Марина Крамер - Черная вдова, или Ученица Аль Капоне
– Какого Диму?
– А мальчика на побегушках помнишь в моем штабе?
– Да ладно! – ахнула Коваль, не веря – такой лапочка, даже не подумаешь…
– Вот так, детка.
– А про лахудру свою почему молчишь?
– С ней все просто. Она помогала Диме с единственной целью – хотела замуж за меня, идиотка, – усмехнулся Егор. – Она запала на меня сразу, как только увидела, и решила, что и я перед ней тоже не устою! Можно подумать, я такой дурак, что променял бы свою шикарную девочку на эту мартышку!
– Что не помешало тебе… – начала Коваль ехидно.
Но он не дал ей продолжить, наваливаясь сверху и впиваясь в губы. Как выражался Малыш, если тема закрыта, «кончай базар»!
Но, в принципе, Егор был прав – разве четыре года власти стоили риска потерять самую большую строительную корпорацию в регионе, созданную таким трудом? Конечно, нет. Да и Марине самой так спокойнее – могла продолжать жить, как и жила, не строя из себя того, чем не является.
– Знаешь, Малыш, я в который раз убеждаюсь, что сделала правильный выбор, выйдя за тебя замуж.
– Интересно, как это ты могла НЕ выйти за меня, а, Коваль? У тебя выбора не было! Я бы иначе убил тебя, чтобы никому не досталась! – заявил Егор, улыбаясь. – Да и где ты нашла бы такого горячего мужика, как я, да еще чтобы терпел твои выходки, причуды и, главное, Карлоса твоего?
– Гад! Какой же ты гад, Малыш! – возмутилась она. – Мне, значит, нельзя напомнить о твоей связи с этой крашеной лахудрой, едва не прикончившей меня, а ты…
– Детка, я безумно тебя люблю, – совершенно серьезно сказал Егор. – Я прощу тебе все, даже это. Просто будь со мной.
– Малышев, ты ненормальный, знаешь это?
– А ты – самая шикарная стерва! – отозвался муж, целуя ее.
Примечания
1
По старым воровским понятиям, настоящий «вор в законе» не мог иметь семью, детей, имущество, собственность, долго жить в одном месте. Это в начале 90-х годов более молодые «воры в законе» стали отходить от этого правила, стремясь организовать свою жизнь более комфортно. Однако «воры» старой формации до сих пор придерживаются прежних понятий и относятся к их нарушителям с пренебрежением, хотя смертью больше не карают. – Прим. авт.
