KnigaRead.com/

Юлия Винер - Красный Адамант

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Юлия Винер, "Красный Адамант" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Я здесь потерял… позавчера ночью… — Что бы такое существенное? А, вот: — Я здесь свое удостоверение личности выронил.

— Позавчера ночью? В Эрев Йом-Кипур? Здесь?

Парень начал смеяться, и даже Кармела улыбнулась. Пришлось сказать им, как шел и зачем, в самых общих чертах, конечно. Упал, мол, стал телефончик из кармана вынимать и, верно, заодно выронил. Парень проникся моей ситуацией, выключил мотор и говорит, ладно, пойдем поищем. Но мне их помощь совсем некстати. Говорю им:

— Тут пространство большое, я точно не помню, давайте, ты, Кармела, иди вправо, а ты влево, а я тут посерединке поищу.

Кармела еще вякнула типа того, что, мол, брось, новый документ сделаем, но я подтолкнул ее вправо, а парень уже пошел, ну, и она тоже. Отошли они, бродят, под ноги смотрят, а я трубу обошел и прямым ходом к своей кучке асфальта.

11

Иду по ровному, каток здесь хорошо прошелся.

И вижу, что и ложбинку эту, где я лежал, он тоже прокатал и ее больше нету, все гладко. Однако труба с проводами торчит. Где-то здесь был тот камень, на который я пакетик свой положил, но и камня этого не видно. Топчусь на месте, ковыряю палкой песок, везде гладко, но мягко.

Наконец натыкаюсь палкой на твердое. Каток этот камень просто в землю вдавил и песком завалил. Ковыряюсь быстро, а то увидят, что стою и делаю что-то, и прибегут помогать.

Есть! Ура! Вижу краешек пластикового мешочка, синий с зеленой надписью, в который было завернуто.

Стал скрести, чтобы сверток наружу выковырнуть, резко задел его своей четырехлапой палкой, а он весь и раскрылся передо мной, как цветок.

Кармела кричит:

— Михаэль! Нашел? Что у тебя там?

— Да нет, — отвечаю, — так… показалось.

— Брось ты это, ей-богу! Не стоит оно того, пошли!

— Ищи, ищи! — кричу.

А оно и впрямь того не стоит.

Лежит в рваном сине-зеленом пластике кучка крупитчатого белого вещества, блестит на солнце, цветными искрами поигрывает. Вроде толченого сахара-рафинада, только еще белее и ярче… Красиво…

Ну и вот тебе.

Черт попутал — черт и распутал… Проехался катком многотонным, точно как камешки эти легкие проехались по твоей жизни… Были — и нету, один порошок… Успели, однако, и тебя, Мишенька, прокатать, была у тебя простая, удовлетворительная жизнь рядового инвалида, а что стало… Не камней жалко, а что не может черт теперешнюю твою ситуацию так же легко распутать, не может он вернуть все, как было, пусть даже и с рестораном…

Стоп.

Рассуждать и себя жалеть некогда, потому что порошок весь ярко-белый. Весь порошок белого цвета!

А должен быть с примесью красного! Красного должно быть порядочно, а нету. Где же оно?

Скорее разметал палкой сахарный песок — нету! Весь насквозь белый!

А как же Красный Адамант? Где из него порошок? Нигде нет!

Это может означать только одно: Красный мой Адамант выжил. Уцелел! И должен быть где-то тут. Завалился в какую-нибудь ямку и спасся!

Тыкаю палкой, щупаю, ищу везде — и не нахожу. Но ведь не может быть далеко, только тут же, рядом с бывшим свертком, да где же он? Руками надо бы пощупать, тогда и видно лучше, но нагнуться я не могу.

Нагнуться не могу, но могу упасть. Теперь будет кому поднять.

Правда, в теперешнем сознательном состоянии прямо взять и упасть тоже не смогу, это ночью тогда я свалился и даже не заметил, а теперь тело не позволит, знает, какая будет боль и какая опасность.

Но рядом твердо торчит кверху моя родимая труба с проводами. Как я с ее помощью тогда поднялся, так же теперь и опущусь.

Только не торопиться, хотя надо торопиться, сейчас они меня увидят и прибегут. Не касаться проводов, черт ведь их знает. Бросил палку, уцепился за трубу обеими руками, подержал тело на весу. Перехватил руками вниз по трубе, подогнул здоровую ногу, больную выпрямил и положил наземь плашмя — и сел. Ух, больно!

Больно, больно — только от тебя и слышно. Придумай что-нибудь поинтереснее.

Завалился на бок, носом прямо в сахар, и стал ощупывать вокруг подряд каждый сантиметр.

А Кармела уже увидела и бежит. Точное повторение, как тогда у нее в туалете! И даже кричит то же самое: ой, Мишен-ка, ты упал! Только теперь никакой сантехник не поможет.

Если сию секунду не найду, то все.

Кармела подбежала и хватает меня под мышки поднимать, параллельно костерит меня на чем свет стоит. А я издаю беспомощные стоны и скребу ногтями песок.

— Подожди минутку… сейчас… больно, не тяни…

Тут и парень с катка подошел, тоже стал помогать. И подняли. И держат под руки с обеих сторон. А я повис у них на руках, как кукла, никаких сил нет, только и хватает на то, чтобы кулак покрепче сжимать. Потому что выскреб-таки я его из песка, выскреб в последнее мгновение.

Удостоверения личности мы, ясное дело, не нашли.

12

— А… зам… А-а…

— Галочка!

— Папа… это ты? Ты здесь…

— Здесь я, здесь. Как ты себя чувствуешь?

— О-о… Где Азам?

— Нехорошо тебе? Ты чего-нибудь хочешь?

— Пить…

— Нет, пить нельзя. Вот. — Выдавил ей на губы несколько капель из ватки.

— Где Азам…

— Он не здесь.

— Где он…

— В другой палате.

— Что с ним… Ты его видел…

— Тихо, девочка, не разговаривай, тебе нельзя.

— Ты его видел…

— Нет еще…

— Почему… Сходи, папа… сходи… сейчас… Или Алексей… пусть сходит…

— Он в реанимации… нас не пустят.

— До сих пор в реа… почему…

— Не знаю, Галочка.

— А что… врачи… спроси… ему операцию…

— У вас у обеих успешно прошло, и твоя, и мамина, все будет в порядке.

— Мама…

— Мама отдыхает, и ты отдыхай… теперь нужно тихонько лежать и выздоравливать.

— Не… хочу я…

И закрыла глаза.

И поди знай, чего именно она не хочет.

Третий день после операции пошел, она уже совсем проснулась, но лежит с закрытыми глазами. И каждый раз, как откроет — Азам. А мы до сих пор ей не сказали, Таня все просит: не говорите, не говорите, пусть немного окрепнет.

А я думаю, она знает. И с самого начала знала, как тут не догадаться. Но не верит, не хочет, все еще надеется.

Доктор Сегев говорит, надо сказать. А если сами не решаетесь, я пошлю психолога, он подготовит и скажет. Тогда, говорит, она сможет начать горевать по нем настоящим большим горем. А так не может себе позволить и еще больше мучается, от неизвестности, хотя и знает. Пока хоть тень надежды остается, не может она по-настоящему с ним расстаться, и не может начаться процесс заживления этой раны.

— И, — говорит, — все-таки очень хорошо и для нее большое утешение, что плод удалось сохранить. Очень ранний, недели две всего, но в полном порядке.

Плод! Вот он, секрет, который она нам хотела сообщить! Значит, успели все-таки, в последний момент. Радоваться? Или проклинать и девку, и все на свете? Раньше я бы сказал проклинать, а теперь думаю, какое счастье.

— Доктор, — говорю, — какое счастье! Это они буквально в последний момент успели. Да, но как же она про это ни разу даже не спросила? Только про Азама.

— Ну, — говорит — полость живота у нее была разворочена порядочно, и именно в районе матки. Тут уж она, видно, так боялась, так отчаивалась, что просто стерла это из сознания. Но стенку матки только слегка задело, а девочка у тебя очень крепкая. А может, даже и не знала?

— Знала, знала! — говорю. — Давайте, доктор, присылайте своего психолога.

13

Днем я при них находился неотлучно, только покурить, в туалет и один раз на рентген, а ночевать мне доктор Сегев не позволил. Просто велел сестрам гнать меня из больницы. Посмотрел на мой рентген и говорит:

— Если так и дальше пойдет, тебе, спондилайтис, придется опять на стол ложиться. Но только знай, я тобой больше заниматься не буду, пусть режет тебя, кто хочет. Очень уж ты безответственный оказался.

Так мне обидно было это слышать, что он мой характер так неправильно оценил. Я вот именно что всю жизнь никакой ответственности на себя не брал, потому что какая ответственность у инвалида. А теперь я еще больше инвалид, и вон какую ответственность на себе несу, и не отказываюсь. А он — безответственный… Я от него ожидал лучшего понимания.

С другой стороны, я к своему здоровью всегда относился внимательно, а теперь надо вдвойне. Поэтому не спорю, и на ночь Кармела отвозит меня домой. Собственно, им теперь ночное дежурство уже и не нужно.

Алексей быстро отпал и убежал к своей жене с младенчиком. Но Йехезкель до сих пор сидел при них каждую ночь, но сегодня скажу ему спасибо, больше не надо, и пусть больше не приходит. А то он ведет себя просто как настоящий родственник, так что со стороны неясно, кто здесь глава семьи. Халат Тане новый купил, когда она вставать начала, еду ей привозит — Галку до сих пор кормят и поят через трубочку, но сказали, что завтра начнут давать жидкости, и если благополучно пройдет, то и жидкую пищу. И как только наладится пищеварение и стул, то их обеих и выпишут, продолжать болеть в домашних условиях. И я не хочу, чтобы он в это время был тут.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*