Джанкарло де Катальдо - Третий выстрел
Она думала: я ничего так и не поняла.
Думала: что же теперь делать?
Она залезла под душ. Потом подождала, пока вернется Марко после работы в библиотеке, и все ему рассказала.
И по мере того как рассказывала, слезы высыхали, и она заметила, что, даже если она и не такая, как в кино, она тоже начинает кое-что понимать.
– Ты что, спятила, Ларик?
«Ага», – подумала Лара, но вслух не сказала. Она держала Гарелло под прицелом пистолета, одна рука снизу, другая сверху, как учили в академии.
– Брось пушку. И сними палец с курка, она может выстрелить, когда ты того не захочешь.
А я захочу. Но она знала, что не выстрелит. Она еще никогда ни в кого не стреляла.
– Ты в кого-нибудь стреляла, Ларик? – прошептал Гарелло. – Ничего хорошего в этом нет, даже если у тебя куча причин выстрелить, можешь мне поверить.
– Пошли наверх. Повернись. И не вздумай шутить.
– Не вздумай шутить, Ларетта. Ты что, думаешь, это кино?
Всю дорогу наверх в лифте и потом, когда он открывал дверь, она думала, что, с его силой, он запросто мог наброситься на нее и вырвать из руки пистолет, но почему-то этого не сделал. Она закрыла дверь и остановилась в коридоре.
– Там мы почти что занялись любовью, помнишь? – Гарелло указал на комнату в глубине коридора.
– Ты меня достал, – сказала Лара. – Но почему именно я? Ты работаешь на Рашида.
Гарелло ничего не ответил. Только удовлетворенно хмыкнул. Лара поняла на лету. Она принялась расстегивать блузку и открыла живот, вытащив ее из джинсов. Приподняв блузку рукой, она повернулась боком, чтобы было видно спину.
– У меня нет микрофона. Если хочешь, разденусь догола.
– Валяй.
– Свинья.
– Я не шучу. Не знаю, чего тебе надо, Ларик, но если хочешь говорить со мной, я должен быть уверен. А нет – стреляй и будь здорова.
Лара стиснула губы, прикусив изнутри нежную кожицу. Потом, наступив на пятку кроссовки, стянула с ноги сначала ее, потом носок и то же самое проделала уже босой ногой с другой кроссовкой. Она сняла блузку, сначала один, потом другой рукав, перекладывая пистолет из руки в руку. Расстегнула джинсы, спихнув их вниз, и потопталась, пока они не съехали на пол. И осталась в трусиках и в лифчике.
Гарелло улыбнулся. Поднял бровь.
– Свинья! – сказала Лара.
Она оттянула резинку трусиков большим пальцем и стянула их вниз. Остался только лифчик.
Гарелло покачал головой:
– Сейчас делают такие малюсенькие микрофоны… Что-то мне кажется, что вот эта грудь больше вот этой.
Лара забрала щеку между зубов и так куснула, что губы онемели. Она чуть не разревелась. Потом опустила бретельки, схватила лифчик за чашечки и стащила на живот. Губы исказила гримаса, словно она что-то от себя отрывала и ей было очень больно. Перевернув застежку наперед, она отстегнула ее, и лифчик упал на пол.
Теперь она была совсем голая. Только пистолет в руке.
– Я работаю на Рашида, – сказал Гарелло. – Я с ним сговорился против албанцев. Если бы ты подумала, ты бы поняла, что все крупные операции я провел против Яри. Марокканцев же мы задерживали так, для отвода глаз, по уговору с Рашидом. Но не беспокойся, он никогда никого не пас.
Лара перенесла тяжесть тела с одной ноги на другую. Она начала замерзать, стоя голышом посреди коридора, с тяжелым пистолетом в руке. Ей казалось, что весь холод сосредоточился у нее на груди. Грудь заледенела и подрагивала.
– А тех двоих албанцев я пришил потому, что за пару дней до этого они хлопнули парня из группы Рашида. Они и не собирались ничего красть: это были крупные шишки. Рашид хотел их ликвидировать, но не привлекая внимания, поэтому за дело взялся я. Это я стрелял, я кинул кирпич. Никакой полицейский не прогнал бы воров лучше меня. Загвоздка одна: в дело влезла доставала. Слушай, может, пойдем сядем? Сидя лучше беседовать.
Лара кивнула и двинулась за Гарелло в гостиную, держа его на прицеле. Он уселся на диван. Она в кресло. Гарелло отстегнул свой пистолет от портупеи и положил на столик. Тихо, как велела Лара. Она взяла пистолет Гарелло, а свой положила рядом: зачем ей два?
– А знаешь, у тебя действительно красивые груди, – сказал Гарелло. – Вот черт, а ведь я хотел тебя убить: кровь ударила в голову. Так бывает, когда уже убил кого-нибудь. Либо ты в полном депрессняке, либо у тебя избыток адреналина. К сожалению, я такой… Я дал маху, Ларик. Я думал, что если я ничего не предприму, то ты меня не выдашь. Но ведь было же чувство? Или я ошибаюсь? Зачем ты сюда пришла, Ларик? Ведь не убить же меня?
– Нет, – сказала Лара. – Я пришла поговорить. Я хотела сказать тебе, что сама все поняла, сама выстроила все события в линию, но мне наплевать. Я знаю, что это несправедливо, и мне жалко Паскуале, а тебя надо бы отправить в тюрьму, но что я могу сделать? Теперь вы меня загнали в угол этим фальшивым телефонным звонком и можете убить, стоит вам только пожелать. В общем, я пришла просить тебя оставить меня в покое: я ничего не скажу, да и на черта тебе надо, чтобы я говорила? Меня хотят упрятать в тюрьму, так что я теперь неопасна. Я хотела сказать, что буду сидеть тихо, пока буря не утихнет, а потом уволюсь из полиции, такие вот дела… Выйду замуж за Марко и стану тренировать школьную команду по ручному мячу. Я пришла, чтобы сказать тебе все это, но потом решила по-другому.
Гарелло нахмурился, но ничего не сказал, потому что увидел блеск в глазах Лары. Нет, не искру, другой блеск. Холодный.
– То есть?..
– То есть я поняла, что теперь смогу тебя убить. Не знаю. Думаю, все дело в лифчике. Это было уж слишком.
– Послушай, Ларик, – сказал Гарелло, но выстрел оборвал фразу.
Он отпрыгнул назад, громко ударившись затылком о стену над спинкой дивана, и застыл на подушке, потом рука его скользнула вдоль туловища, и он сполз боком на ковер.
У Лары звенело в ушах. Она намеренно действовала быстро, прежде чем в голове появились мысли. Быстро оделась, взяла пистолет, посмотрела, нет ли кого на лестнице, и вошла в лифт.
Если ее никто не видел, она пойдет домой и примет душ, хотя вроде не запачкалась. Если ее никто не видел, она выбросит пистолет Гарелло и уволится из полиции. Если ее никто не видел, она выйдет замуж за Марко и станет тренировать школьную команду по ручному мячу. Она родит ребенка. Может, начнет даже заниматься любовью без лифчика.
Если только ее никто не видел. Если же видели, то в тот же день явятся с ордером на арест и наручниками.
Но ее никто не видел.
(пер. О. Егоровой.)
Примечания
1
Термин «нуар», употребленный в отношении литературы, во французском языке означает и детектив, и «ужастик». В русском языке ему соответствует более хлесткое слово «чернуха». На мой взгляд, тот жанр, который представлен в этом сборнике, тяготеет скорее к «детективу с чернотой». – Здесь и далее примечания переводчика.
2
Трастевере (по-русски Затибрье) – район в Риме.
3
То есть по искусственному увеличению груди.
4
Лордоз – изгиб позвоночника, обращенный выпуклостью вперед.
5
Гленн Гульд – знаменитый пианист; «Вариации Гольдберга» – одно из очень известных произведений И. С. Баха.
6
Мария Монтессори (1870–1952) – итальянский педагог, автор системы сенсорного развития детей.
7
«Форд-Ка» – один из самых маленьких автомобилей, в его багажник поместится разве что небольшой чемоданчик… (прим. ред. FB2)
8
Рогипнол – сильное снотворное.
9
Это Пако (исп.).
10
Дома в Европе в престижных кварталах отгорожены от улицы решетками, которые тоже имеют кодовые замки в калитках. Чтобы войти в дом или выйти из него, надо набрать код.
11
Привет… малышка… (искаж. исп.)
12
К тому же ладно… пошли! (искаж. исп.)
13
Тебе не нравится? Машина двадцатилетней выдержки. В Лондоне такие в моде… Знаешь, сколько стоит? (искаж. исп.)
14
Много… Очень много! (искаж. исп.)
15
Это настоящая машина, малышка! (исп.)
16
Марка мотоцикла.
17
Один магрибский стилист. Очень знаменитый (исп.).
18
