашел? Кто передал следователю? Неизвестно. А раз так - отпало и обвинение в их хранении.
