Леонид Матюхин - Тридцать сребренников рублями
Естественно, эта троица оказалась на территории больницы абсолютно случайно. Во всяком случае никто из них конечно же не подозревал о существовании в палате номер триста семь девушки по имени Наташа и не собирался никого убивать. А в корпус зашли просто так, из любопытства…
Как выяснилось, за ворота больницы трое парней проехали на «Жигулях». Владельцем машины оказался студент МАМИ, честно признавшийся, что ему очень хорошо заплатили за то, чтобы он «подбросил» троицу до больницы. Рассчитавшись, студенту пообещали заплатить существенно больше, если он подождет каких-нибудь десять-пятнадцать минут. Естественно, парень согласился. Ведь не каждый день попадаются столь щедрые клиенты. Едва ли только он понимал, чем именно для него могло закончиться это ожидание…
— Вот такие вот, брат, дела, — завершил Константин свое повествование. — Боюсь, не приходится надеяться, что задержанные в ближайшее время бросятся откровенничать со следователем…
— Ты прав, — кивнул Доро и напомнил, — А как там генерал Клюев?
Бросив выразительный взгляд на часы, Костя вкратце поделился с Денисом полученной информацией относительно того, чем занимались генерал Клюев и возглавляемое им подразделение. При этом он воспроизвел по памяти официальную аттестацию покойного отца Наташи. А она оказалась в высшей степени положительной. Клюев характеризовался как человек весьма деловой, исключительно честный, порядочный и в то же время на редкость доброжелательный. Всем были известны его гостеприимство и готовность в любой момент придти другому на помощь. Слыл он настоящим бессребреником.
А вот полковник Дегтярин был совсем иным человеком. Как оказалось, за ним числились и не совсем благовидные делишки, которыми он якобы занимался, служа в южных краях. Как ни странно, но на его служебном положении эти делишки сказались самым необычным образом — его почему-то неожиданно перевели с повышением по должности в Москву. В общем, здесь он занимался тем же, чем и в бытность свою на Юге — организацией поставок продовольственных товаров. Вот только уровень доверенных ему закупок был теперь несравненно выше, а их объем — существенно более широк.
Коллеги считали своего сослуживца человеком энергичным и деятельным. Он часто и охотно выезжал в командировки. Имел многочисленных друзей и, судя по всему, достаточно влиятельных покровителей. Претензий по работе у начальства к нему не было. Все задания и поручения он умел выполнять в срок и самым наилучшим образом. Увлекался охотой. Имел неброский автомобиль «Волга». Старшая дочь училась в Академии Управления, сын заканчивал школу.
— И никаких криминалов? — уточнил Денис.
— Уважаемый Петр Николаевич чист как стеклышко, — развел руками Константин. — Прямо какой-то образец для подражания. А тебя это удивляет?
— Вообще-то да… Подозреваю, что сей товарищ после неприятностей в родных южных краях стал просто существенно осмотрительней и обделывает свои делишки намного тоньше, чем прежде.
— Все может быть, — пожал плечами Константин. — Только, что называется, чем богаты, тем и рады. Никакими сведениями о чем-либо незаконном в его деятельности я не располагаю.
— Ну да Бог с ним, с этим Дегтяриным, — кивнул Денис. — Ты уж извини, что задерживаю. Но, может быть, порадуешь ещё чем? Скажем — имеется что-нибудь новое о связях покойного Александра Редина?
— Ничего. Как ты и говорил, он действительно числился безработным. Однако, как выяснилось, при этом небезуспешно занимался посреднической деятельностью. После развода с женой жил один. Помимо тебя и твоих друзей никого, кто бы поддерживал с ним близкие отношения, установить не удалось.
— Ничего себе — близкие отношения… — покачал головой Денис.
— Естественно близкие. Вас связывала армейская дружба.
— Хорош друг… Ну а его предпринимательская, его, как ты выразился, посредническая деятельность?
— Посредничал в поставках продовольственных товаров. Предлагал, скажем, различным фирмам рис или тушенку оптом. Обычно вагонами. А за это получал комиссионные. И немалые.
— У него были постоянные клиенты? — поинтересовался Денис.
— Более или менее.
— Сможешь организовать список?
— Постараюсь, — пообещал Константин и, помолчав, добавил, — Насколько я понимаю, ты надеешься найти своего «злого гения» в этом списке?
— А почему бы и нет?
— Вообще-то странно ты себя ведешь, старик, — констатировал полковник. — Ты используешь меня, используешь органы для своего — давай называть вещи своими именами — для своего частного расследования. Но ты же должен понимать, какую при этом берешь на себя ответственность. Я уж не говорю об ответственности, которую ты возлагаешь на меня…
— Я все прекрасно понимаю. В частности и то, что мой «злой гений» скорее всего имеет своих осведомителей и у вас. И мне совсем не хотелось бы, чтобы сей господин на определенном этапе следствия вдруг испарился из Москвы с последующей материализацией под другим именем в ином государстве или даже на другом континенте. Я должен взять его. Ты понимаешь это?
— Я все прекрасно понимаю, — кивнул Костя. — Но уверен — ты не прав. Тебе немедленно следует передать все имеющиеся у тебя сведения следователю.
— Он уже предупредил меня о самых жестких санкциях, если только узнает, что я продолжаю заниматься делом…
— Если хочешь — я могу поговорить с кем нужно. Всегда могу сам подключиться к этому.
— Спасибо, не надо. Лучше помоги мне в другом. Помнишь, я просил тебя выяснить, что это за личность такая — Решетников Игорь Измаилович? Кто он, этот помощник депутата? Чем, интересно, он дышит? Чем занимается в свободное от помощи своему депутату время?
— Эх, Денис, Денис… Подведешь ты меня под монастырь. Ну да ладно… Этот твой Решетников, оказывается, личность действительно довольно примечательная. Лет семь тому назад привлекался к суду за мошенничество. Вновь «прорезался» недавно, позапрошлой весной. При этом оказался совладельцем весьма крупной фирмы. Теперь ворочает немалыми деньгами. Часто выезжает за рубеж. Имеет недвижимость в ряде европейских стран, в США и в Коста-Рике. — Порывшись в кармане, Константин достал листок бумаги. — На вот, держи. Тут тебе адрес и основные сведения об этом господине.
— Спасибо, — поблагодарил Доро. — Кстати, его адрес у меня уже есть. И ты мне скажи, зачем такому богатому человеку идти в помощники к депутату?
— Ты и сам знаешь, помощники «выразителей народных чаяний» обладают многочисленными привилегиями. Но, думаю, не из-за бесплатного проезда на общественном транспорте господин Решетников обзавелся удостоверением помощника депутата…
— А о каком, собственно, депутате идет речь? — поинтересовался Денис.
— Да какая тебе разница… Существенно другое. У меня, например, нет ни малейших сомнений, что на самом-то деле этот наш «народный избранник» является помощником Игоря Измайловича Решетникова, а не наоборот. Думаю, именно усилиями Решетникова этот мало чем примечательный господин продвинулся в депутаты. Вот так вот…
— Понятно, — усмехнулся Доро. — А список владельцев «пятисотых» или «шестисотых» «Мерседесов» цвета «мокрого асфальта» тебе удалось получить?
— Пока нет.
— И ничего нового по поводу нападения на нас у отделения милиции?
— Ничего. Если бы были какие новости, я бы начал именно с них, как ты догадываешься, — слегка пожал плечами Константин.
— Удивительные дела творятся у нас в королевстве Московском, усмехнулся Денис. — Людей расстреливают прямо у милиции, и — никаких концов…
— Чему ты удивляешься? — Костя снова мельком поглядел на часы. — Можно подумать, будто ты приехал сюда на экскурсию из какого-нибудь Бирмингема или Ганновера…
— Ладно, старик. Спасибо за информацию, — Денис улыбнулся. — И, наконец, удовлетвори мое любопытство — ради кого это ты приехал в «Геликон»?
— Тут будет проходить очень интересный концерт. Этакая «сборная солянка». В программе много громких имен. В частности — Надежда Красная. Узнав об этом, я и приехал за билетами на послезавтра. Ты ведь знаешь эту певицу?
— Кажется, слышал в её записи романсы Чайковского.
— «Кажется…» — передразнил Константин. — Ты, Денис, меня просто удивляешь. Ты хотя бы представляешь себе, насколько разнообразен, насколько обширен репертуар Надежды Красной? Нет? Да она поет вещи сотен композиторов, начиная, скажем, от Скарлатти и кончая нашим с тобой современником и соотечественником Теодором Гринштейном. И как поет! Нет, все-таки Красная — удивительная, прямо-таки великая певица.
— Что-то я не припомню, чтобы ты прежде отзывался о ком-либо с таким восторгом и пафосом, — Денис с удивлением поглядел на друга. «Удивительная певица»… Ты уж извини, брат. Снизойди до меня, профана, объясни музыкальной посредственности, что же это по-твоему такое — великий исполнитель?
