Михаил Учайкин - Синдром Минотавра
– Садитесь, – Тим, открыв заднюю дверь, кивнул на машину, – быстро. Я вас отвезу.
Таня не стала себя долго упрашивать, она сразу же юркнула внутрь и устроилась на заднем сиденье. Ариадне волей-неволей пришлось тоже поспешить к машине Тима.
Глава 3
Ариадна не любила быстрой езды, в отличие от утверждения Гоголя. Ей хоть и было всего три года, когда она попала в аварию, в которой погибли ее родители, но память хранила все до мелочей, порой заставляя просыпаться в холодном поту. Сама она ездила медленно, да и Федор старался не мчаться по шоссе, когда в его машине находилась Ариадна, хоть она об этом не просила. Ему и без ее слов было понятно, что ей страшно до ужаса – она бледнела, поджимала бескровные губы в тонкую нитку и с силой стискивала пальцы на руках.
Она не могла смотреть фильмы с погонями на автомобилях и всякий раз пыталась уйти сама и увести Таню, когда родители девочки усаживались перед телевизором в гостиной, чтобы прокомментировать вслух передачу «Водить по-русски». Она не верила, что на кадрах, записанных видеорегистраторами, никто не пострадал. Не верила и все тут.
И Тим, словно почувствовав, что одной из его пассажирок не по себе, повел машину аккуратней – он практически не сбросил скорость, продолжив двигаться в потоке, да и на шоссе это сделать было невозможно, просто перестал перестраиваться из ряда в ряд, начал притормаживать заранее.
И Ариадна вскоре успокоилась, ее дыхание выровнялось, она совершенно перестала обращать внимание на пролетающий за окном пейзаж и даже смогла ответить на несколько ничего незначащих вопросов своей воспитанницы, а потом стала покачивать головой в такт негромкой музыки, звучащей в салоне.
Возле шлагбаума перед въездом в коттеджный поселок Орехово Тим остановил машину.
– Спасибо, – поблагодарила его Ариадна, собираясь вылезти наружу из автомобиля, но Таня запротестовала и, подскочив на ноги, обняла мужчину за шею.
– Мне хочется, чтобы Тимофей зашел к нам в гости.
– Танюша, – Ариадна мягко коснулась ее руки – она прекрасно знала, как вести себя с девочкой и могла всегда подобрать нужные слова, чтобы успокоить ее и заставить отказаться от своих намерений, – Тим, я хотела сказать Тимофей, любезно согласился довезти нас до дома, но это совершенно не означает, что у него найдется время, чтобы ознакомиться с коллекцией твоих черепашек. А за пять минут ты ему ничего не успеешь рассказать и показать.
У Тани задрожали губы – няня, как всегда, права, она не смогла бы привести Тимофея в свою неубранную спальню, по выходным ей приходилось это делать самой. Но сегодня они с Ариадной поспешили на прогулку, и она даже постель не удосужилась заправить. А черепашки хранились именно в ее комнате на стеллажах – самые разные: хрустальные, керамические, тряпочные, пластмассовые, начиная размером не больше наперстка и заканчивая деревянным пуфиком в виде черепахи с Галапагосских островов, и у каждой была своя неповторимая история. Друзья родителей привозили Татьяне черепашек в качестве сувениров из различных уголков Земли, так постепенно и собралась ее коллекция. Правда, родители считали это ничего незначащим хламом и как все ее игрушки, не разрешали выносить из комнаты.
– Ты права, – сказала она, стараясь не всхлипнуть ненароком, и отпустила Тима. – Но мое предложение остается в силе. Улица Сиреневая, дом двенадцать, – продолжила она, обратившись к мужчине.
Выбравшись из машины, Таня махнула Тиму рукой и вприпрыжку побежала по дороге – детское горе долгим не бывает. К тому же она еще вспомнила, что и угощать гостя, скорее всего, нечем, так как его не ждали, а обед приготовлен только для нее одной. Можно, пошарившись в холодильнике, отыскать балык, буженину или икру, но это все не то. Гораздо приятнее потчевать дорогого гостя пирогами, словно это она их испекла, или приготовленным на огне мясом. Все мужчины любят мясо – это известно даже детям.
– Приезжайте на шашлык, пока снег не пошел, – прокричала Таня вслед отъезжающей машине. Скорее всего, Тимофей ее не услышал, ну а вдруг у него было приоткрыто окно.
– Веди себя прилично, – Ариадна попыталась одернуть девочку, но в душе сама пожелала еще раз увидеться с Тимом…
– Он красив, как греческий бог или герой, – мечтательно произнесла Таня, когда после ужина они расположились в библиотеке, чтобы продолжить читать книгу. – Темные кудри. Он их не стрижет по последней моде, а позволяет виться локонам, как захотят. Как начнет лысеть или седеть, то сбреет их наголо. Я даже в этом не сомневаюсь, все мужчины так поступают. Они стесняются своей старости. Когда задумывается, хоть на мгновение, он запускает в них длинные пальцы и как будто дергает себя за вихры. А глаза не карие, как положено темноволосым мужчинам, а синие-синие, можно сказать, бездонные. Я не люблю мужчин с серыми блеклыми глазами, они выглядят, как снулые рыбы. У родителей в театре таких полно. И пусть они хоть заизображают страсть на сцене, я им не поверю. Нос тонкий, прямой, с чувствительными крыльями, они начинают дрожать, когда он сердится. Не тонкие, но и не пухлые губы, в самый раз, он все время улыбается, словно ненормальный, даже когда ведет машину, но ему идет…
– Ты о ком? – нахмурилась Ариадна, ее стало несколько беспокоить, что у воспитанницы в таком нежном возрасте стал просыпаться интерес к противоположному полу. Да ладно бы та стала интересоваться мальчиками из своего класса, так ведь нет, ее привлекали друзья родителей. А теперь вот Тим. Ариадна ни на секунду не усомнилась, что Таня говорила именно о нем, больше просто не о ком, да и довольно точно описала его внешность. И когда только успела рассмотреть так подробно?
– Тимофей появился в поле нашего зрения, когда мы остро нуждались в помощи, – произнесла Татьяна, – и повел себя, как демиург.
– Ты неправильно употребила слово, – хмыкнула недовольно Ариадна. – В данном случае лучше просто сказать «бог», но правильней «герой», так как на самом деле ничего божественного он не совершил. Да, он потратил на нас немного денег и времени, и теперь мы его должники.
– Ты не совсем права, – Таня часто вступала в споры с няней, особенно тогда, когда дело касалось ее поведения, но сейчас она просто не смогла промолчать. – Деньги ладно, а вот время стоит гораздо дороже денег. И ты должна это понимать. А давай, – она резко сменила тему, – пойдем, мультики посмотрим.
– Давай, – согласилась Ариадна. Спорить с воспитанницей о Тиме ей совершенно не хотелось. Впрочем, на мультики можно отвлечься, она их, особенно старые советские, любила. Расслаблялась под их наивную мораль, начинала смотреть на привычные вещи по-иному. Просмотр их избавлял ее и от глубоких депрессий, и от бессонниц, и от внезапных приступов беспокойства. Сейчас это было как нельзя кстати – встреча с Тимом внесла в ее душу разлад. А книжку можно почитать и непосредственно перед сном.
Они перебрались из библиотеки в гостиную и, сбросив туфли, с ногами забрались в кресла перед телевизором. Переключая детские каналы, Ариадна довольно быстро отыскала то, что им обеим хотелось посмотреть. Пара Ну-погодишек вызвали у них лишь негромкий смех, «Заколдованного мальчика» просмотрели в тягостном молчании, правда, песенку гнома пропели хором, а вот мультфильм «В стране невыученных уроков» вызвал у них ожесточенные споры. Таня начала горячиться и утверждать, что рассказ Лии Гераскиной гораздо интереснее мультика. Ариадна же настаивала на обратном – чего, мол, стоит одна фраза коровы «Фигушки, я плотоядная», а в рассказе этого нет.
– Знаешь, – неожиданно сказала Таня, – мне кажется, что Минотавру афинских девушек и юношей привозили не на съедение и растерзание, а для любви – по одной девушке и одному парню в год. Этого времени достаточно, чтобы узнать друг друга, присмотреться, чтобы понять, что они не пара. Он же не людоед плотоядный, в конце концов, как та корова из мультика.
Ариадну напугало, какой оборот принял безобидный, на первый взгляд, спор с девочкой о мультфильме, перешедший неожиданно на мифы, которые они собирались продолжить читать перед сном. Понимая, что Таня в чем-то права, обескураженная, смущенная, на грани обморока, Ариадна откинулась на спинку кресла. По большому счету, и возразить было нечего.
Действительно, зачем Минотавру убивать девушек и юношей? Они ничем не могли ему навредить – он был сильнее всех их вместе взятых. Месть за то, что его заперли в Лабиринте? Вряд ли. Он не собирался покидать свой дворец, тот со временем стал его домом. По крайней мере, в мифах об этом ничего не говорится.
– Ты была знакома с Тимофеем раньше, – изрекла Татьяна, возвращая Ариадну в действительность. Она не спрашивала, она утверждала. – Я не говорила ему, куда нас везти, и ты не говорила. Он знал…
Ариадна хотела солгать, но не стала – она не произнесла ни слова, лишь нервозно завозилась в кресле. Обсуждать Тима с воспитанницей у нее не было никакого желания. Ну, знал и знал, может, встречался где-то на светских раутах с родителями девочки.
