Роберт Райан - Земля мертвецов
– Я завтра вернусь.
Где-то на юге, в той стороне, где располагался штаб Черчилля, застрекотал пулемет. Одинокой искрой фейерверка взлетела по дуге осветительная ракета. Несколько отрывочных выстрелов – и снова темнота и тишина.
Великая тьма лежала впереди, скрывая три огромные армии – людей, съехавшихся со всего земного шара, чтобы убивать и калечить друг друга. Тоскливым предупреждением прозвучал гудок локомотива – Ватсон не сумел определить, с какой стороны фронта он донесся. Да и неважно – одинокий испуганный вскрик подходил любой из армий. Он был осязаемым выражением отчаяния. И, словно отвечая голосу войны, запел соловей – соперничая с грохотом орудий, напоминая каждому, кто его слышал, что мир природы еще жив и сопротивляется усилиям человека окончательно стереть его с лица земли.
– Берегите себя, майор.
– Если что, я оставил несколько писем…
Она закрыла ему рот пальцем. Каким теплым он показался его озябшим губам!
– Тсс… они дождутся вашего возвращения.
Когда она отняла палец, в губах остались звенящие мурашки.
– Они у меня в комнате на умывальнике. Всего два.
– Кому одно – догадываюсь.
– Догадаться нетрудно, – признал Ватсон. Холмсу будет интересно узнать, что он почти сумел раскрыть дело.
– Порвете, когда вернетесь. Сами ему расскажете. А второе?
– Вам.
– Мне? Зачем…
– Тсс, теперь ваша очередь помалкивать. Мне нужны кое-какие услуги, миссис Грегсон. Просить о них я могу только вас.
Миссис Грегсон беззвучно пошевелила губами. Что за услуги? И это все? Она разрывалась между разочарованием – такое будничное объяснение! – и радостью, что под ним может скрываться что-то большее, пусть даже немногое. В конечном счете, она просто растрогалась. Коснулась ладонью его щеки. Он не отстранился.
– Тогда окажите мне ответную услугу?
– Какую же?
– Назовите меня Джорджиной.
Он хотел ответить, но палец опять закрыл ему рот.
– При следующей встрече, майор. А теперь идите.
Она проводила его взглядом до будки, где сидели саперы. Майор показал нарукавную повязку и махнул рукой на восток, в сторону фронта. После короткого спора сапер пожал плечами и взялся за работу. Они пристегнули носилки к свисающей с каната подвеске в виде перевернутой «Г» и отступили, давая ему взобраться. Ватсон залезал неуклюже, хотя она заметила, как он старается держаться прямо. Один из саперов повернул рубильник, мотор взвизгнул, и канат дернулся, преодолел инерцию и пошел, унося лежащего Ватсона навстречу бою.
Когда одинокий ездок со скрипом и лязгом скрылся в темноте, миссис Грегсон вздрогнула. Как говорится: будто кто-то наступил на ее могилу. Оседлав мотоцикл, она завела мотор резким ударом ноги, тщетно пытаясь отогнать недоброе предчувствие.
69В первой попавшейся им воронке стояла зеленая гнилая вода. Пузыри газа были виды даже в слабом лунном свете – что-то там разлагалось в глубине. Человек или животное – неизвестно. Крыса, большая и толстая, как мяч для регби, шмыгала по краю зловонной лужи.
– Дальше, – спокойно приказал де Гриффон.
Рядовой Фаррер тоскливо оглянулся на витки проволоки у своих окопов.
– Ну-ну, Фаррер, – утешил его капитан, – думайте об отпуске, который полагается за языка.
– Да, сэр. – Голос, доносившийся от вычерненого лица, был слабым и безрадостным.
Уговор, на котором они недавно сошлись, здесь, на ничьей земле, представлялся уже не таким соблазнительным. В любую секунду небо могло вспыхнуть разоблачительным светом, а пулемет – плюнуть в них очередью. Ощущение беззащитности сжимало сфинктеры и расслабляло мочевые пузыри. Фаррер боялся, что его вырвет.
– Ну! – Де Гриффон пригрозил ему револьвером. – Идем!
Они проползли по ледяной жиже до следующей ямы и скатились в нее. Тогда-то у Тагмана и случился первый припадок.
– Гос… – вскрикнул было он, но рука де Гриффона зажала ему рот.
– Ради бога, парень, – прошипел де Гриффон. – Хочешь, чтобы нас всех перебили?
Но Тагман уже бился, вскинув сведенные когтями руки. Судорога, как видно, была мучительной. Круглые от страха глаза в сочетании с вымазанным ваксой лицом придавали ему сходство с мюзик-холльным менестрелем.
– Что за хрень с ним творится?
Моултон, которому только-только исполнилось восемнадцать, от испуга едва шептал. Тагман застонал, задергал ногами, словно вращал педали велосипеда. Де Гриффон придержал его за лодыжки.
– Слушайте, вы двое. Отправляйтесь дальше, до… – Сняв фуражку, он рискнул высунуть голову из воронки. Стальных касок старались не носить – звякнув, они могли навлечь вражеский огонь. – До того поваленного дерева. Видите? Хорошее укрытие. Только остерегайтесь растяжек и ловушек, ясно? Я заберу Тагмана обратно и скоро к вам вернусь.
– А нельзя всем вернуться?
– Без разговоров. Вперед, вы оба!
Молодые солдаты с сомнением переглянулись. Де Гриффон навел на них револьвер:
– Ну! Если вернемся с пустыми руками, рассвет встретите на пушечном лафете.
Рядовые знали, что капитану полевое наказание номер один в любом случае не грозит. Виноватыми в неудаче будут они, низшие из низших.
– Как же вы его дотащите, сэр?
– А ты как думаешь? На плечах. И вернусь, оглянуться не успеете. А теперь ступайте.
Он проводил взглядом двоих, метнувшихся к новому укрытию, словно сам сатана пнул их в зад. И рассмеялся этой мысли. Сатана и есть, только они не знают.
Потом де Гриффон занялся Тагманом. Вытащил из кармашка портупеи прихваченный в блиндаже бильярдный шар, рукой в перчатке разжал капралу зубы и затолкал шар в рот. Свой шарф использовал вместо кляпа: обвязал вокруг головы, затянув рот и подбородок. И пнул солдата, когда тот забился.
Склонившись к самому уху Тагмана, горячо выдохнул:
– Проверим, как держит.
Достав из ножен короткий штык-нож, капитан по рукоять вонзил его Тагману в бедро. Тот выгнулся всем телом от боли, но изо рта не вылетело ни звука, только слезы хлынули из глаз, соскальзывая по сапожной смазке на щеках.
– Вот и хорошо.
Пулеметная очередь на юге, в отдалении. Так-так-так. Там тоже какие-то бедолаги…
– Это, конечно, ром. Яд обычно начинает действовать примерно через час. Дозу ты получил порядочную, так что времени не так уж много. Я хочу тебе кое-что рассказать. Готов? – Де Гриффон провернул нож в ране, и Тагман дернулся. – Готов? Хорошо. Я начинаю.
– Что значит – ушел? – возмутился Ватсон.
Майор Тайлер пожал плечами. Они стояли в блиндаже, недавно покинутом де Гриффоном. Ватсон взял из самодельной пепельницы окурок. Еще теплый.
– Он ушел только что. Почему вы его не задержали?
– Получив ваше сообщение, я сразу попытался связаться с первой линией, – объяснил Тайлер. Он был на удивление молод для своего чина, а ланкаширский выговор в его речи почти не прослушивался. – Но немцы перерезали провод. Ни черта не вышло. Телефонисты сейчас пытаются восстановить связь. Тогда я послал за ним молодого Ферли. – Майор кивнул на юного субалтерна в модной полушинели «Йелтра» и высоких сапогах от «Харрода». Армейское предписание не касаться бритвой верхней губы было не для него – пушок под носом едва ли заслуживал названия усов. – Но де Гриффон уже ушел за языком.
– За чем? – не понял Ватсон.
– Захватить хоть одного врага живым. Если получится, больше одного. Нам неообходимо узнать, откуда у них столь точные сведения о наших перемещениях. Такие группы высылают довольно часто. Из добровольцев. Которых вечно не хватает, поэтому, когда де Гриффон вызвался…
Он замолчал – неподалеку разорвалась мина, с потолка посыпалась пыль и солома.
– Только спать мешают, – оценил Тайлер. – Не дают прийти в себя. Так вот, вероятно, капитан де Гриффон вернется к рассвету.
«Нет, не вероятно», – подумал Ватсон и сказал:
– Он не де Гриффон
– Если вам верить. Право, майор Ватсон, вы рассказали странную историю.
Спорить не приходилось:
– Да, странную. Как я понимаю, он пошел не один?
– Нет, конечно. Лейтенант Ферли, вам известен состав группы?
– Сэр… – звонко отозвался субалтерн. У мальчика еще не сломался голос. – Группа маленькая, всего четверо. Капитан, капрал Тагман, рядовые Фаррер и Моултон.
Ватсон застонал.
– Что такое? Вы их знаете?
– Нет-нет, лично не знаю. Но вот что я вам скажу: когда он вернется – если вернется, – он будет один.
– Как вас понимать?
Ватсон больше не слушал майора.
– Лейтенант Ферли, как они пробирались на нейтральную полосу?
– Через свежий подкоп, сэр. Саперы прорыли мину, как только стемнело. Подкоп под проволокой – это только на день или два, потом фрицы разнюхают и забьют в него концентрированный заряд. То есть связку из шести ручных гранат. Мы с их минами поступаем так же, только используем разрывные Миллса. На том конце лесенка – выскакиваешь наверх, и ты на месте. Пресловутая ничья земля. Если вам туда надо. Я побывал несколько раз, и с меня, скажу вам, хватит.
