Людмила Бояджиева - Идея фикс
Вчерашняя девица в симпатичном цветастом платье принесла гостье европейский завтрак — кофейник, молочник, тосты, масло, джем. Аппетита у Лары не было, а затея с поездкой на курорт казалась бредовой. Нарочито медленно позавтракав, она вышла на воздух и остановилась, вдыхая особый запах. Это итальянское живописное озеро пахло морем. Давним, Черным…
Прогулка по берегу подняла настроение. Дождь прекратился, и все вокруг сразу заулыбалось. Дивная растительность, море цветов, очаровательные виллы в зелени парков, плавучие ресторанчики, кафе, бары. С причала катеров были видны камешки на дне, вода прозрачная, чуть зеленоватая, лениво покачивалась, пригоняя к песчаному берегу плавучие островки смытого дождем мелкого мусора, листьев, цветочных лепестков, жучков и «божьих коровок». Одна из них, плавая на спине, беспомощно перебирала лапками. «Бедняжка даже не подозревает, что на нее взирает Высшее существо, которое может спасти или равнодушно отвернуться», — Лара присела и опустила с причала руку. После нескольких неудачных попыток насекомое нащупало палец и, с усилием вырвав из воды круглый, оранжевый панцирь, поспешило к ладони. Здесь оно успокоилось и попробовало расправить крылья.
«Ну нет, так не пойдет. Ты опять упадешь в озеро». «Высшее существо» легко пересекло пляж и остановилось возле живой изгороди — кусты с глянцевыми листьями цвели мелкими пахучими гроздьями. «Интересно, поняла букашка хоть что-нибудь? Поняла, что произошло чудо? А может, она промокла и уже не сможет летать? Взлетит или не взлетит? — Лара подняла ладонь и слегка подбросила жучка. Если взлетит, то все будет хорошо…» — загадала она по давнишней привычке.
— Извините, синьора! — крикнул, не обернувшись, толкнувший Лару велосипедист. Ее ладонь была пуста. «Упала или взлетела? Хитрюга судьба никак не хочет открывать карты».
Отряхнув юбку, всю в темных пятнах от упавших с куста капель, она двинулась вдоль озера. На пляжах появились обрадованные улучшением погоды люди. Люди как люди, без местной адюльтерной специфики. Хотя если приглядеться…
Отвязав причальный канат, в катер прыгнул юный брюнет в полной оснастке плейбоя — буйные кудри на ветру, бронзовый загар, литые мускулы под ослепительно белым, облегающим торс пуловером. А длинные ноги, открытые коротенькими шортами! В лодке его ждала дама… Соломенная шляпа скрывала лицо, а узенькие брючки лишь подчеркивали дряблость широкого зада. Н-да… Но каким грациозным девичьим движением протянула она своему кавалеру руку! Как он прижал к себе любимую, заглядывая ей в глаза!.. Вздымая пенные бразды, катер умчался к горизонту.
Лара ушла в парк и бродила там до самого ужина, потом вернулась к себе в отель и плотно перекусила домашним рагу в горшочке с салатом из перца, помидор и лука.
«Завтра же уеду», — решила гостья и улыбнулась на вопрос девушки:
— Да, очень понравилось, у вас чудесное озеро. — «Смотрит на меня и усмехается. Дама вернулась без улова. Они ведь здесь только, наверно, и делают, что обсуждают своих постояльцев. Бесконечный мыльный телесериал».
Ночью она спала крепко и сладко — озерный воздух действовал успокаивающе. За завтраком в уже знакомой столовой познакомилась и поболтала с очень милой американкой лет пятидесяти. Рона работала менеджером в крупной автомобильной фирме, имела двоих взрослых сыновей и уже третий отпуск проводила здесь.
«Такое чувство, что я попадаю в оперетту пятидесятых годов. Иная реальность, иное измерение. И никаких забот, кроме романтических… Мой приятель — швед. Двадцать шесть, наверно, окончил университет. Далеко не две извилины, как принято думать о работающих здесь мальчиках. И, знаете, Лара, нам очень хорошо вдвоем», — с увлечением рассказывала женщина.
Застыдившись своей трусости, подбивающей ее вернуться в Москву, Лара старательно привела себя в порядок и вышла прогуляться. На лестнице отеля задержалась, окидывая панораму сквера и синеющего за деревьями озера. И мельком свое отражение в стеклянной двери. Не плохо, вовсе не плохо! Хорошо, что взяла этот коралловый костюм — без претензий, но виден класс. И ножки вполне, особенно в новых туфлях. «Идиотка, занимаешься самовнушением, словно невеста на смотринах! Да пошли они все! Мало у тебя в ногах мужиков валялось? Ведь не обязательно же раскручивать интригу по полной программе! Надо попробовать ввязаться в бой и посмотреть, что из этого получится. Совет Наполеона, им пренебрегать не стоит… Интересно, как все произойдет? О чем он заговорит? Как будет выглядеть? Только вот что, дорогая, — строго предупредила она себя, — довольно совковых компромиссов. Ты приехала, чтобы заключить интересную для тебя сделку, и ты будешь придирчиво выбирать. Лысых, толстых и занудных просим не беспокоиться».
Она углубилась в аллею парка, но очередь претендентов на конкурс любовников почему-то не выстроилась. «Очевидно, здесь существуют специальные места для знакомств, — поняла Лара. — Придется посоветоваться с Роной». Какой-то юноша довольно долго шел за ней по аллее, но потом исчез.
В ресторане на плотине, куда забрела обедать Лара, она только и видела, что искусно подобранные парочки — леди, несомненно, в годах и при деньгах, джентльмен — молод, силен и полон желаний. Прежде всего, естественно, подзаработать. «А какая, собственно, разница? — урезонивала свою иронию Лара. — Все мы что-то хотим друг от друга. Ты состоишь в любовницах Феликса, спала с Бонованом вовсе не из пылкой любви. И при этом считаешь, что торговать самыми нежными чувствами — дурно. Полагаешь, честнее, если так уж невтерпеж, нанять платного партнера на ночь, но не разыгрывать спектакль идиллического чудо-романа. А если необходим именно этот спектакль? С ухаживаниями, поездками на островок, цветами, томными взглядами? Увы, пожилые дамы, как правило, консервативны. Многим из этих бедняжек, возможно, не попался в жизни ни один пылкий Ромео. Брак по расчету, компромиссные дружки, домашняя суета. А красивая любовь? Только в кино».
Прекрасный лангет из телятины с соусом «кампари» и свежайшая спаржа примирили Лару с действительностью. Перебравшись на террасу, она заказала коктейль и клубнику со сливками. Сладкая жизнь, никаких ограничений.
Пелена облаков утончалась, пропуская солнечный свет. Пришлось достать из сумочки темные очки с приятными розоватыми стеклами. В силуэте мужчины, стоящем у парапета, померещилось нечто знакомое. Светлые брюки, полосатая рубашка, завязанный на плечах бежевый пуловер. Точно! Это он попался ей в парке. Отличная фигура, густая, блестящая волна темно-каштановых волос. Прищурившись, парень наблюдал за яркими парусами на синей глади озера и вдруг — не случайно, а явно специально, словно решившись, повернулся к Ларе:
— Извините, синьора говорит по-английски?
— Да. — Лара с вызовом подняла лицо, не предлагая парню сесть за свой столик.
— Я заметил вас еще в парке. А до этого — на набережной. Вы позволите присесть?
— Пожалуйста. И что вас удивило?
Он почему-то смутился. Лара решила, что у жиголо великолепные актерские данные. Смущение и нерешительность он разыгрывал блестяще.
— Я узнал вас. Вы принимали участие в конференции ЮНЕСКО в Милане. Я интересуюсь музыкой.
— Ах, вот как! — Лара рассмеялась. — Значит, у вас чисто профессиональный интерес. Вы, вероятно, не из попсовых кругов?
Теперь улыбнулся он:
— Мог бы представиться пианистом. Знаю название нескольких шлягеров Шумана, Листа, Шопена, могу напеть основную тему концертов Чайковского, Рахманинова… Но… увы — я не имею отношения к классике. Да и к попсе весьма скромное. Немного пробовал петь на эстраде, теперь учусь в Бостоне на юрфаке. Листал музыкальный журнал, увидел вашу фотографию… А сегодня шел следом и думал: где я видел эту очаровательную блондинку? Вы не красите волосы?
— Теперь немного подтеняю седину на висках. Вы разбираетесь и в этих вопросах?
— Пришлось заниматься многим… — Парень с тоской посмотрел на паруса. — Одно время работал в водном гараже и чуть не получил к свадьбе подарок в виде катера.
— Не женились? — Лара посмотрела на руки парня и не заметила обручального кольца.
— Сорвалось… Меня зовут Сидней. Сидней Кларк. — Он встал, чтобы взять протянутую Ларой руку.
— Лара Бонован, — представилась она в соответствии с записью в отельном журнале.
В глазах парня промелькнуло удивление, но он ничего не спросил. С минуту они молчали. Лара успела хорошенько разглядеть его лицо — ее кавалер обладал неким шармом, снимающим с его яркой внешности глянец парфюмерности. Если бы не застенчивость, мягкая манера говорить, выдающая человека из хорошего круга, некоторая грусть в глазах — сине-зеленых, сумрачных, загадочных, — он мог бы сойти за рекламного красавчика. Ларе показалось, что парень ищет удобный момент, чтобы откланяться. Вероятно, он здесь по другому поводу.
