Сергей Бакшеев - Иного не желаю
— Его Святейшество Папа не в курсе моего задания? — вежливо приподнял бровь Гарсия.
Колючий испытывающий взгляд кардинала уперся в лицо посланника.
— Для истинно верующего первостепенна воля Господа нашего. Если мы сейчас не предпримем решительных шагов, роль католической церкви будет угасать. Господь не простит нас за это! — возвысил голос кардинал.
— Моя мадридская находка поможет Церкви?
— Я скажу больше — на нее сейчас вся надежда. Внутри — путь к процветанию Ватикана.
Кардинал, соблюдая осторожность, любовался добытым артефактом.
— Вы знаете код? — спросил Гарсия.
— Не совсем. Орден Золотого Руна был организован под покровительством Папы ради нашей Церкви. Поэтому в библиотеке Ватикана сохранились документы, в которых есть подсказки. Я изучал их последние пятнадцать лет. — Кардинал небрежно качнул рукой в сторону шкафов с книгами и документами и положил ладонь на стопку папок на столе.
Джорджо Морино включил настольную лампу, склонился над футляром и пересчитал буквы на черном кольце.
— Тут всего десять букв. Из них надо составить некое слово или фразу. А цифры…
Кардинал погрузился в раздумья. Спустя несколько минут Луис Гарсия вежливо кашлянул и спросил:
— Чем я еще могу помочь, Ваше Высокопреосвященство?
Джорджо Морино вернул цилиндр в кожаную тубу и вышел из-за стола. Строгие черты его лица разгладило внутреннее великодушие.
Кардинал взял посланника под локоть и заворковал:
— Я тебя уже знакомил с историй Ордена Золотого Руна, сын мой. Это самый великий рыцарский союз. Ты можешь стать его кавалером.
— Мой долг — служить вам и Господу.
Кардинал одобряюще опустил веки. Это был тот ответ, который он хотел услышать. Слова были расставлены в правильном порядке.
— Сначала я тебе поведаю исторические факты, сын мой. Первоначально канцелярия Ордена хранилась в Мадриде. Однако в 1712 году в ходе войны император Карл VI из династии Габсбургов захватил Мадрид. Отступая, он увез с собой часть архивов Ордена. Документы хранились сначала в бельгийском Брюгге, затем, опасаясь наступления Наполеона, в 1794 году они были перевезены в Вену. С тех пор Орден Золотого Руна оказался разделенным на две ветви — Испанскую и Австрийскую. Для сохранения великой тайны Ордена, это было не так уж и плохо.
— Тайны Ордена?
— Речь идет о золоте Древнего мира, которое должно достаться Ватикану в момент самого острого кризиса. Такой кризис, к сожалению, наступил.
— Про кризис я понимаю, но золото…
— Золото спрятано древними греками. Путь к нему укажет тайный манускрипт, состоящий из двух частей. Первую часть ты привез из Мадрида, за что Бог воздаст тебе по заслугам. — Вытянутая ладонь кардинала указала на футляр и возвысилась к небу. — Вторая часть манускрипта хранится в подобном футляре.
— Я должен привезти его из Вены? — сделал вывод посланник.
— Мир перекраивается с помощью войн, сын мой. В 1945 Красная армия вывезла из Вены в Москву архивы Ордена. Советский Союз забрал их вместе с другими трофейными ценностями, не догадываясь об истинном предназначении документов. Два года назад я инициировал дипломатические шаги. Власти Австрии потребовали у русских вернуть незаконно вывезенные исторические ценности. Так как Австрия не входит в НАТО и является самой дружественной к русским из западных стран, руководство СССР дало задание историкам просмотреть архивы, и кое-что вернуть.
— Кое-что?
— Да, Советы вернули далеко не все. Не могли же мы прямо указать, что нас интересует. Тайна — есть тайна.
— Вторая часть манускрипта осталась в Москве, — догадался посланник.
— Увы. Футляр по-прежнему там, в архиве Института истории. Твоя новая миссия — забрать футляр и доставить мне.
— Советский Союз — страна за железным занавесом.
— Да, задание трудное, но Бог нам поможет. Сейчас в Москве в Институт истории проходит международная научная конференция. Это удобный способ проникнуть в их архив. Необходимые тебе документы уже готовы. Ты освоил русский язык?
— Я поступал согласно вашим указаниям. — Луис Гарсия знал многие европейские языки и теперь понял, почему два года назад дальновидный кардинал потребовал освоить еще и русский.
— Езжай с богом. — Кардинал осенил посланника крестным знамением. — Твоя цель — профессор Иван Мартынов. Он утверждал списки возвращаемых ценностей и вычеркнул то, что нам нужно. Значит, Мартынов имеет доступ ко второй части манускрипта. От твоего успеха зависит судьба христианского мира, сын мой. И наши с тобой судьбы.
6. Москва. Институт истории
Доклад Тихона Заколова в Институте истории был запланирован на заключительный день конференции. За три предыдущих дня выступили все корифеи исторической науки, делегаты обсудили самые значимые доклады, и перешли к неформальному общению в кулуарах. Четвертый день отвели молодым сотрудникам и делегатам из смежных областей знаний.
Конференц-зал изрядно опустел. Заколов выступал с непрофильной темой о роли математики в изучении истории. Чтобы хоть как-то всколыхнуть полусонную аудиторию, он начал с провокационной фразы:
— Наша конференция называется научной. Но так ли это? За последние дни мы были свидетелями разных толкований одних и тех же исторических событий. Ученые спорили и — говорили, говорили, говорили. А между тем, язык любой науки — математика! Если история считает себя наукой, то она обязана оперировать не только цифрами дат, но и численными закономерностями.
Тихон заметил, что ему удалось привлечь внимание части слушателей. Особенно его радовало, что профессор Иван Степанович Мартынов, с которым он вступил в спор в первый день конференции, не покинул зал, подобно уважаемым коллегам, а сцепив на груди руки с прищуром наблюдал поверх очков за выскочкой-математиком.
Вдохновленный Заколов продолжил:
— Давайте проверим, насколько внимательно историки относятся к цифрам? Я задам простой вопрос: сколько месяцев в году содержат по 30 дней?
В зале неодобрительно зашушукались. Кто-то уверенно выкрикнул:
— Четыре!
— Неправильно, — пресек ироничный шум представитель точных наук. — Все месяцы, кроме февраля, содержат по 30 дней, даже те, в которых 31.
Зал затих, осмысливая услышанное. Теперь каждый внимательно слушал докладчика.
— Цифры раскрывают тайны эпохи точнее, чем летописи. Что такое римские цифры? Это пятиричная система счисления, основанная на символах, которые можно показать пальцами рук. Первый слайд, пожалуйста, — попросил Заколов.
Ассистентка включила проекционный аппарат. Заколов продолжил:
— Уважаемая публика, наверняка, в курсе, что в древнем Вавилоне использовалась система счисления, основанная на числе 60. А почему? Шестьдесят очень удобно для торговли, потому что делится без остатка на 2,3,4,5,6,10,12,15,20 и 30. В наши дни эта система отсчета сохранилась только в часах.
Очередной слайд продемонстрировал сказанное.
— Вы знаете, что символ «ноль» появился только в девятом веке в Индии? А круглый знак, которым мы сейчас изображаем «ноль» ввел Леонардо Фибоначи лишь в 1202 году. Законы арифметики и геометрии нашли свое непосредственное отражение в кладке крепостных стен, в узорах мозаичных полов, в конструкции арок, мостов и храмов. Древнее оружие, предметы утвари также несут на себе печать достижений математики. Поэтому, мне достаточно знать законы математики, чтобы определить не только эпоху, но культурные связи между народами. Сейчас я это продемонстрирую на конкретных примерах.
Тихон показывал на экране удивительную связь между абстрактными цифрами и известными историческими постройками.
После доклада ему задали несколько скептических вопросов. Чувствовалось, что аудитория не вполне доверяет пришлому специалисту. Последним руку поднял профессор Мартынов. Не смотря на возраст, ему было за шестьдесят, Иван Степанович держался бодро и напористо. Он был невысок, лысоват, очки использовал исключительно для чтения, поэтому оправа опасно балансировала на кончике толстого носа.
— В первый день конференции вы, молодой человек, имели смелость заявить, что многие исторические загадки до сих пор не решены потому, что к ним не додумались применить современные математические методы. Кажется, вы так выразились?
Профессор явно имел в виду свой центральный доклад и тот полемический задор, с которым Заколов накинулся на Мартынова во время дискуссии. В профессорском голосе ощущалась коварная смесь обиды руководителя и любопытства ученого.
— Совершенно верно, — вынужден был согласиться Тихон.
Мартынов продолжил:
— Теория красивая, но как быть с практикой? Предлагаю вернуться к нашим баранам. Вы понимаете, о чем я?
В первый день словесная полемика после доклада закончилась тем, что профессор предложил Заколову испытание. Молодой ученый принял вызов. Во время перерыва они прошли в архив, и Мартынов показал Заколову «один любопытный артефакт».
