Мария Жукова-Гладкова - Африканская охота для дам
Все дни до отъезда меня мучил вопрос: не «залетим» ли мы все-таки на таможне? Мне еще ни разу не доводилось вывозить контрабандные бриллианты. Верка же оставалась невозмутима и напоминала: камней у нее значительно больше, чем у меня, и она совершенно не волнуется.
– Как ты их собираешься везти? В багаже распределить?
– Зачем? Ты что, не знаешь, где женщина может провезти бриллианты? Я ведь тебе уже говорила. Чтобы погнать тебя и меня на гинекологический осмотр, нужны очень веские основания. А мы – иностранки, причем белокожие иностранки. Приехали в очень дорогой тур. Ты еще и директор турфирмы. Главное – не трусь. Спокойно и уверенно иди на таможню. Прорвемся!
И мы прорвались. В аэропорту было столько народу, отправлявшегося домой после новогодних празднеств, что местным таможенникам было ни до чего. Сумки шли через «телевизор» кучей, у таможенников, по-моему, рябило в глазах, на нас самих даже не смотрели. В Пулкове мы тоже быстро вышли за стеклянную перегородку.
– Ну, что я тебе говорила? – посмотрела на меня довольная Верка. – Слушать надо опытных контрабандистов!
– А что вы еще так провозили, тетя Вера? – поинтересовался Сашка уже дома.
– Расскажу, но как-нибудь в другой раз. А завтра мы все должны съездить к оценщику. Есть у меня один, которому можно доверять.
* * *Бриллианты оказались настоящими.
Эпилог
28 января, пятница
Прошло чуть более двух недель, и я уже стала забывать о солнечной Замбаре. В Питере было холодно, я закрутилась с работой. Приближался февраль, народ жаждал поехать на карнавал в Бразилию.
Звонок Афганца застал меня в офисе.
– Ноги в руки – и ко мне! – прорычал он в трубку вместо приветствия. – Верке я сам позвоню.
– Леша, у меня работа, – попыталась возразить я.
– Подождет твоя работа! Здесь дела поважнее.
Лешка бросил трубку, а я предпочла лишний раз не нарываться, сказала девочкам, что у меня неотложные дела и сегодня я, скорее всего, уже не появлюсь, после чего отбыла в направлении Лешкиных апартаментов.
Я застала там не только верного Вовчика, но и детектива Володю, пожаловавшего в Питер с деловым визитом. Верка приехала вскоре после меня.
– Ознакомьтесь вот с этим, красотки, – предложил Алексей Петрович, протягивая нам папку.
Мы ознакомились. И многое поняли. То есть почти все поняли.
Одна из двух кумушек, оказавшихся в нашей туристической группе, – Таня – состояла в законном браке с «батюшкой», Кириллом Онищенко! Нина была ее троюродной сестрой. Сестрички, правда, всегда выпускали на передовую мужчин, оставаясь в тени, но являлись настоящим «мозгом» всех семейных операций.
По мнению знающих всю семейку людей, Танин муж заделался «батюшкой» тоже с подачи сестричек, никогда не вызывавших ни у кого подозрений – умели они косить под дур. Да ведь и никто из нас всерьез не воспринимал двух клуш, коллекционировавших специальные пакеты… И к священнослужителям во всех странах отношение особое. Им больше доверяют, не ждут обмана. Нина с Таней правильно выбрали образ для Кирилла.
– Значит, и вашего товарища в самолете убили они? – посмотрела я на Володю.
– Судя по времени – Татьяна. Нина же в это время занимала всех рассказами о своей удивительной «коллекции». – Володя усмехнулся. – Тетки-то они сильные, да и Роман не воспринял бы такую клушу всерьез. Не знаю уж, что она ему наплела… Но… А человека-то не вернуть.
Судя по представленным нам документам, тетки в самом деле давно занимались косметикой. Только в России их мыловаренный заводик служил прикрытием для производства паленой водки, которой они тоже приторговывали совместно с мужчинами, в дальнейшем отправившимися в Африку. В России для «батюшки» и «паломников», давно работавших вместе, стало жарковато. В Замбаре же ситуация сложилась с точностью до наоборот: там водкой решили прикрывать производство косметических средств.
– И давно они ими промышляют? – спросила я. – Ведь оборудование, насколько я помню, стояло еще не налаженное.
– Это новое оборудование. Вначале они поставляли эти отбеливающие кремы и мази из России, – сказал Володя. – После того как поняли, какой спрос на них в Африке. У нас-то их было просто производить – на своем-то оборудовании, на своем заводе. Товар шел морем, на наших судах. Давали взятки кому надо – кремы и мази оказывались в Замбаре. Потом решили производить на месте. Наверное, уже сейчас штампуют первые партии.
– А почему они выбрали Замбару? – спросила я. – Почему «батюшка» с «паломниками» обосновались именно там?
Перед тем как отправить благоверного на новое место жительства, пояснил Володя, Таня – конечно, вместе с сестричкой – изучила обстановку, с моряками нашими поговорила. А дело решилось на Канарах – туда красоток понесло отдыхать.
Нина с Таней познакомились в одном из отелей, где они жили, с парнем-югославом, работавшим в службе безопасности. Парень фиктивно женился на испанке и осел на Тенерифе, но вскоре надумал перебраться в Замбару. Тетки заинтересовались. От него и узнали о косметических средствах. Таня с Ниной регулярно летают в Замбару, мало этого – следят, чтобы у Таниного мужа не появились конкуренты и его никто бы не узнал – из тех, кого он обобрал в России.
– Значит, это они виновны в смерти сибиряков? Они передавали своим сообщникам информацию о членах группы? – спросила Верка. – Испанка попала в плен благодаря им? Сибиряки же еще в самолете объявили, откуда они… А Татьянин муж, как оказалось, у них подаяние собирал…
«Один из «паломников» ведь даже летел в нашем салоне», – вспомнила я. Мог тоже узнать парней. Личности-то они запоминающиеся. Но, скорее всего, у них была какая-то картотека. Нельзя же всех упомнить? Учет, по-видимому, вели Нина с Таней. Когда народ потянулся в Замбару, тетки забеспокоились. Ведь из Сибири ехали богатые люди, у которых они как раз и брали деньги. Приходилось защищаться. Они и стали, по всей вероятности, отслеживать всех приезжающих. И ведь нас они всех расспрашивали, кто чем занимается! Костя вполне мог проговориться о сфере приложения талантов маркизы. Откуда он мог предположить, чем это ей грозит? А тетки сразу же ухватились за информацию. В Питере, на наше счастье, эта компашка никогда не появлялась. Но ребят жалко…
– Да, – кивнул Володя. – Бабы собственноручно стреляли в двоих в охотничьем лагере. Вот только недострелили одного… И в бассейне ребят утопили они.
– Но в ресторане не они стреляли! – воскликнула подружка. – Там точно были черные парни!
– А ты откуда знаешь, Веруша? – спросил Афганец. Выражение его лица мне очень не понравилось. Верке тоже.
Она прикусила язык, но было поздно.
– Так вы же сами нам рассказывали, – попыталась я спасти ситуацию. – Помните, как…
– Мы рассказали не все, – процедил Афганец. – Неужели вы думали, что я вас оставлю без присмотра? Я ведь с вами знаком не первый день и не первый год.
– И, конечно, ты решил, что это мы устроили стрельбу? Как всегда, – «показательно» вздохнула я.
– Ты способна не только стрелять, Ланочка, – улыбнулся Афганец улыбкой удава. – Я имел возможность неоднократно убедиться в твоих способностях. Твоих и Вериных.
Мы с подружкой быстро переглянулись. Эта оценка наших талантов нам не очень понравилась: за комплиментами у Алексея Петровича обычно следует какая-нибудь гадость…
Он остался верен себе.
– В общем, так, красотки! Полетите в Замбару, – объявил Лешка. – Меня заинтересовал этот бизнес. Уверен: вы сможете договориться с нужными людьми. Володя готов составить вам компанию. Из моих ребят можете брать кого угодно. Но бизнес с этими кремами и мазями должен быть моим! Ясно? А Володю интересуют эти две курицы. Они, по всей вероятности, решили остаться в Замбаре, по крайней мере, в своем Крыжополе они пока не появлялись. Все поняли? Собирайтесь!
Вслух я промычала что-то неопределенное, а про себя подумала: «Выкручусь. Должна. Не в первый раз! И ведь у нас с Веркой еще есть время».
Примечания
1
Я не ел шесть дней (фр.). (Прим. автора.)
2
«Скворечник» – психиатрическая больница им. И.И. Скворцова-Степанова в Санкт-Петербурге. (Прим. автора.)
