Елена Сулима - Московские эбани
Ударив, пару раз, по стене, тут же присела от усталости. Успокоилась. Пояснила сыну, шоковым молчанием среагировавшим на её сообщение:
- Из двух маленьких тебе одна нормальная получится, а иначе, неизвестно, когда эту продашь, новую какую купишь... А тут и дешевле и проще. В её санузел кухню перенесем, - ерунда, что без окна, нормальную вытяжку поставим и все "хоккей". Перегородки между её комнатами снесем будет большая столовая, хоть бильярдный стол ставь! Наши комнаты спальнями останутся, - в одной кухне библиотеку расположим, компьютер и т. п. - в другой. Так глядишь, и на мировой стандарт потянем. Не шик конечно, с Римской средней квартирой не сравниться, но с Парижской вполне. Надоело мне это убожество! А что он тебе говорил?
- Кто? - Митя не успел уловить перескок её мыслей.
- Тот, что вызывал тебя для клипа? Зачем он ему?
- Сказал, что скоро поедет по Европе, хочет этого художника раскрутить, в известных кругах представить.
- По Европе? По Европе... Но он у меня попадется!
- Клип-то мне снимать?
- Конечно, Митя! И так чтоб самый класс! Я с тобой вместе его потом на компьютере обработаю. Сделаем так, что картинки оживут, и каждой подберем текст из ещё той философии. Текст оттуда же наложим поверх музыки. Вот я ему устрою полную ломку его окаменевших понятий! А чувств своих не выдавай. Словно и не понял, что это мое. А ещё подумай после - где взять ремонтную бригаду. Пора сносить стены! Еще придется снова в БТИ разрешение на снос этих перегородок брать...
- Кажется, ты сейчас будешь сносить крышу, - усмехнулся пришедший в себя Митя.
- О да!.. - Она вошла к себе в комнату и плотно прикрыла за собою дверь. Села на диван, им купленный диван, закурила. Ей хотелось найти причину того, почему он так действует. Сначала она начала обвинять в этом его мать, ту несоответствующую ни Москве, ни времени деревенскую, кулацкую культуру, которую она ему привила, но поняла, что очень быстро заведет в тупик пустых обвинений. "Ты уйдешь и придешь, а колодец останется" вспомнила она китайское изречение. Ее тайцы предупреждали её - если видишь человека грубого, знай, это не таец, это китаец. А потом говорили про колодец, намекая, что то, - что поило тебя с детства, тебе не дано изменить. Так что в истоках поправлять уже нечего. Можно только уйти от них. И пусть отец его все-таки был художником и, наверняка, наложил на его характер оттенок чувственности и впечатлительности... - колодцу все равно весь этот психоанализ - прошлый век! Ни к чему не ведет - отмахнулась она сама от себя и попыталась мыслить в ином русле: - Вот он, такой, какой есть, вывез её картины. Видимо без злых мыслей. Он же признавался ей в любви, предлагал ехать в Париж... Она просто неправильно среагировала на его предложения, и он обломался.
Да он такой же, как она! Он же хотел сделать ей сюрприз, как она сделала сюрприз своему ребенку, чем чуть в одну секунду не загнала собственного сына сумасшедший дом!
Значит... он хотел сделать ей сюрприз, как и она Мите. Только она в ответ от Мити ничего особенного не ожидала. Даже его поцелуйчики и благодарности ей не нужны. Потому что она знает, что так её сыну будет лучше и все тут. Но Вадим не думает о том, как ей лучше - он ждет её ответной реакции. Ради этого он все это и делает. Ради этого он пошел второй раз на провокацию - показал совершенно открыто её сыну, что картины её у него. Что ничего плохого он с ними сделать не хочет - наоборот, он хочет её раскрутить её для Европы. Хотя, вряд ли это получится у неопытного человека. Но он хочет. Из любви ли? Нет. Это уже получается не любовь, а какая-то пытка рыбке на крючке. Он вынуждает её откликнуться.
"О нет! Не дождется! - воскликнула про себя Виктория - И картин не жаль черт с ними! Но чтобы так ломаться!"
Она достала бутылку красного вина, откупорила её, и налив в бокал, выпила залпом, произнося как тост: - Я буду долго-долго жить! Я напишу ещё тысячу картин! Прошлое на то и прошлое, чтобы отойти! А я буду продолжать свой путь при любых условиях, но не пойду на поводу торговца ситуацией.
Вино приободрило её, обретая духовную ясность, она теряла трезвость.
Теперь она точно знала, что будет делать. Виктория взяла телефон и набрала номер Спиина. Среди бела дня он почему-то находился дома. "И этот человек ещё ворчит на безденежье! - усмехнулась она про себя, а голос её уже с энергетическим напором диктовал:
- Значит так, сейчас ты звонишь тому королю, что сам себя короновал.
- Понял. - Сразу приняв её тон разговора, как мальчишка условия игры, откликнулся Спиин. - Дальше что?
- Звонишь и спрашиваешь как дела, как...
- Подожди, я все запишу, а то ещё чего напутаю. Я ведь уже понял, что с вами обоими по трезвой лавочке ни за что не разберешься, а по пьяной тем более.
Он побежал искать ручку и бумагу, а Виктория почувствовала сентиментальное тепло на душе, оттого, что он так их охарактеризовал, да ещё объединил в одно: "с вами обоими".
- Так. Что я должен спросить? - вернулся к телефону Спиин, - "Как дела?" - это я уже записал.
- Как нос, зажил ли? - диктовала Виктория.
- Не не-не. Нос это святое! Это мистика какая-то была!
- Это заставит его вспомнить - кто ты такой и воспылать к тебе сердечным теплом, как к свидетелю его чертовщины. Потом пожалуешься, что с фингалом были проблемы.
- Не было проблем. Неделю отсиделся и как новенький.
- Были проблемы! - нажимала Виктория - Из-за него неделю никуда не мог выйти, чтобы тебя принимали за приличного человека, и потерял возможность устроиться на отличную работу. Он тебе посочувствует. Ты спросишь, нельзя ли снова вам встретится, чтобы вновь обговорить о возможности твоей поездки в Таиланд.
- В Таиланд?! Не-не не! В Таиланд я больше не поеду! - заорал Спиин.
- Жди больше! Чтобы поехать в Таиланд, тебе теперь придется обращаться в другие турагентства. А при слове Таиланд его так же протрясет как тебя! Ты ему должен предложить, чтобы услышать отказ. Потому что теперь, как я понимаю, он не пьет - ему некогда. Он готовится в командировку в Европу.
- Куда?
- У него турагентство, значит - по разным странам. Он тебе сам это сообщит, как причину отказа от встречи. Узнав, о том, что ему предстоит такая интересная поездка, ты должен живо откликнуться и чуть ли не заверещать от восторга.
- Нормально. Так и пишу: "заверещать от восторга".
- А дальше любым путем всучить ему телефон моего знакомого Вилмара.
- Это что ещё за мужик?!
- Ты что? Ревнуешь?!
- Не-не не. Я уже давно понял, что это не то чтобы бесполезно, а вредно для здоровья.
- Вот, тогда и не вникай! - нагло кокетничала Виктория.
- Нормально. Давай дальше. Всучу я ему номер телефона, а дальше что?
- Ты должен быть уверен, что он по нему позвонит. То есть заведи речь обо мне, что я классный художник, но пропадаю. Тут все для художников как болото, потому как народ у нас не живет, а пережидает и никто не обустраивается, так что б навеки, отсюда и традиции - приобретения произведений искусства нет. А для меня это смерть. Но я капризная к тому ж. А ты знаешь одного бизнесмена - Вилмара, который хотел бы купить мои картины и рад поддержать меня.
- С такими не знаком!
- Но ты же не буддист, Спиин! Что тебе стоит солгать? Тем более не на суде же, а так... в разговоре.
- Ради тебя я бы и на суде, но только я не вижу, какое во всей этой истории мое место?
- Да ты как бог Олимпа! Ты - Меркурий!
- Нормально. Я все понял. Но в Тайланд я даже ради тебя не поеду!
Звонок из Таиланда распорол тишину её ночи.
Палтай предупреждал: Лунное затмение через пять дней - орбис в два дня до, два дня после. За ним следует солнечное затмение с гораздо большим периодом действия. Все дела этих дней ведут к далеко идущим последствиям. Роковым последствиям. Одних они разрушат, другим придадут силы. Постарайся не делать лишнего! Иначе семь лет расплачиваться!
ГЛАВА 39.
В день лунного затмения ничего особенного не происходило. Наблюдалось лишь очередное оживление во дворе - все ели арбузы. Дети ели в кустах, взрослые ели на лавочках. Арбузные корки лежали везде, куда ни кинь взгляд. Дворник, видом похожий на Черномырдина, не смотря на всю свою серьезность отношения к делу, явно не справлялся.
- В чем дело? - спросила Виктория у Якоба, который обычно был в курсе дворовых дел.
- Опять Борман начудил. - Отмахнулся Якоб. - Купил у кого-то на остаток денег, что ещё после гимна пиву остались - арбузов полный "Кунг". А продавать так и не решился. В запой пошел. Они в закрытой машине стали гнить. Тогда перекинули их всех в квартиру Димкиной бабки, той, что умерла зимой. А квартира-то на первом этаже. Да и окон не закроешь - все это арбузохранилище проветриваться должно.
- Ну и что?!
- А то, что дети решетки балкона отогнули и арбузы тащат. Да ты не обращай внимания! Идет естественный процесс!
Естественный процесс быстро перерос в экологическую катастрофу местного масштаба. Арбузы зрели и лопались, теряя товарный вид с дикой силой. Борман явно не поспевал за ними, пил уже не по привычке, а усилил обычное пьянство паникой от незнания - что делать?!
