Кэрол Дуглас - Кошачье шоу
— Смотри, — продолжала Электра, — это ведь прародитель всех кошачьих шоу. Будут представлены абсолютно все известные породы. И еще будет костюмированное шоу, стоящее первых новостных полос.
— Кошки в одежде? Это же глупо, Электра! И скорее всего, у общества защиты животных найдется пара крепких словечек, чтобы высказаться в нашу сторону.
— Даже не мяукнут. Эти разводчики просто повернуты на заботе о кошках. Они не причинят им никакого вреда, поверь! Хотя может статься и наоборот.
— Что вы имеете в виду?
— Ох… — Электра жестом просила вернуть ей флайер, чтобы прямо сейчас посмотреть на дату и время проведения мероприятия. — Моя подруга, Клео Килпатрик, у которой мэнская кошка, говорит, что клуб «Фэнси фелин клаб», организация-спонсор этого шоу, получает очень странные звонки.
— Странные звонки? Звучит, как какое-то тайное общество. Какие еще странные звонки может получать клуб любителей кошек?
— Какие-то люди звонят и… шипят. Или, может быть, это настоящие змеи? Они не могут сказать точно.
— Кто-то звонит в клуб любителей кошек и подсовывает в трубку взбудораженных змей?
— Очаровательно, не правда ли? Я думала, тебя это заинтригует.
— Заинтригует? С какой стати вы решили вовлечь меня в этот сумасшедший дом?
— В «Фэнси фелин клаб» состоят несколько моих друзей, и они воспринимают подобные звонки куда серьезнее. Многие ненавидят кошек, по разным причинам, а эти породистые коты, к тому же, еще и стоят кучу денег. Кошатники сильно обеспокоены.
В ответ на это Темпл снова полезла в свою сумку. Наконец-то она вытащила тонкую визитницу, из которой ловко извлекла бледно-лиловую карточку. Теперь пришел ее черед блистать маникюром: на фоне визитки ее средней длины ногти с розоватым, словно морская пена, лаком заиграли просто фантастически.
— Вот, прочтите мою визитку. Тут написано «Темпл Барр, пиар-менеджер», а не «Темпл Барр, частный детектив».
Электра демонстративно пожала плечами (в этом гавайском балахоне ее плечи раскачивались активнее, чем у обычных людей):
— Ну, может, расширить круг своей профессиональной деятельности не такая уж и плохая идея. В конце концов, ты же периодически сталкиваешься с убийцами.
— Вы говорите как Мэтт.
— Говоря о мистере Девайне, я видела вас вдвоем, когда вы играли у бассейна…
— Упражнялись. Мэтт обучает меня основам самозащиты.
— Как вы двое ладите?
— Это вам надо становиться частным детективом, Электра. Нормально мы ладим. Как ученик и учитель. Он показал мне, как выворачивать запястье, чтобы высвободиться от захвата, и старался заставить меня думать о том, каким способом лучше выбить нападающему глаз.
— Фу! — серые глаза Электры (единственное, что у нее было натуральное, — это глаза) сузились. — Этот приятный молодой человек знает такие отвратительные вещи?
— Очевидно, что таким приятным женщинам, как мы, тоже необходимо быть в курсе, если мы хотим чувствовать себя на улице в безопасности. Как вы думаете? Я пообещала Линде, что зайду взглянуть на переоборудованный клуб «Китти сити». Хотите со мной?
Электра помахала розовым листочком:
— Ты – мне, я – тебе?
Темпл вздохнула:
— Ну, хорошо. Свяжусь с кошатниками, все равно я уже чувствую себя, как в фильме ужасов сороковых годов. Можете назвать меня старомодной, но я ненавижу ходить на стриптиз одна.
— А в чем дело? — хихикнула Электра, поворачивая ключ в замке своей двойной двери и засовывая розовый флайер в сумку Темпл. — Боишься, что тебя кто-то там неправильно поймет?
Темпл закатила глаза:
— Не совсем. Что не поймут моего чисто профессионального любопытства.
К тому времени они уже подошли к лифту. Электра нажала перламутровую кнопку. Старый лифт, раздражающе скрипя и кряхтя, начал подниматься.
— Я полагаю, что шутить по телефону гораздо более странно, чем идти одной в стриптиз, — выдала, наконец, Электра.
— В наше время, — сказала Темпл, первой заходя в кабину лифта, — наверное.
Яркий дневной свет немного не сочетался со зданием на Твэйн-стрит, главным образом – с его назначением. Однако лучам солнца было все равно, они исправно освещали надпись «Стриптиз», раскинувшуюся грубым граффити чуть ли не по всей поверхности здания без окон. На плоской крыше маячил неработающий неоновый знак. Он повис в воздухе, словно оставленный да Винчи и переданный Питеру Максу.
— Новое название, — заметила Электра, восхищенно кивая.
— Новая управляющая, — прояснила ситуацию Темпл. — «Лес гёрлс». Мне нравится. Круче, чем «Китти сити».
— Не могу понять, почему этот скользкий тип Айк Вецлер, после всех надувательств и шантажа, согласился отдать своих танцовщиц и начать устраивать конкурсы стриптиза.
Темпл взглянула на нее. При ярком свете дня было трудно смотреть на ее модифицированный (по сравнению с классическим) ирокез: он был серебряным с голубоватыми бликами, которые так замечательно сочетались с листьями сюрреалистических пальм на ее гавайском балахоне.
— Вряд ли у старины Айка было что сказать по этому поводу, — сказала Темпл. — Серийный убийца так подпортил его дела, как в бизнесе, так и в личной жизни, что Линди, наконец-то, смогла перекупить у него клуб, и главное успеть сделать это до того, как его кто-нибудь вышибет. Пойдемте, посмотрим, какие чудеса можно сотворить с этим стрип-клубом.
— Все равно, — отозвалась Электра, — чтобы содержать такое место, требуется уйма денег, даже если оно выглядит так скромно. Я, к примеру, не вижу, что им управляет кучка стриптизерш.
— Ассоциация, Электра, ассоциация танцовщиц, — поправила ее Темпл, заходя в это царство женской плоти. — Вы никогда не станете настоящим пиарщиком, если не будете политкорректны.
Было темно, как в пещере, и холодно, будто все ангелы разом решили согнать сюда своими крыльями холодный воздух. Совсем рядом послышался грохот, словно сказочные барабаны забили в бездонном колодце.
Темпл и Электра остановились сразу за входной дверью, ожидая момента, когда их глаза и тела привыкнут к мраку и холоду.
Темпл наклонилась ближе к Электре.
— Вам не кажется, что тут слегка громковато? — заорала она.
Электра кивнула своей двухцветной головой. На фоне ультрафиолетовых огней над сценой ее серебряные пряди казались лавандовыми.
Девушка-бармен – эффектная блондинка – была достаточно симпатичной. На ней было что-то невероятно короткое и привлекательное даже для женщин, хотя, в основном, конечно, с технической точки зрения, потому что в голове сразу возникали вопросы, типа: «Значит вы и правда стираете это в чайной чашке?»
Она спросила одними губами:
— Будете что-нибудь пить?
— Линди, — ответила Темпл, надеясь, что она не примет это за название какого-нибудь пива, или, скажем, модного алкогольного коктейля в честь линди хоп.
Блондинка кивнула, и обе гостьи проследовали в зал, который располагался на возвышении.
То там, то здесь за столами восседали мужчины – поодиночке, вдвоем и втроем. Был предобеденный час, как обычно, мертвое время для стиптиз-бизнеса. Сонные девушки вяло крутились вокруг шестов, проветривали свои ножки во вздымающихся призрачных юбках, как в «Зуде седьмого года». На них были точные копии белого платья Мэрилин Монро, увековеченного в истории горячим потоком воздуха из вентиляционной системы метро. Правда, в отличие от Мэрилин, они почти ничего не оставляли воображению.
За столиком неподалеку, завернувшись в плотный туман от сигаретного дыма, ждала Линди Лукас. Пассивное курение никогда особо не волновало посетителей подобных заведений.
— Садитесь, — предложила Линди. Она подняла бокал с какой-то сомнительного вида желтой жидкостью. Обе, Темпл и Электра, покачали головами в знак отказа.
Тогда Линди встала, улыбнулась и проводила их через весь зал мимо высокой сцены, где отчаянно извивалась женщина в откровенном костюме из латекса, прямо-таки крича всеми своими движениями: «Я так много вкалываю только ради денег».
Через пару мгновений они нырнули в занавешенный шторами дверной проем – нет, не тот, через который обычно выходят артистки, — и, закрыв за собой дверь, оказались в совершенно обычном невзрачном женском туалете: кабинки и раковина.
— Ооо, — удовлетворенно протянула Электра. Теперь несмотря на басы, гремящие из-за разрисованной граффити двери, можно было поговорить. — Этот костюм у девушки на сцене выглядит так, словно он может причинить боль.
— Не причинит, если ты в хорошей форме, — заботливо ответила Линди.
Сама Линди уже ушла на покой и больше не раздевалась перед публикой, а только радостно набирала вес и носила спортивные костюмы, украшенные шокирующими фразами. Сегодняшняя надпись гласила: «Подними его, пока он не поднялся и не ушел».
