Андрей Хазарин - Союз обворованных
Сами мы с Димкой, конечно, ни за что бы не справились. Но мир, как известно, не без добрых людей. Потому покупку одной квартиры и продажу другой мы оформили за три дня — Димыч пустил в ход старые связи, с тех ещё времен оставшиеся, когда он торговал недвижимостью в фирме «Кров». Был у него такой мрачный период в жизни.
На радостях, что появились денежки за квартиру, Ильинишна незамедлительно купила билеты на автобус. Через неделю проводили мы Резников, всплакнули над рюмкой под гитарные песни их туристской братии — и стала я владелицей трехкомнатных хором. Это после черногорской однокомнатной конуры улучшенной планировки. С конурой я рассталась легко, почти без сожалений. А по новым апартаментам ходила неуверенно. Как в анекдоте: «Неужели это все мое?» Правда, «все» отличалось некоторыми странностями планировки, зато на работу близко: офис на первом этаже, жилплощадь — на втором, прямо над ним. Если в полу сделать дырочку, можно производственные проблемы прямо из койки решать, не вставая.
Однако время неумолимо тикало — на все ремонты, расстановки мебели и прочие хлопоты оставалось чуть больше трех недель. Но тут вмешался (а может, Димка его попросил) всесильный Слон, наш спаситель, благодетель и рабовладелец. Из воздуха, хотя и не бесплатно, материализовалась команда во главе с бригадиром Андрианом и за неделю из непонятно чего соорудила более чем приличное жилье. Правда, не евроремонт, просто чисто и аккуратно. Но для ванны все же выкроили отдельное помещение, хотя кухня при этом стала меньше, и намного. Это ж, не дай Бог, мы с Колесниковым растолстеем… А потом ещё Димка приложил свои золотые руки тут и там — и наша хатка приобрела уют.
А день свадьбы приближался… А работать тоже надо было… А костюм жениху (Димка категорически заявил, что обойдется), а платье невесте (Димка категорически заявил, что обязательно)… А праздничные блюда… А букет для новобрачной… А список приглашенных…
Но тут уж я проявила твердокаменную решительность, как ни настаивала моя мамочка. Ни тетю Варю из Липецка, ни дядю Игоря из Львова, ни какого-то уж совсем ненужного Герочку Нарышина, племянника Алины Михалны («ну неужели ты не помнишь, Асенька, мы же все вместе отдыхали, когда тебе четыре годика было, так подружились! Неудобно не позвать…»). На все эти пассажи я отвечала, что неудобно спать на потолке, потому что одеяло сползает.
После очередного такого разговора по телефону мой Вэ-А философски заметил, что иногородние родители имеют свои преимущества (хотя все же своевременно написал им). И выдал очередную цитату, на этот раз из фильма: «Жениться надо на сироте». Но я обижаться не стала, потому что, при всей любви к маме и папе, временами этот тезис понимала.
Пьянствовать мы решили дома. Запросто могли бы снять зал в ресторане, достатки позволяли, но против комплекса нищего не попрешь. А кроме того, оттуда ровно в одиннадцать выпихивать начнут. И не так свободно будем себя чувствовать. А если ещё отопление там дохлое? Терпеть не могу праздник в холоде отмечать. И потом, в кабак мамочка наверняка бы массовика пригласила. А годы, прямо скажем, не те, чтобы по чужой команде пить. И вообще, затейников и среди своих найдем не хуже. Вон их у меня — целая контора сотрудников…
Я критическим взглядом окинула самую большую комнату, сосчитала все стулья и табуреты в доме, ввела, как бывший инженер, коэффициенты уплотнения и растяжения, и сказала:
— Не больше двадцати трех. С нами включительно.
Димыч кивнул — он уже три дня как во всем со мной соглашался. Страшно даже.
В итоге на вечер ждали мы восемнадцать гостей. При условии, что приедут Димкины родители и младший брат (сводный).
И вот наконец этот примечательный день наступил. Его, один из немногих, мы встретили каждый в своем жилище — Димка так и не перевез ко мне своего самого парадного костюма и снаряжался в последний холостяцкий путь у себя дома. А меня в далекое путешествие к ЗАГСу собрались провожать Ирина Гончарова, Анжела, подружка братика Альки, и, само собой, Юля Кириченко, моя верная напарница по «свахин-офису». Правда, Юлька из-за болезни сына до моего нового жилья не доехала, но поклялась, что в ЗАГС не опоздает.
Девчонки уж надо мной потрудились — Ира, как настоящий художник, все ваяла из моих рыжих кудрей нечто «празднично-нетрадиционное», а Анжелка прыгала вокруг, что-то оправляла и по молодости лет сокрушалась, что платье короткое и не белое.
Я почти не ворчала, терпела, но в ответ на «не белое» подумала: «Хорошо, что не черное». Короче говоря, к приезду Димыча я была стопроцентно готова. Наружно.
А внутренне… Когда наконец вошел мой Вэ-А, весь высокий и стройный, в идеально-сером костюме, с сияющими серыми глазами, с букетом, я чуть не разревелась. Такое накатило чувство, будто я в сказке и впереди сплошные чудеса и неразбавленное море счастья.
Плюс цветы — белые розы… В общем, глаза пришлось красить по новой. Но уж появление моей семейки я встретила во всеоружии.
Мама кинулась на кухню, наносить завершающие штрихи на будущее пиршество, папа заявил, что вся эта «разблюдовка» (умеет он подбирать словечки!) не самая сильная его сторона, и вместе с Димычем удалился курить на балкон. Алька-Олежка, дорогой братик, окинул меня оценивающим взглядом, одобрительно кивнул и заявил, что они с Анжелкой моим поведением довольны. Что в ЗАГС ехать не собираются, а помогут родителям накрыть на стол (Анжелу такая перемена планов не порадовала, в её возрасте посещение ЗАГСа событие, но спорить она не стала, потому что «Алик лучше понимает»). Мамочка согласно кивнула от двери и (о чудо!) не менее одобрительно покосилась на Анжелу.
Наконец поехали. На одной, к счастью, машине с незаменимым Андрюшей за рулем. И без всяких там ленточек-колечек, не говоря уже о куклах на бампере. Просто приличная машина с приличными людьми.
Только погода оказалась неприличная.
Всю неделю перед этим стоял легкий морозец и лежал аккуратный снежок чисто и опрятно. А к середине дня погода показала, что такое настоящая чураевская зима. Поползла вверх температура, и с неба начало падать что-то мокрое и липкое — то ли дождик, то ли снег, то ли оба в одной упаковке.
Мама тут же авторитетно заявила, что такая погода к счастью. А вот если бы солнышко, было бы намного хуже…
Нас в машине погода не волновала. Но Юлечка, золотце мое пятипудовое, пока до ЗАГСа добралась, вся изошла черными слезами, которые проложили себе рельефные дорожки через остальную краску на лице до самого подбородка.
Дама, на то уполномоченная, регистрировала нас в хорошем темпе, надев на некогда миловидное лицо приличествующее выражение. Мы расписались в амбарной книге, получили печати в паспорт и собрались уезжать.
Но тут дама, на секунду сняв с лица выражение «поздравляю-желаю», по-деловому спросила:
— Кольца есть?
Димка протянул ей коробочку.
И тут волшебство праздника закончилось, как не бывало.
Дама взяла со стола нечто хрустальное (у нас дома из такого варенье едят), дунула в него, хорошо хоть не протерла полой меховой безрукавки, и положила туда кольца. А потом, вернув на место праздничное лицо, медовым голосом произнесла:
— Наденьте друг другу кольца, молодые. Обручитесь ими.
Мы! «Молодые»!
Я чуть не подавилась со смеху, но сдержалась — надо же соблюдать серьезность момента! Юлька рыдает черными слезами от умиления, Андрюша в кожаном пальто обстреливает нас из видеокамеры, за стенкой из шкафов вполголоса ругаются слесаря с прорабом… Красота!
Вот уж точно — такой праздник раз в жизни бывает!
Но самое главное ждало нас впереди. В машине отсмеялись, домой доехали быстро. Звоним.
Открывает дверь папочка и говорит:
— А, это вы… Чай пить будете?
И началось чаепитие, прямо с трех часов дня и до полуночи…
Собрались за столом наши общие друзья — Надежда Павловна с Игорем, Ирина с Женькой Батищевым, Андрюша с довольно симпатичной Ксенией, мои родители, Алька с Анжелкой и наша приходящая бухгалтерша, девочка Саша с мужем Сашей. А Юлька не приехала. Она-то очень даже собиралась, но судьба распорядилась иначе: в тот момент, когда Юлия садилась в такси, у неё лопнула юбка на праздничном платье. Да как — от подола до… Правда, по шву, не катастрофа, но близко к тому. Вместе с юбкой лопнуло настроение, и праздничному столу, который ждал всех, Юлька предпочла больного сына Дениску, который тоже ждал, но исключительно её.
Вот так нас и оказалось четырнадцать. Димка загрустил, потому что его родители так и не появились. К вечеру, правда, позвонили (каждый из своего города), поздравили.
К вечеру же приехал и Серега Шварц, сотрудник наш ненаглядный. И сам приехал, и — что вдвойне приятно — привез свою жену, а мою старую, в смысле давнюю, приятельницу Машку. И не видела я её сто лет, и стала она такая прелесть… Удивительно, но наш компьютерный гений сообразил, что на серьезную попойку (или пир, говоря воспитанно) годовалого Александра Сергеевича лучше не брать. Сдали свое сокровище на ответственное хранение Машкиным родителям, а сами рванули к нам.
