Наталья Солнцева - Шарада Шекспира
От обиды к Кристине вернулся дар речи.
- Я… я не знаю! - простонала она. - Я открыла шкаф, хотела взять халат. А там… Что это, Лева?!
Ей стало не по себе от взгляда Адамова.
- А ты не понимаешь?! Костюм с моими инициалами, весь в крови. Правда, давно засохшей. Откуда он у тебя, дорогая супруга?
- Не знаю! - взвизгнула Кристина. - Вчера его не было!
- Ты уверена?
- Зачем бы я стала вешать такую грязную вещь в шкаф?
Они оба боялись произнести слова, которые крутились у них на языке. Они закрывались от ужасной правды, не желали ее признавать.
- Это костюм… убийцы, - медленно, холодно произнес Адамов. - Откуда он у нас в доме? Кто его принес?
Кристина съежилась, ей хотелось скрыться, исчезнуть из этой спальни и вообще - из этой семьи сумасшедших маньяков.
- Разве не ты? - не поднимая глаз, пробормотала она. - Сам же признал, что костюм твой.
- На нем мои инициалы, только и всего! - взревел доктор. Они оба забыли об осторожности. - Разве не ты вышивала буковки Л и А на моих кармашках? Между прочим, мы с тобой почти одного роста, дорогая! Тебе ничего не стоило надеть мой костюм и… Ты ведь ненавидела Лейлу? Потому что сама утратила уже молодость, свежесть и непосредственность сердца. Ты решила отомстить женщине, которая могла увести у тебя знаменитого мужа! И все свалить на него же! Отличная месть - одним ударом сразить обоих! Тогда остался бы пустяк: объявить Асю невменяемой и сдать ее в психушку. Все! Ты отомстила даже покойной Елене, которую не знала. Но это не мешало тебе ревновать! Ты становишься хозяйкой квартиры, денег, машины, дачи! Разве не это привлекало тебя больше всего? Не для этого ты выходила за меня?
Кристина побледнела, как полотно, ее губы беззвучно шевелились. И этот безжалостный, грубый мужчина - ее муж? Что он говорит?
- Не для этого… - с трудом выговорила она. - Я выходила за тебя по любви. Но так и не дождалась ее. Кстати, если бы я убила Садыкову и собиралась подставить тебя, то повесила бы костюм не в свой шкаф, а в твой!
- Ты свихнулась от ревности! - все сильнее распалялся доктор. - И плохо соображаешь! Вспомни, что тебе мерещится! То Ася набрасывается на тебя с ножом, хочет зарезать! То мохнатое чудовище прыгает на тебя во дворе! Тебе самой давно пора обратиться к психиатру, Кристина. Ты одержима идеей мести. Мою бывшую пациентку Крюкову тоже ты убила?
- К-крюкову? - выдохнула Кристина, теряя остатки самообладания. - Ты еще с кем-то разделался, Лева? На твоем счету уже несколько жертв? Боже мой! Выйти замуж за маньяка! Вот уж чего я не ожидала. А почему ты держишь в такой тайне смерть твоей первой жены? Ты и ее… прикончил? Как, Лева? Зарезал, отравил, задушил подушкой или сделал укол? Может быть, ты стал хирургом, чтобы удовлетворять жажду крови? Резать людей на законных основаниях? То-то ты пропадал на работе сутками! Операционная, беспомощный человек на столе, скальпель у тебя в руках, кровь… чем не забава? Но тебе перестало хватать операций! Маньяк никогда не способен насытится кровью. И ты начал убивать пациенток, медсестер… меня тоже, наверное, хочешь убить! Особенно теперь, когда я обо всем догадалась!
- Прекрати! Замолчи сейчас же! Ася услышит…
Но Кристину было не остановить. Она остервенело вскочила и… увидела на полу выпавший из кармашка злополучного костюма скальпель. Адамов опередил ее на доли секунды: он все-таки мужчина, и схватил скальпель раньше жены.
- А-а-ааа-ааа! - завизжала она. - Помогите! Спасите! Убивают!!!
Кристина забыла, что сама во время прошлогоднего ремонта потребовала создать в квартире полную звукоизоляцию, чтобы соседи не тревожили их своим шумом и с улицы звуки не доносились бы.
У себя в комнате Ася приоткрыла дверь и слушала, довольно потирала руки. На сей раз «сюрприз» сработал. У папы откроются глаза на Кристину, он наконец поймет, с кем имеет дело! Она набрала номер Боковых.
- Игорь, привет!
- Как дела? - сразу спросил парень. - Получилось?
- Ага! - захихикала, прикрывая рот рукой, Ася. - Кристина нашла скелет в своем шкафу. И теперь они с папой страшно орут друг на друга.
***
Тот, кто назвал себя Потрошителем, думал о Смирнове. Любитель Совать Нос в Чужие Дела получил его послание и теперь прикидывает, как ему половчее выследить отправителя. Он никуда не пойдет, будет сидеть дома и ждать звонка! Правильно… У него нет другого выхода.
«Настало мое время, - рассуждал похититель. - Я диктую условия! Проклятая Ищейка наверняка решит, что я велю принести «наследство Дениса» на остановку вечером, в час пик. Сумерки, скопление людей, набитые битком троллейбусы и автобусы позволят взять пакет незаметно и скрыться. В толпе не уследишь, даже если заранее установить наблюдение с нескольких точек. Впрочем, для этого нужны помощники, а их у Смирнова нет. Он - охотник-одиночка. Следопыт! Его кредо - побеждать не числом, а умением. В этом мы с ним похожи. Приятно иметь дело с достойным противником! Господин Смирнов не лыком шит, он мастер разных интеллектуальных трюков. Его так просто не обхитришь. Придется обмануть его ожидания, перенести действие на утро. И сменить место. Использовать для передачи пакета не троллейбусную остановку, а подземный переход в метро или вокзал. В общем, вариантов множество. И позвонить впритык, чтобы времени у Смирнова хватило только на дорогу, и то внатяжку. Ему будет не до умственных пируэтов, лишь бы не опоздать. Придуманные заранее меры в таких условиях не пригодятся, а новые ловушки Ищейка расставить не успеет».
Потрошитель удовлетворенно улыбнулся. За пакетом он отправится сам, лично. Этого никому не доверишь, риск уж больно велик. Все поставлено на карту.
- Нас не поймают, - прошептал он своему двойнику-Тени. - Не беспокойся, я все предусмотрел. Ты когда-то ускользнул от всей лондонской полиции, так неужели мы не справимся с сыщиком-одиночкой? Будь он хоть семи пядей во лбу!
Обдумав детали, Потрошитель выглянул в окно - хмурый рассвет висел над городом. С севера наползали сизые тучи. Весьма кстати: темная куртка, спортивная шапка, закрывающая лицо, не будут бросаться в глаза.
«Видишь, судьба благоволит нам, - мысленно сказал он двойнику. - Мы славно повеселимся. Никто не собирается отпускать жертву. Этот лакомый кусочек мы с тобой не станем глотать в спешке, Джек, не чувствуя вкуса. На этот раз нам не помешают смаковать каждый миг нашего пиршества. Кто сказал, что кровь соленая? Она сладка, словно любовь в преддверии смерти…»
Как долго Потрошитель упивался предвкушением ожидающего его развлечения, он не знал. Со временем происходило что-то странное - оно растягивалось и сжималось, замирало и летело, выйдя из-под контроля стрелок часов.
Пришедшая на ум мысль вывела Потрошителя из приятного забытья.
А если Смирнов заартачится? Если потребует гарантий? Захочет обменять пакет на пленницу, и никак иначе?
- Ты не станешь его слушать, - прошептала Тень. - Скажешь, что, как только пакет окажется у тебя в руках, заложницу привезут и оставят в условленном месте. Придумывай что хочешь, выполнять все равно не придется. Главное - заполучить «наследство», раз для тебя это важно. И мы сможем поразвлечься всласть, вознаградить себя за долгие часы ожидания! Так что не робей, парень, обещай все подряд. Сыщик поверит, он захочет поверить. Иначе ему придется еще до развязки признать свой проигрыш. А он гордый! Почти как ты. И в этом - ваша беда».
Тень еще некоторое время бормотала, шептала, хихикала, подзадоривая того, кто назвал себя Потрошителем. Он потерялся в диалоге с Тенью, перестав различать, где он, а где она. Тело обливалось потом, его бросало то в жар, то в холод; дрожь сменялась оцепенением, в глазах темнело, а в ушах, то усиливаясь, то затихая, раздавался надоедливый, сводящий с ума звон. От него некуда было деться. В голове нарастала боль.
Потрошитель поспешно оделся и вышел на улицу. План действий сложился в его воспаленном мозгу, подобно мозаике из своих и чужих фрагментов. Раздвоенность становилась невыносимым бременем, которое нельзя было сбросить.
Он подошел к таксофону на углу, огляделся, набрал номер Смирнова и ждал, с трудом переводя дыхание. В груди образовался тяжкий удушающий ком, подступил к горлу. Длинные гудки, гудки… они резали ему ухо. Никто не брал трубку. Потрошитель повторил набор, сгорая от нетерпения и закипающего гнева. Снова гудки… бесконечные, монотонные, вонзавшиеся в уши, как острые иглы. После третьего набора ком в груди взорвался застилающим глаза бешенством. Проклятая Ищейка не смеет поступить с ним так! Он просто спятил, если надеется выскользнуть из капкана! Где он, этот Смирнов? Разве он не понял, что ему следует сидеть у телефона и ждать звонка? Ждать звонка! Так делают все, кто дорожит жизнью своих близких.
Потрошитель со свистом вдохнул, ему не хватало воздуха.
- Успокойся, - шептала Тень. - Не паникуй. Ты загнал его в угол. Он мечется по квартире, трясясь от страха, и не решается ответить на звонок. Ты затянул петлю на его шее. Он сдался! Он твой. Бери его голыми руками.
