Фридрих Незнанский - Меморандум киллеров
Спокойно спустился к подъезду. Во дворе было тихо. А вот за аркой, ведущей на улицу, шумел народ. Послышалась и сирена «скорой».
Этого еще не хватало, подумал он и неторопливо прошел к соседней арке, а уж через нее вышел на улицу и только тогда, кружным путем, направился к толпе. Прислушался к разговорам, потом спросил у одной из женщин, что случилось, отчего шум. Та ответила, что женщина разбилась. Увезли ее уже.
— Жива хоть? — с участием в голосе спросил он.
— Да какой там! — отмахнулась свидетельница беды. — Вон, говорят, с того окна, — она показала на светящееся открытое окно на шестом этаже, — так прям и сиганула. Как была — совсем без ничего. То ли сама, то ли ей помог кто. Милиция вон в дом смотреть пошла…
— Молодая? Нет?
— Да кто ж там теперь разберет? — вздохнула женщина и отвернулась.
— Какое несчастье, жалко-то как… — безысходно констатировал Волошин и ушел прочь.
5
Вячеслав Иванович Грязнов, просматривая сводку ночных происшествий, почему-то обратил внимание на факт самоубийства гражданки Лозовой на территории, подведомственной ОВД «Красносельское». Что-то в связи с этим зациклилось в голове, но что конкретно, он никак не мог вспомнить. И ведь важное вроде…
Сперва хотел оставить без внимания, но потом все-таки позвонил племяннику.
— Слушай, Дениска, тебе такая фамилия — Лозовая — ни о чем не говорит?
— Дядь Слав, а в чем дело? — сразу забеспокоился Грязнов-младший. — Почему вопрос?
И тогда Вячеслав Иванович вспомнил. Точнее, сказалась многолетняя привычка держать в памяти сотни фактов и фамилий, связанных с делами, которые тебе не дают покоя.
— Я сейчас велю скинуть тебе по факсу… — начал он и сам же решительно перебил себя: — Нет, лучше сам подскочи ко мне. С глазу на глаз — оно надежнее…
И когда Денис примчался, благо было недалеко — с Неглинной на Петровку, — молча положил перед племянником сводку, в которой информация о ночном самоубийстве была уже обведена им небрежным черным овалом.
— Ну, блин… — только и сказал Денис, в недоумении глядя на дядьку. — Никак зачистку начинают. Соседа ж ее, как ты помнишь, мы вчера у тебя тут устроили. А как он сейчас? Не отравили? И на перышко не посадили еще?
— Типун тебе!.. — проворчал Вячеслав Иванович. — Интересно, это кто ж такой у нас шустрый оказался?
— А давай у этого Султана и спросим? Может, у него после такого известия не будет больше причины молчать? И знать бы еще, кто выезжал на труп и какое приняли решение — «возбуждать или нет?
— Это как раз не проблема… — задумчиво заметил Грязнов-старший и потянулся к телефонной трубке. Но передумал и нажал клавишу интеркома. — Кто там, Маша? Значит, так, в течение двадцати минут меня ни для кого нет. И ни с кем не соединяй.
— Вячеслав Иванович, извините, но к вам Вадим Михайлович.
Грязновы — дядька и племянник — быстро переглянулись.
— Он слышит меня? Он один?
— Да, рядом.
— Вадим, загляни, пожалуйста, через полчасика, — и добавил совсем тихо: — Тут у меня кое-какие проблемы… э-э, семейного плана. Посоветоваться надо. Хорошо?
— Конечно, Вячеслав Иванович, какой разговор! — ответил бодрый голос Лыкова.
— Не, ты понял? — погрозил неизвестно кому пальцем Вячеслав Иванович, предварительно отключив громкую связь. — И как они, будто заранее, все чуют?
Денис с многозначительным видом пожал плечами.
Через десять минут Грязнов-старший уже знал, кто конкретно вчера выезжал на труп, кто проводил освидетельствование, кто вскрывал дверь в квартиру самоубийцы и почему сперва не хотели возбуждать уголовное дело по данному факту. Картинка-то в принципе была ясная, чего бумагу зря тратить…
Но оказалось, что подозревать-то как раз было кого. Из показаний соседей по этажу стало известно, что покойная постоянно вела антиобщественный, разгульный образ жизни. Правда, в последнее время она вроде бы немного поутихла, поскольку завела более-менее постоянную связь со своим соседом Мурадовым, человеком не шумным и, похоже, ответственным. Это не значило, конечно, что крики и пьянки в доме совсем уж прекратились, но от других мужиков, прежде регулярно посещавших квартиру-притон Лозовой, стало как бы поспокойнее. Кончили бродить тут чужие да будить соседей по ночам.
В общем, когда опросили всех, кто мог хоть как-то приоткрыть причины, по которым совершенно голая, да к тому же и вдрызг пьяная женщина (содержание алкоголя в ее крови превысило все мыслимые нормы) вдруг выкинулась из окна, остановились на той версии, что самоубийство (а правильнее его все-таки квалифицировать пока как доведение до самоубийства) могло стать результатом пьяной ссоры между Лозовой и Мурадовым. Эту же версию подтверждали и выводы криминалистической экспертизы, проведенной в квартирах сожителей. Кстати, ту, что временно снимал Мурадов, пришлось вскрывать ввиду отсутствия в ней жильца. А идентификация собранных в обеих квартирах отпечатков пальцев указывала на то, что никого, кроме Мурадова, в момент самоубийства Лозовой в ее квартире не находилось. В кухонной раковине и на столе у Лозовой скопилось столько использованной, немытой посуды, что обнаружить следы их пальцев особых трудностей для эксперта-криминалиста не составило.
И еще один факт. Под столом в квартире Лозовой был обнаружен мужской ботинок с правой ноги. Экспертиза показала, что он также принадлежал Рифату Мурадову, вероятно сразу же исчезнувшему после совершения преступления. Принято решение объявить его в федеральный розыск.
Все материалы, касающиеся данного эпизода, находятся у старшего следователя Басманной межрайонной прокуратуры Литовченко Василия Петровича.
Грязнов поблагодарил начальника ОВД подполковника Симашко и попросил оставить их разговор пока в тайне, поскольку у него есть на то некоторые свои соображения, а с Литовченко он свяжется лично.
— Я носом почуял, что здесь нечисто! — с некоторой даже важностью заметил Вячеслав Иванович, с уважением поглаживая свой «рубильник», после того как пересказал племяннику разговор с подполковником. — Но уже сам факт того, что они не оставили происшествие-без внимания, говорит в их пользу. А вот теперь придется очень тактично намекнуть этому Литовченко, чтобы он не тратил зря время и нервы на поиски воображаемого преступника, а сосредоточил все внимание на том неизвестном нам пока «иксе», который, во-первых, и выбросил, вероятно, пьяную женщину из окна, а во-вторых, ухитрился не оставить после себя никаких следов. О чем это говорит? О том, что мы имеем дело с профи, дорогой мой племяш! Лично для меня вопрос тут только в одном — почему она была неглиже?
— Неглиже, дядь Слав, тоже не было. Тебе же сказано четко — голая. Значит, в чем мать родила. С медициной бы связаться… Может, там предварительно был половой акт? Тогда понятно. Или твой «икс» попытался сработать под это дело… Собственно, кто там мог срочно появиться, после того как мы увезли Султана, в одном, кстати, ботинке, лично для меня секрета не представляет. Я почти уверен, что та дура, не дождавшись дружка, который отправился «мочить» нашего Филю, перепугалась и позвонила своему «работодателю», то есть Анатолию Евгеньевичу Волошину. Он, между прочим, до МУРа бегал в лейтенантах именно по территории всех этих Малых и Больших Красносельских улиц и переулков, так что и бывший свой район, и местный контингент должен знать прилично. Поэтому не исключаю… И еще такое вот соображение. Ну, представь, может человек выбежать из дома с ломом в руках и в одном ботинке? Тем более что, когда Филя допрашивал его в квартире Лозовой, тот был обут нормально. Чего ж он, сбросил башмак и побежал в одном догонять мента, чтобы «замочить» его? Исключено. А вот когда Филипп его крепко приложил и даже немного попрыгал на нем — для острастки, отчего же, скажем, ботинку не слететь с ноги? Но где он после этого оказался, а? Снова под столом у Лозовой. Сам прилетел? Не верю, дяденька. Значит, что? Тот, кто приехал по тревожному вызову, обследовал место нападения, обнаружил там лом и брошенный ботинок, на который мы, каюсь, даже не обратили внимания, и отправился решать свою собственную задачу. Откуда ему знать, что могла наговорить неизвестному менту полупьяная баба? А ведь она наговорила достаточно для того, чтобы отнестись к ее показаниям со всей серьезностью. Опять же Волошин мог, я считаю, подумать, что Султан уделал-таки мента и увез его в лес — закапывать. Но это — как версия. И значит, его отсутствием можно было воспользоваться для того, чтобы подставить…
— Ага, — даже крякнул Грязнов-старший, не дослушав аргументов Дениса, — а башмак?
— Да, извини, тут не сходится.
— И тем не менее очень похоже на правду, — сказал Вячеслав Иванович. — Поэтому вы пока в это дело не лезьте, а я подумаю, может, и посоветуюсь кое с кем и приму окончательное решение. Теперь так. Ты опять собирался жениться и обманул девушку. Кто она? Как зовут?
