Феликс Фрэнсис - Азартная игра
– Возможно, он просто хотел выгодно вложить семейные деньги, – заметил старший инспектор Флайт. – Ну а уже позже созрел план обмана, когда он обнаружил, каким способом можно получить эти гранты.
– Возможно, – кивнул я. – Но, скорее всего, вначале возникла идея украсть эти гранты, и Шеннингтон вышел с предложением помочь отстающей промышленности Болгарии, внести изначальную часть и уже затем оттяпать огромный куш.
– Но ведь не в одиночку же он все это провернул? – заметил Томлинсон.
– Конечно, нет, – сказал я. – Я видел электронную переписку между ним и неким Юрием Джорамом из Еврокомиссии в Брюсселе, а также с Димитром Петровым из Болгарии.
– Как и где именно вы это видели? – перебил меня Томлинсон.
– В компьютере Грегори Блэка, – ответил я. – Он скопировал эту корреспонденцию.
– А кто такой Грегори Блэк? – тут же спросил офицер из подразделения по борьбе с экономическими преступлениями.
– Один из главных партнеров «Лайал энд Блэк», фирмы финансовых консультантов, где я работаю. – «Или работал», – подумал я.
– И вы считаете, что он причастен к этому делу? – спросил офицер.
– Я могу лишь догадываться. Но считаю, что, по всей вероятности, Грегори Блэк и нашел Шеннингтона для Джорама и Петрова. Им нужен был человек, могущий инвестировать пять миллионов фунтов в проект, чтобы затем вытянуть куда более серьезную сумму из Евросоюза. Шеннингтон был клиентом Грегори, самой подходящей кандидатурой на эту роль. Ведь он контролировал богатый семейный трастовый фонд и одновременно был разорен, отчаянно нуждался в деньгах, чтоб расплатиться с долгами. И Грегори это знал. Как правило, финансовые консультанты посвящены в самые интимные тайны своих клиентов. Особенно те, что связаны с их материальным положением.
– Но при чем здесь смерть Геба Ковака? – спросил старший инспектор Томлинсон. Его заботило прежде всего именно это.
– Геб Ковак получил доступ к файлам, к электронной переписке между Джорамом и Петровым, и случилось это буквально за несколько дней до его гибели. А Грегори Блэк, судя по всему, узнал об этом, поскольку имя Геба фигурировало в списке последних сотрудников, имевших доступ к данному файлу. Я сам его видел. Наверное, Геб начал задавать неудобные вопросы о проекте, что его и погубило.
Тут я почувствовал, что убедить их не удается.
– Помните, – добавил я, – речь здесь идет об огромных деньгах. Сто миллионов евро! Даже если разделить на четыре части, получится очень приличная сумма на каждого, и защищать такой куш стоит.
Я заметил, как они производят нехитрые математические вычисления в уме.
– К тому же, – продолжил я, – на прошлой неделе Грегори Блэк точно знал, где я нахожусь, и кто-то попытался убить меня. И теперь считаю, что Шеннингтон изменил свое решение, согласился встретиться и поговорить со мной, даже пригласил к себе в ложу, лишь потому, что я не появлялся у себя в конторе. Да вчера он сам практически признался в этом. Сказал, что меня трудно убить потому, что я не появляюсь в том месте, где должен был бы появиться. Так вот, в понедельник утром Грегори Блэк ждал меня в конторе, я должен был прийти на собрание. И теперь я просто уверен, что если б пошел, то меня убили бы. Наверное, и до дверей офиса не добрался бы. Пристрелили бы где-то на улице. Убили в людном месте, на глазах множества свидетелей, как Геба Ковака в Эйнтри.
– Думаю, теперь самое время еще раз поговорить с мистером Грегори Блэком, – сказал старший инспектор Томлинсон. – Хорошо запомнил его еще по предыдущей нашей встрече.
«Да, – подумал я, – он тоже наверняка запомнил».
Затем последовало краткое обсуждение на тему того, кто из присутствующих обладает достаточными юридическими полномочиями для ареста подозреваемого и на каких основаниях. И вот наконец было решено, что эту честь предоставят инспектору Баттену из отдела лондонской полиции по экономическим преступлениям: ведь город Лондон – это его епархия. Однако все хотели присутствовать при этом событии, и вот все три полицейских автомобиля отправились по адресу Ломбард-стрит, 64, где к ним присоединилась еще и четвертая – с подкреплением из бойцов в униформе.
Мы подъехали к конторе пятнадцать минут четвертого. Грегори уже должен был вернуться после сытного ленча в ресторане. «Остается надеяться, – подумал я, – что он напоследок подкрепился основательно. Ибо в том месте, куда его отправят, не будет ни паштета из гусиной печени, ни филе миньон в тесте».
– Чем могу помочь? – спросила миссис Макдауд вошедших в приемную полицейских. Потом увидела меня, и глаза ее удивленно расширились. – О, мистер Николас, эти люди с вами?
Инспектор Баттен даже не взглянул на нее.
– Где тут у вас мистер Грегори Блэк? – громко спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Сейчас я ему позвоню, – нервно ответила миссис Макдауд, она явно растерялась при виде такой толпы, наводнившей приемную.
– Нет! – рявкнул Баттен. – Просто скажите, где он.
И тут в коридоре показался Грегори.
– Вот он, – пискнула миссис Макдауд и указала пальцем.
Детектив не стал терять времени даром.
– Грегори Блэк, – начал он, подойдя и взяв Грегори за руку, – вы арестованы по подозрению в сговоре, имеющем целью крупные финансовые махинации, а также по подозрению в покушении на убийство. Вы можете хранить молчание, но молчание в суде, который состоится позже, отказ отвечать на вопросы может осложнить вашу защиту. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в качестве улик.
Грегори был потрясен.
– Но это просто безумие какое-то, – пробормотал он. – Я ничего такого не делал.
И тут он заметил меня.
– Твоих рук дело? – завопил он и начал угрожающе надвигаться на меня. – Еще одна из твоих дурацких шуточек?
– Убийство – это вам не шутки, – сказал инспектор Баттен. – Уведите его.
Подошли два офицера в униформе и, не обращая внимания на громкие протесты Грегори, надели на него наручники. А потом вывели его из приемной и втолкнули в лифт.
Я хорошо представлял, что он сейчас чувствует.
– Что тут, черт возьми, происходит? – в приемной появился Патрик, судя по всему, привлеченный шумом. – И что делают здесь все эти люди?
– Пришли сюда арестовать мистера Грегори, – невозмутимо ответила миссис Макдауд.
– Арестовать Грегори? Но это просто дикость какая-то! За что?
– По обвинению в сговоре с целью мошенничества и в сговоре с целью убийства, – ответил детектив Баттен.
– Мошенничество? Убийство? Кого он убил? – спросил Патрик полицейских.
– Никого, – ответил Баттен. – Мистер Блэк был арестован по подозрению в сговоре с целью убийства.
Но Патрик не унимался.
– И кто же он, тот человек, в сговоре с целью убийства которого он обвиняется?
– Я, – и я шагнул вперед.
Патрик молчал. Стоял и просто смотрел на меня.
Позже тем же днем жизнь в фирме «Лайал энд Блэк» по адресу Ломбард-стрит, 64 вернулась в свое нормальное русло, если считать нормальным то, что один из старших партнеров этой фирмы был арестован по подозрению в сговоре с целью финансовых махинаций и убийства.
Впервые за две недели я вошел в свой кабинет и увидел, что Рори пересел за стол Геба у окна. Диана осталась на прежнем месте.
– По справедливости, это должна была быть Диана, – сказал я Рори. – У нее больше заслуг, и она над тобой старшая.
– Полчаса назад она получила разрешение занять твое место, – с ухмылкой ответил Рори. – Патрик сказал, ты уже больше не вернешься. – Судя по тону, он был опечален тем, что я все же вернулся.
Диана же тем временем предпочитала хранить молчание. Я открыл окно, впустить в помещение свежий воздух теплого весеннего дня. Сама погода, казалось, говорила о том, что худшее осталось позади.
Возможно, Диане не придется долго ждать, чтобы занять мой стол. Если сам этот стол и должность останутся. Ибо в этот момент я подозревал, что «Лайал энд Блэк» не просуществует как фирма больше недели. Как только разнесутся новости о расследовании финансовых махинаций, все наши клиенты разбегутся, точно крысы с тонущего корабля. Ведь должность финансовых консультантов предполагает в отношениях с клиентами полную доверительность, а о каком доверии может идти речь, если фирма вовлечена в финансовые махинации? Да ни о какой.
Лучший способ разорить банк – это во всеуслышание объявить о том, что положение у него шаткое. Клиенты тут же потеряют к нему доверие и помчатся забирать свои денежки. Выстроятся за ними в очередь на несколько кварталов. И, разумеется, ни один банк не станет держать наличность в сейфах на такой вот пожарный случай. Деньги уже будут одолжены другим клиентам в качестве выплат под залог или предоставления кредита на ведение бизнеса. А потому расплатиться банк не сможет. И по мере того, как станут распространяться слухи о плачевном состоянии дел в банке, все больше вкладчиков будут приходить сюда за своими деньгами, и кризиса не миновать, банк рухнет, как карточный домик. Доверие к банку, выстраивавшееся, возможно, на протяжении столетий, можно разрушить всего за один день. Так было с «Нозерн Рок» в Великобритании, с «Индимак» в США, то же самое произойдет и с нами, причем в нашем случае никакое правительство помогать не станет.
