Чингиз Абдуллаев - Стандарт возмездия
— Вот видишь, — рассмеялся Гаджи-Султан коротким, лающим смехом, — я был прав. Доверять никому нельзя. Пусть ищут хоть сто лет. Там, кроме одного ящика, ничего не найдут. А тот ящик ты оставил на складе?
— Я привез деньги, — показал на чемодан Ахмед, — они начали стрелять, и вытащить ящик было невозможно. Я решил спасти прежде всего деньги.
— Хм, — нахмурился Гаджи-Султан, — они стреляли в тебя, но разрешили тебе спокойно унести пять миллионов долларов. Это очень странно, Ахмед, покажи свой чемодан.
Ахмед наклонился и раскрыл чемодан. Там были плотно уложенные пачки денег. Гаджи-Султан наклонился, вытащил одну пачку сверху, разорвал бумажную обертку. Ахмед перевел дыхание. Гаджи-Султан долго рассматривал деньги, потом наклонился и, раздвигая пачки, достал еще одну с нижнего ряда. Разорвал обертку. Это была белая бумага. Ахмед от ужаса закрыл глаза.
Гаджи-Султан, бросив на него презрительный взгляд, взял двумя руками чемодан и вытряхнул пачки на дорогой персидский ковер. Это была бумага, самая настоящая бумага. За исключением первого ряда, где лежали деньги, все остальное была бумага.
— Негодяй, — закричал Гаджи-Султан, побледнев от бешенства, — ты меня разорил!
Он поднял пачку и ударил ею по лицу своего помощника. Обертка лопнула, и белые листки разлетелись по всей комнате.
— Ты меня разорил, — повторял как полоумный Гаджи-Суптан, наступая на своего помощника, — ты меня разорил!
Он наклонялся, хватал пачки денег и разбрасывал их по комнате.
— Это бумага! — кричал он в бешенстве. — Курбан заплатит мне за эту бумагу!
Ахмед молчал, пораженный случившимся.
— Они сейчас будут здесь, — заорал Гаджи-Султан, — я убью тебя, змея, задушу собственными руками!
Ахмед попятился назад, испуганно бормоча слова оправдания. Он не боялся стоять под пулями незнакомцев, не боялся вытащить из огня этот чемодан. Но теперь он испугался гнева своего хозяина. Тот был страшен в своем неистовстве.
Пять миллионов долларов были очень большой суммой даже для его хозяина.
— Нужно, чтобы остальной груз срочно улетел из Бухары, — тяжело дыша, приказал Гаджи-Султан, немного успокаиваясь, — нужно его срочно увезти из Бухары. Он погружен и находится в аэропорту. Поезжай туда и передай мой приказ срочно улетать, иначе мы никогда не расплатимся за оставшийся груз.
Со стороны дороги послышались милицейские сирены.
— Все пропало! — закричал в бешенстве Гаджи-Султан. Он обхватил горло Ахмеда двумя руками. — Я сам, слышишь меня, я сам убью тебя, если оставшийся груз не улетит немедленно. Уходи с дачи, пробивайся как хочешь, но груз должен подняться, в воздух.
— Понял, — кивнул Ахмед.
В ворота уже стучали.
— Быстрей! — закричал Гаджи-Султан.
Ахмед бросился к автомобилю, зная, что за домом есть второй выезд.
Генерал Бахромов был не просто смущен. Он был растерян и отчасти испуган. Одно дело — по заданию министра проводить облаву на каком-то заброшенном складе, где обыкновенные уголовники пытались организовать сопротивление. Другое дело — оцепить дачу бывшего секретаря обкома партии, зная, кому именно она сейчас принадлежит. Он пожалел, что именно его поставили на эту операцию. И тем более пожалел, когда увидел, что эти проклятые сотрудники непонятного Бюро уже ждали его там.
— Груз находится на даче, — сообщил ему Матюшевский, и генерал понял, что отступать ему никто не позволит. Он вздохнул и вошел первым в открытые ворота дачи.
Матюшевский шагнул следом, взяв с собой Эдуарда. Керичов и Шадыев остались в автомобиле. Генерал со спутниками прошел длинную аллею с ухоженными цветами по обеим сторонам асфальтированной дорожки и вышел к беседке. К этому времени Гаджи-Султан уже сидел в беседке со своими гостями.
Генерал, узнавший Гаджи-Султана, несколько смутился. Но еще больше он смутился и испугался, когда увидел одного из гостей хозяина. Это был его непосредственный руководитель, первый заместитель министра внутренних дел республики, генерал Садиров. Увидев его, Бахромов понял, что действительно попал в очень неприятную историю.
— Что случилось? — грозно спросил Садиров. — Почему вы врываетесь с такими криками на дачу уважаемого человека? К чему весь этот балаган?
— Простите меня, — растерялся Бахромов, — нам сказали.. — вот эти… нам передали, что здесь прячется контрабандист.
— Кто прячется? — неприятно улыбнулся его начальник. — Может, это я — контрабандист? Или наш уважаемый хозяин? Разве можно так оскорблять уважаемого человека, генерал? Как вы сами не понимаете!
— Я выполнял указание министра, — вдруг нашелся Бахромов, — а ему поручил сам президент.
Это были сильные козыри. Согласно строгой иерархии, столь почитаемой на Востоке, Садиров мог сколько угодно кричать на своего подчиненного генерала. Но когда тот сказал, что выполнял задание министра и президента, он вынужден был замолчать. И потому он нахмурился и обиженно засопел.
Бахромов, поняв, что получил очень грозного врага на всю жизнь, все-таки робко сказал, показывая на Матюшевского:
— Это они вызвали нас. — Разговор шел по-узбекски, и Садиров, не выдержав, крикнул:
— Позоришь нас при чужих людях. Это тебе так не пройдет! — после чего спросил по-русски у гостей:
— Кто вы такие?
— Мы сотрудники Бюро координации, организованного в рамках СНГ для борьбы с наркомафией, — ответил Матюшевский, — а вы, простите, кто такой?
— Я генерал Садиров, — с достоинством сказал заместитель министра.
— Господин генерал, — понял, с кем имеет дело, Матюшевский, — вы, очевидно, не совсем понимаете, что именно здесь происходит. Хозяин виллы — организатор крупной банды контрабандистов. У нас есть доказательства, что здесь скрывается один из бежавших бандитов.
— Ищите, — развел руками Гаджи-Султан, — и если найдете, можете забрать его с собой.
— Он бежал сюда с чемоданом денег, — продолжал говорить Матюшевский, не обращая внимания на слова хозяина дачи, и сейчас этот чемодан находится в доме.
— У вас есть разрешение прокурора на обыск? — строго спросил Садиров. — Вы же должны знать такие элементарные вещи.
— А нам не нужна санкция, — вдруг улыбнулся незнакомец и, повернувшись к своему спутнику, попросил:
— Эдик, дай наш прибор.
Эдуард передал ему прибор. Матюшевский показал его генералу.
— Здесь фиксируется нахождение чемодана в этом доме, генерал. У вас еще есть сомнения?
Садиров понял, что проиграл и любое его следующее дело будет обвинением против него самого. Бахромов перевел дыхание. Он тоже понял, что его не будут наказывать за эту облаву.
— Как такое могло случиться? — спросил вдруг Садиров, обращаясь к Гаджи-Султану. — Вы уважаемый человек, известный всей республике. А у вас в доме оказался бандит с чемоданом каких-то денег?
— Там не было денег, господин генерал, — улыбнулся Матюшевский, — только бумага и фальшивые доллары.
— Как фальшивые? — закричал, не сдержавшись, Гаджи-Султан. — Остальные деньги тоже фальшивые?
Садиров покачал головой. Своим невольным возгласом выдал себя с головой. Теперь защищать его было просто неприлично.
— Я не думал, что вы такой человек, — поднялся он из-зa стола, — теперь я верю в то, что говорят эти уважаемые люди. Генерал и его коллега направились к своей машине, не взглянув на хозяина.
— Стой, — раздался крик откуда-то со двора, но с противоположной стороны от ворот, — стой!
Несколько выстрелов и крик сменил визг автомобильных тормозов.
— Один человек сбежал! — крикнул офицер. — Наши две мaшины и автомобиль с гостями поехали за ним.
Матюшевский посмотрел в глаза Гаджи-Султана. И увидел, что он дрогнул.
Увидел его страх и понял, что они еще могут победить.
Глава 41
Первыми заметили удалявшуюся от дачи машину сотрудники ГАИ, стоявшие в оцеплении. Проникнутые духом важности порученного им дела и сознанием собственной значимости, они замахали руками, приказывая автомобилю остановиться. И лишь когда он проскочил мимо них, передали о нем сообщение по рации, ринувшись его преследовать. Сообщение услышали Керимов и Шадыев, сидевшие в милицейской машине. Развернувшись, они бросились в погоню. За ними последовала еще одна машина милиции.
Теперь Ахмед ничего не боялся. Или он доедет до аэропорта раньше преследователей, или они его арестуют, тогда Гаджи-Султан не простит ему очередного промаха.
Машины стремительно неслись по шоссе, словно на автомобильном ралли.
Уже стемнело, и яркие огни автомобилей, с ревом проносившихся по степи, являли собой незабываемое, яркое зрелище.
Подъезжая к небольшому аэропорту местной воинской части, Ахмед уже знал, что именно он сделает. Он недрогнувшей рукой направил свою машину на стоявшие рядом с вертолетом баки с горючим, успев в последний момент выпрыгнуть из нее. Автомобиль врезался в баки, раздался оглушительный взрыв. Затем последовало еще несколько взрывов, и на аэродроме начался пожар.
