Фридрих Незнанский - Ошейники для волков
– Что ж, понятно. Пора его брать за кадык!
– Не спеши, Саша.
– Это почему же?
– Потому что я сегодня узнал-таки, где сидит Володя…
– Где? – воскликнул «важняк».
– Слава Богу, там его уже нет. Понимаешь, сволочи, в воровскую камеру его посадили. Но он там ночку переночевал, а утром его перевели в одиночную камеру. Немного погодя мы поедем с тобой в городскую прокуратуру и учиним разнос. А пока говори и показывай, что у тебя есть.
– Ангелина Иванова навела меня на одну московскую квартиру, где мне передали вот это, – сказал Турецкий и положил перед Меркуловым фотоснимок.
Меркулов долго и внимательно рассматривал фотографию. Потом вернул ее Турецкому со словами:
– Кто эти двое с Авдеевым?
– Мультимиллионер Евгений Каширин и представитель иракских военных, – разъяснил Турецкий.
– Да, совсем обнаглели. За спиной Президента вышли на контакт с военными Ирака! Видишь, что эти сволочи затеяли, поэтому не только мы сели им на хвост.
– Да, Костя, Колобова и Трауберга они боялись больше, чем нас. Они в этой игре собирались уничтожить Авдеева и всех, кто за ним стоит. Жаль, что Колобов и Трауберг нам не доверяли.
Яковлев не мог уснуть. Сонное сопение пятидесяти человек, удушливый воздух да еще опасение, что покалеченный им детина постарается отомстить, настраивали на печальные размышления. Он знал, что в любом случае блатняки за убийство мента своего выдавать не будут.
Утром он встал с больной головой и стал ожидать вывода на оправку. Муровец мрачно размышлял о том, что же с ним будет дальше, и переживал за Грязнова. Он понимал, что они его просто могут убрать. Надежда была только на Сашу Турецкого и Костю Меркулова. Конечно, Яковлев не сомневался, что друзья делают все возможное, чтобы вытащить его отсюда. Если только знают, где он находится.
– Можно с вами поговорить? – услышал он тихий голос и поднял глаза. Перед его нарами стоял молодой, но очень заросший мужчина в измятом дорогом костюме.
– Слушаю вас, – как можно деликатнее ответил муровец.
– Вы заместитель Грязнова? – спросил он.
– Да. А вы что, с ним знакомы? – удивился Яковлев.
– Нет. Но про него и про вас я слышал от Сергея Колобова.
– Так-так, – оживился подполковник. – Так вы, значит, из «Каскада»?
– Оттуда. Неверов я, Сергей. Я хочу вас попросить…
– О чем?
– Чтоб вы замолвили за меня словечко.
– Перед смотрящим? – уточнил Яковлев.
– Нет. Он меня презирает, но не трогает. У меня есть информация, что у вас есть знакомства в Генеральной прокуратуре.
– Откуда информация?
– Вы мне пообещайте, что поможете, тогда я все объясню.
– Ты так говоришь, Серега, будто меня утром сегодня освобождают!
– Ну сегодня не сегодня, но выйдете вы отсюда. Если вас в «черной хате» не тронули, прессовать больше нет смысла.
– Грамотный! Чего хочешь? – улыбнулся муровец.
– Когда выйдете, постарайтесь сделать так, чтобы мое дело отправили на дополнительное расследование.
– Для начала нужно знать, что за дело. Вдруг ты хронический мокрушник, убийца?
– Да нет, что вы! Наркота, и та по подставе.
– Точно?
– Мамой клянусь!
– Ладно, обещаю. Рассказывай.
– Я работал у Сереги Колобова в одном отделе…
– Что за отдел, уточни, – вставил Яковлев.
– Охрана и безопасность.
– На кикбоксера ты что-то не похож, – хмыкнул муровец.
Неверов улыбнулся:
– У меня другая специализация была. Система охранной сигнализации, радиоперехват и борьба с прослушиванием офиса и производственных помещений. Как-то раз получаю боевую задачу: выявить возможную утечку информации. Серега Колобов сказал, что вроде его уже кто-то опередил, воспользовавшись перехваченной информацией. Облазил я весь офис – нет ничего, да и не могло быть, я регулярно все проверял новейшим японским детектором. Значит, думаю, перехват. Может, вы не в курсе, но, когда между передающей и принимающей сторонами вклинивается кто-то третий, аппаратура фиксирует вкрапления постороннего шума, иногда уловимые только специальной аппаратурой. Мы располагали такой. И решили перехватить вора. Сначала Серега разговаривал по своему радиотелефону – никакой реакции. Из этого следовало, что тот, кто доит информацию, прекрасно знает, кого нужно слушать, а кого необязательно. Тогда мы договорились с директором, тот на полдня отдал нам свой радиотелефон, на магнитофон наговорил всякой коммерческой, достаточно правдоподобной ерунды. Мы с Серегой разделились. Он остался в офисе и периодически названивал по разным телефонам, включая магнитофон. А я в машине с перехватчиком помех мотался по периметру… В общем, нашел я гениального умельца, высчитал, записал улицу, дом. Вернулся, передал все Сереге и поехал домой. Около полуночи звонят в дверь. Кто такие, спрашиваю. Милиция. И я открыл. Они вошли, показали ордер на обыск и нашли в поддоне холодильника пакет с наркотиком. Вот так.
– Тебе еще повезло, – заметил Яковлев.
– Как это?
– Колобова застрелили. По всей видимости, он что-то узнал у вашего перехватчика.
Неверов помолчал, потом сказал:
– Записывайте адрес.
– Ты говори, я запомню.
Неверов назвал дом, улицу и квартиру.
– Найдем, – заверил Яковлев. – Если, конечно, Колобов его не спугнул и он хату не поменял. Однако для этого и мне надо отсюда выбраться…
– Ему очень далеко от этой точки нельзя уезжать – перехвата не будет, – пояснил Неверов.
Лязгнул замок – все повернули головы в сторону двери.
– Яковлев! – зычно окликнул надзиратель. – С вещами на выход!
– С какими еще вещами? – громко спросил Яковлев.
– Да ты что! Живой, что ли? – удивился надзиратель.
– Твоими молитвами! – сострил муровец.
– Ну тогда давай быстрее на выход. С вещами…
Яковлев попрощался с зеками и, пожав руку Неверову, тихо сказал ему:
– Держись, Серега! Подмога будет! – И снова, обращаясь ко всем: – Счастливо выбраться, земляки!
– Вот тебе и весь пресс! – с уважением посмотрев на пахана, сказал вор Арнольд. – А мы его вчера чуть не замочили… Ментовские дела…
– Уходи из ментов – целее будешь! – напутствовал Дрель.
Яковлева привели в следственную камеру, где в одной из комнат его уже поджидал следователь Егоров. Он был явно озадачен, поэтому картинно и натужно улыбался.
– Что, не рад? Хладное тело мое осмотреть приехал? – грубо бросил Яковлев.
– Присаживайтесь, Владимир Михайлович. Данный акт вашего фантастического освобождения только утверждает меня в мысли о вашей связи с преступными кругами, – заявил следователь Егоров.
– Какой такой факт? Что я живой остался? Если я у воров в камере ночь провел, то это подтверждает, что я оперативник-сука?! Так, что ли? Ладно. Ты чего еще от меня хочешь? – спросил сыскарь, снизив тон.
– Благодарите своих друзей, Меркулова с Турецким, – ехидно улыбнулся Егоров. – Они вычислили, где вы находитесь. Наверное, действительно скоро всей Москве будет известно, что вы ночь с ворами переночевали и вышли как ни в чем не бывало!
– Пошел ты!… – в сердцах сказал Яковлев.
– Не нервничайте, Владимир Михайлович. Если признаете свою вину в незаконных действиях по аресту без санкции прокурора бывшего военного из Острогожска, обещаю отпустить вас под подписку о невыезде, – доверительно пообещал Егоров.
– Да ты глупее, чем я думал, – искренне удивился муровец. – Шил мне мокруху и тут же вякаешь о подписке. Ты что, юридического образования не имеешь?
– Сегодня все можно… – начал было Егоров, но раздался телефонный звонок.
По ответам следователя звонившему Яковлев понял, что с Егоровым разговаривает его начальник. Последним словом Егорова было: «Слушаюсь!» Он положил трубку, не говоря ни слова, вызвал конвой, и Яковлева повели в отдельную «ментовскую» камеру.
Турецкий не стал участвовать в экзекуции, которую приготовил для следователя Егорова заместитель генерального прокурора Меркулов. «Важняк», не теряя времени, поехал в «Кононг».
Директор концерна встретил Турецкого с добродушной улыбкой.
– Давненько не были у нас, Александр Борисович! Сообщаю, что назначенная вами документальная ревизия идет полным ходом. Вы к нам с новостями или решили просто убедиться, существуем ли мы еще на белом свете? – пытался иронизировать Тураев.
– Пожалуй, что с новостями, – сухо ответил Турецкий.
– Слушаю вас внимательно, – кивнул Тураев.
– Недавно я был в следственном изоляторе, допрашивал Ангелину Иванову. Тяжело ей в тюрьме сидеть, некому передачку послать… – начал следователь.
– Вот как? Ну если хотите, я распоряжусь, притаранят ей завтра передачку, – улыбнулся бизнесмен.
– Да нет, не стоит. Накушается еще цианистого калия, потом администрации СИЗО расхлебывай, – предостерег Турецкий.
Тураев рассмеялся:
– Вы подозреваете, что я могу такое сделать? Это здорово! Нет, я сам мараться не стану.
