Чингиз Абдуллаев - Фактор страха
— Мне только что позвонили, — сказал он, — проверка показала, что деньги в чемодане фальшивые.
Романенко в шоке взглянул на Дронго, но тот откинулся на сиденье и стал хохотать.
— Не вижу ничего смешного, — сквозь зубы процедил Романенко.
— Вот сукин сын, — сквозь смех сказал Дронго, — всех обманул. И бандитов, и чиновников, и друзей. Молодец! Они с Муравьевым решили не рисковать и подменили деньги. Георгию такое в голову не могло прийти. К тому же он волновался и не стал как следует проверять содержимое чемодана.
— Что же делать? — спросил Романенко. — Вы так спокойны, будто ничего не случилось. Где теперь этих мерзавцев искать?
— Там же, где находятся деньги, — улыбнулся Дронго. — Доллары доставили Муравьеву в охотничий домик, чтобы он передал их Георгию. Подменить чемодан генерал не мог, мог только установить устройство, о котором я говорил, и подменить деньги прямо на месте.
— Но зачем такие сложности? — удивился Романенко. — Гораздо проще было бы заложить в чемодан взрывчатку и взорвать его в казино.
— Такой вариант Кочиевскому не годился. Ему было важно отвлечь нас, чтобы мы до последней минуты следили за чемоданом. Он даже Баугиса подставил, лишь бы отвести подозрения от себя.
— Где все-таки деньги? — нетерпеливо спросил Романенко.
— Наверняка в «Роснефтегазе», — сказал Дронго, — в охотничьем домике. Как только там закончится обыск и ваши люди уйдут, Муравьев, который скрывается где-то поблизости, вернется за ними.
Романенко позвонил момандиру отряда спецназа.
— Не уехали? — спросил он.
— Обыск закончили, возвращаемся на базу.
— Отставить! — вне себя от волнения крикнул Романенко. — Деньги в доме. Муравьев прячется где-то рядом. Летите назад.
— Вас понял, — сказал командир, — не волнуйтесь. Второй раз он от нас не уйдет.
— Надеюсь, они успеют, — проговорил Романенко, отключив связь.
Муравьев видел, как вертолеты поднялись в воздух. Он уже давно знал место, куда можно спрятать деньги и спрятаться самому. Это было специально выдолбленное углубление в подвале, совершенно незаметное, закрываемое изнутри железной дверью, обитой снаружи итальянской плиткой. Даже простукивание ничего не давало. Слой цемента был достаточно плотным, плитка хорошо пригнана к стене. Стена и стена. Этот тайник был в свое время сделан Кочиевским. Замену настоящих денег на фальшивые тоже придумал Кочиевский, целый год собирая фальшивки. Муравьев, по сути дела, был только исполнителем. Перенес деньги в тайник, заменив их на фальшивые, и прикрепил к чемодану устройство, которое Кочиевский изобрел еще год назад, когда сдал Чиряева немецкой полиции. Увидев бежавших к дому спецназовцев, он спустился в подвал и закрылся в тайнике, где в двух сумках хранились деньги. Он сам не знал, сколько просидел в подвале, ожидая, когда во дворе и в доме стихнет наконец шум. Главное, не появиться раньше времени. Но вокруг стояла тишина. Он осторожно вышел из тайника, оставив сумки на месте. Входная дверь была опечатана. В доме — ни души. Всех, видимо, увезли спецназовцы.
Муравьеву хотелось кричать от радости, как когда-то в детстве. Все шло по плану. Тайник Кочиевский придумал на всякий случай, объяснив Муравьеву, что все внимание будет приковано к чемодану с фальшивыми деньгами, а где настоящие, так никто и не узнает.
Муравьев вернулся в подвал. Все позади. Деньги у него. Настоящие, не фальшивые. Он свободен и богат. Аресты, начавшиеся в компании, его больше не волновали. Через два дня он будет далеко от Москвы. Вызовет жену, если, конечно, захочет. А то заведет молодую любовницу. Или десять любовниц. Деньги вот они, перед ним. Баснословная сумма.
Еще раз обойдя дом и убедившись, что никого нет, он, весело напевая, подошел к воротам гаража, сорвал печать. Перенес сумки в «Фольксваген», снова огляделся и влез в машину.
Муравьев не переставал улыбаться. Через полчаса он встретится с Кочиевским, передаст ему одну сумку, получит заграничный паспорт на чужую фамилию, и тогда все дороги перед ним будут открыты. С такими деньгами он везде желанный гость.
Он свернул в сторону от дороги, чтобы не попасться на глаза охранникам у выезда из поселка. «Кочиевский действительно гений, — размышлял Муравьев. — Провернуть такую операцию!»
Поглощенный своими мечтами, он не услышал шума моторов. Неожиданно на дороге появилось световое пятно, которое переместилось затем на машину.
— Внимание, — донесся до него сверху голос, словно трубный глас архангела, — водитель автомобиля «Фольксваген», остановите машину!
Сердце будто оборвалось. Он выглянул из окна. Над ним летел вертолет.
— Нет! — закричал он, прибавляя скорость. — Нет!
Вертолет настигал его. Машина не могла уйти далеко по проселочной дороге, тем более что здесь не было поворотов.
— Нет, — по-звериному выл Муравьев, потеряв над собой контроль, — не отдам.
— Остановите машину, — неслось из вертолета.
Сто шестьдесят, сто восемьдесят, двести километров. Он выжимал из автомобиля все, что возможно. Ее бросало на ухабах, но Муравьев ничего не замечал.
— Не отдам, — кричал он, размазывая по лицу слезы, — не отдам!
— Остановите машину, генерал Муравьев, — неслось сверху.
Вдруг он увидел, что мчится прямо на дерево. Дорога резко поворачивала вправо. Выворачивая руль, он нажал на тормоза. На полной скорости машина, несколько раз перевернувшись, врезалась в дерево. Генерал, так и не дотянувшись до сумки с долларами, умер.
Москва. 15 мая
Только под утро Дронго в сопровождении сотрудников ФСБ поднялся в свою квартиру. Раздеваясь на ходу, он прошел в спальню. Впервые за долгое время он спал без сновидений. Проснулся в десять утра и долго лежал, устремив взгляд в потолок. Затем поднялся, пошел в ванную. Под горячими струями воды легче думалось. Стоя с закрытыми глазами, он перебирал в памяти события вчерашнего дня.
Муравьева нашли в двадцати километрах от охотничьего домика. Рядом лежали две сумки, набитые деньгами. Романенко не спал всю ночь. Прокуратура еще не знала такого количества арестованных и задержанных. Нечто подобное случалось только во время облав и зачисток. Но на этот раз среди арестованых были известные на всю страну чиновники, возглавлявшие компанию «Роснефтегаз», а также руководители компании «ЛИК» и нескольких других нефтяных и газовых компаний.
Дронго представил себе, как отреагирует на все эти события пресса. Подробностей журналисты еще не знали. Приняв душ, Дронго побрился, после чего позвонил в компанию «Бритиш эйруэйз» и заказал себе билет на завтрашний рейс Москва — Лондон.
На столе лежало письмо, которое он написал Джил. Дронго хотел его разорвать, но потом передумал. Сентиментальность была ему чужда. По его глубокому убеждению, мужчина должен был доказывать свою любовь делами, а не словами.
Его размышления прервал телефонный звонок. Это был Романенко.
— Мы работали всю ночь. Арестованы четырнадцать руководителей «Роснефтегаза» и других нефтяных компаний. Они сейчас дают показания. Система лжебанкротств, сознательного занижения реальной цены приватизируемых объектов, массовая коррупция, хищения, использование уголовников для запугивания конкурентов. Целый букет обвинений. Есть факты. Похоже, в Минтопэнерго полетят еще головы.
— Поздравляю, — сказал Дронго.
— Это вас надо поздравлять. Без вашей помощи…
— Нет. Я всего лишь просчитывал варианты. Всю работу сделала ваша группа. Передайте им мою благодарность. Особое спасибо Гале Сиренко. Без ее помощи я бы не справился.
— Есть новости из больницы? — спросил Романенко.
— Нет. — Дронго напрягся. — Что-нибудь случилось с Эдгаром?
— Он проснулся после наркоза. Чувствует себя нормально. Врачи убеждены, что опасность миновала. Он будет жить. Утром звонила его мать, плакала от радости. Вам позвонить не решилась, чтобы не разбудить.
— Спасибо за сообщение. Сейчас поеду в больницу, — взволнованно проговорил Дронго.
— Это опасно, — возразил Романенко, — мы пока не нашли Кочиевского.
— И не найдете, — сказал Дронго, — он теперь далеко. В Москве его держали только деньги.
— Надеюсь, вы правы, — произнес Романенко.
Закончив разговор, Дронго включил телевизор и в этот момент увидел на экране компьютера запись:
— БРАВО!
Дронго усмехнулся.
— Что дальше?
— Ничего, — ответил Кочиевский, — теперь я умер по-настоящему.
— Не думаю, — ответил Дронго, — для покойника ты слишком энергичен.
— Не думал, что у тебя получится, — передал Кочиевский, — я вроде бы предусмотрел все.
— Значит, не все. Теперь до следующего раза.
— Следующего раза не будет, — заявил Кочиевский, — позвони своему оператору, который хотел меня вычислить. Я уже за пределами России. Звоню из Таллина. Не пытайся меня найти. Я сейчас уезжаю.
