Питер Робинсон - Растерзанное сердце
— Ну, это было давненько, — пожал плечами Эндерби. — Первый уик-энд сентября, в шестьдесят девятом. Вскоре после Вудстока и фестиваля на острове Уайт. Здесь был не самый большой. Его затмили другие. К тому же в Бримли концерт устраивали один-единственный раз.
— Кто выступал?
— Из самых крупных тогдашних знаменитостей — «Лед Зеппелин», «Пинк Флойд» и «Флитвуд Мак». Прочие… Может быть, вы помните «Фэмили», «Инкредибл Стринг Бэнд», Роя Харпера, «Бладвин Пиг», «Колоссеум», «Ливерпул Син», «Эдгар Браутон Бэнд»… Ну, и другие были. Обычный набор для фестивалей конца шестидесятых.
Бэнкс знал все эти имена и названия, у него даже были некоторые их диски — где они, интересно, сейчас валяются? Надо бы хорошенько потрудиться и восстановить свою коллекцию, вместо того чтобы покупать новые альбомы или недавние переиздания. И делать заметку всякий раз, как он хватится чего-то, что у него когда-то хранилось.
— А как туда затесались «Мэд Хэттерс»? — поинтересовался он.
— Там играли две местные команды, вторая — «Жан Дюк де Грей». «Хэттерс» тогда, в конце шестьдесят девятого, только-только начинали подниматься, и это был для них решающий концерт.
— Вы с тех пор следили за их успехами? — спросил Бэнкс.
Эндерби поднял стакан.
— Конечно, — ответил он. — В то время я больше увлекался блюзом — да и сейчас тоже, — но у меня были все их записи. Я даже встречался с ними, они мне подписали пластинку. Это был полный восторг. Хотя мне не удалось ее сохранить. — Он улыбнулся далеким воспоминаниям.
— А почему вам не удалось ее сохранить?
— Инспектор Чедвик ее у меня взял, подарить дочке. Господи помилуй, Железный Чедвик! Я о нем столько лет не вспоминал. Холодный, жестокий сукин сын, работать с ним было тяжело. Упрямый шотландец, бывший вояка, тверже камня. Старая школа, знаете, обожал детали. Всегда идеально выглядел. В его брогах можно было увидеть свое отражение. Вот из таких он был. Боюсь, я тогда был немного бунтарь. Отпускал волосы так, что они воротник закрывали. Он этого терпеть не мог. Но при этом хороший был сыщик. Я от него многому научился. Железный Чедвик. И, надо отдать ему должное, за пластинку он извинился.
— Что с ним потом стало?
— Понятия не имею. Видимо, он на пенсии. А может быть, умер. Он был намного старше меня. Воевал. Служил он в управлении Западного Йоркшира, в Лидсе. Его прислали, потому что начальство сочло, что у нас не хватает смышленых ребят, чтобы раскрыть убийство, и, пожалуй, было право. Да, еще я слышал, что у него были какие-то проблемы с дочкой и это сказалось на его здоровье…..
— Какие проблемы?
— Не знаю. Она тогда уехала к родным. Я с ней никогда не виделся. Может, она была непослушным ребенком, а он бы этого не потерпел, наш Железный Чедвик. Сами знаете, какая тогда была молодежь: курили марихуану, жрали кислоту, спали со всеми подряд. В общем, что бы там ни было, он об этом молчал. Можете поговорить с его водителем, если он еще жив.
— Кто это?
— Был такой молодой парень, звали его Брэдли. Саймон Брэдли. Он тогда был констеблем, возил нашего Железного. А теперь — кто знает? Небось дослужился до главного констебля.
— Почему вы так думаете?
— Любил задницы начальству лизать. Такие всегда пролезают вперед, верно?
— Как звали Чедвика?
— Стэнли.
Бэнкс решил, что Темплтону или Уинсом наверняка не составит особого труда отыскать Саймона Брэдли, а если в этой истории задействован Лидс, то ему, может быть, удастся заручиться помощью инспектора Кена Блэкстоуна, чтобы разузнать о Чедвике. Он предложил Эндерби еще пинту, и тот согласился. Стакан Бэнкса был еще, к счастью, наполовину полон.
— Как я понимаю, убийство тогда раскрыли? — поинтересовался Бэнкс, возвращаясь с пивом.
— О да. Мы взяли голубчика.
— Так все-таки, при чем тут «Мэд Хэттерс» и Свейнсвью-лодж?
— Ах да, совсем ведь забыл, а? В общем, Вик Гривз был двоюродным братом жертвы, вот он и провел ее вместе с подружкой за сцену, достал для них пропуска. В последнюю ночь фестиваля, во время выступления «Лед Зеппелин», эта его кузина, Линда Лофтхаус, была за сценой, но решила в одиночестве прогуляться в лес. Там ее и убили.
— Сексуальные мотивы?
— Ее не изнасиловали, если вы об этом. Но у нее на платье нашли следы спермы, так что, видимо, убийцу возбудило то, что он с ней делал. Он был секретор. И группа крови, имейте в виду, у него была самая обычная. Группа А, если я правильно помню. Тогда у нас не было ДНК-анализа и всех этих новомодных криминалистических технологий, так что мы полагались на старую добрую полицейскую работу.
— Вы нашли орудие убийства?
— В конце концов — да. Со следами крови группы А и отпечатками пальцев убийцы.
— Как удобно. Думаю, он заявил, что это не ее кровь. И вообще это мог быть не его нож.
— Мог бы заявить, но не стал. Наши эксперты были умные ребята. Они нашли кусочки белых волокон ткани и полоску крашеного хлопка, их зажало между лезвием и рукояткой. Их сопоставили с платьем жертвы. Сомнений никаких не было. Ну так вот, а примерно через неделю после убийства девушки «Мэд Хэттерс» были в Свейнсвью, репетировали перед гастролями. Тогда-то я впервые туда приехал и встретился с ними.
— Расскажите мне о них.
— Ну, Вик Гривз был безумнее Безумного Шляпника, тут никаких сомнений нет. Когда в Свейнсвью-лодж мы пытались с ним поговорить, он был почти невменяем. Все повторял: «Если ты сегодня в лес пойдешь…» Ну, помните, «Пикник игрушечных медвежат»?
Бэнкс помнил. Он даже недавно слышал переработанную версию этой песенки, когда Вик Гривз сказал ему: «Вик сегодня в лес пошел». Совпадение? Надо выяснить. Хотя Гривз был не особенно адекватен во время их вчерашней беседы в Линдгарте.
— Он был тогда под наркотиками? — спросил Бэнкс.
— Скорее всего. Говорили, что он глотает ЛСД, точно шоколадные драже. Возможно, так оно и было.
— А остальные?
— Остальным не так плохо жилось. Эдриан Притчард, барабанщик, был у них довольно буйный, громил номера в гостиницах, когда они ездили на гастроли, ввязывался в драки и так далее, но потом угомонился. Рэг Купер — о, этот был, похоже, самый тихий. Он стал одним из лучших, самых уважаемых гитаристов. К тому же писал отличные песни. Вместе с Терри Уотсоном, который был у них ритм-гитаристом и ведущим вокалистом, он направил группу по более попсовому пути. Но мне самым ярким из них казался Робин Мёрчент. Образованный, начитанный, язык у него был хорошо подвешен, но вкусы чудноватые: он увлекался всей этой оккультной ерундой: магия, карты Таро, астрология, Алистер Кроули, Карлос Кастанеда, но тогда многие любили такие штуки.
— А что вы скажете о Крисе Адамсе?
— Мне с ним дважды доводилось встречаться, и он мне показался довольно славным малым. Может, он и был немного нормальнее остальных, но все равно — один из «электрических людей», если вы понимаете, о чем я.
— Все они принимали наркотики?
— Они все курили марихуану и жрали кислоту. Кажется, Робин Мёрчент сильно запал на «мэнди», а позже у Рэга Купера и у Терри Уотсона были проблемы с героином и коксом, но, насколько я знаю, они уже много лет как соскочили. Насчет Криса Адамса не уверен. Не думаю, чтобы он увлекался этим так же, как остальные. Видимо, ему приходилось сохранять ясность мозгов, чтобы исполнять свои менеджерские обязанности.
— Пожалуй, — согласился Бэнкс. — Вы с ними поддерживаете связь?
— Господи, да нет, конечно. Они меня сейчас в жизни бы не признали. Неуклюжий юный детектив, полный преклонения перед великими музыкантами и явившийся задавать им нудные вопросы. Они меня даже не узнали, когда я пришел туда во второй раз — по поводу смерти Робина Мёрчента. Но я стараюсь следить за их карьерой, это да. Так бывает, когда знаком с такими знаменитостями, верно? Мне даже с «Пинк Флойд» удалось встретиться. И с «Найс». И с Роем Харпером тоже. Сейчас почти все из «Мэд Хэттерс» в Лос-Анджелесе живут. Кроме, наверное, Тани.
— Таня Хатчисон? Та вокалистка, которую они привели в группу после того, как умер Мёрчент и ушел Вик Гривз?
— Да. Потрясающая красавица.
Бэнкс вспомнил, с каким вожделением он смотрел выступления Тани Хатчисон в музыкальном телешоу «Конкурс старого серого свистка» в начале семидесятых. Как и все молодые люди мужского пола.
— Кажется, я где-то читал, что она живет в Оксфордшире, — вспомнил Бэнкс.
— Да, в классическом сельском поместье. Что ж, она себе может позволить.
— Вы действительно с ней встречались? Я думал, она появилась гораздо позже, уже после этой истории с Мёрчентом и Гривзом.
— Можно сказать, встречались. Знаете, она была с менеджером группы, Крисом Адамсом, когда мы явились расследовать смерть Робина Мёрчента, который утонул. Я допрашивал ее на следующее утро. Конечно, она выглядела не лучшим образом, но и тогда могла кого хочешь заткнуть за пояс по части внешности.
