Вернер Тёльке - Одиночка
Это была антикварная лавка, заваленная мебелью, разными вещичками из олова и хрусталя и старинным оружием. В задней части магазинчика он увидел прилавок, а за ним проход, закрытый занавеской. Вебер ринулся туда и уже протянул руку к занавеске, но тут она раздвинулась сама собой.
Перед ним, держа в руках несколько свертков, стояла женщина, на вид лет тридцати. Она спокойно посмотрела на него и сказала:
— Мы давно уже закрылись. Что вам нужно?
Вебер на мгновение растерялся. Вдруг женщина громко рассмеялась:
— Ах, так! Понимаю, касса! Пожалуйста, берите! Там около сотни марок!
— Бред какой-то! — выдавил из себя Вебер. — Есть здесь второй выход? За мной гонится полиция!
— Полиция? — переспросила она.
Вебер показал в сторону Рыночной площади. Женщина, нахмурив брови, изучающе смотрела на него, а драгоценные секунды убегали. Наконец она направилась к двери и выглянула наружу.
Вебер лихорадочно искал выход из создавшегося положения и не находил его.
— Что же, собственно, случилось? — спросила женщина, поворачиваясь к нему.
— Убийство в отеле напротив, — торопливо пояснил он.
— И вы замешаны в этом деле?
— Косвенно.
— Но вы не преступник?
— Нет.
Она кивнула и повернула в двери ключ. До Вебера еще не дошло, что для него приоткрылась маленькая лазейка. Будто сквозь туман он увидел приближающуюся к нему женщину и неожиданно ощутил в своих руках свертки. В этот момент в дверь постучали.
Поведение женщины было поистине удивительным. Она подошла к прилавку, взяла еще несколько свертков и взвалила их на Вебера. Затем, не торопясь, приблизилась к двери и спросила:
— Кто там?
— Полиция!
— Полиция? С чего бы это?
— Пожалуйста, откройте дверь!
Женщина повернула ключ и открыла входную дверь. Снаружи в полутьме стоял молоденький полицейский.
Она снизила голос на полтона и спросила:
— Ну, а теперь?
Юный полицейский смутился, но затем бодро произнес:
— Здесь мужчина.
Указав на Вебера, нагруженного свертками, женщина ответила:
— Если вы имеете в виду его, то он, конечно, здесь.
— Вы вместе?
— О да! Это так! — вздохнула она.
Вебер протиснулся мимо них в дверь. Полицейский недоверчиво смотрел на него. Женщина передала Веберу ключи и сказала:
— Веди машину ты, я устала как собака!
Принимая ключи, Вебер выронил из рук часть свертков.
— О Боже! Осторожнее! — набросилась она на него.
Хотя Вебера бросало то в жар, то в холод, он почувствовал, что происходящее доставляет женщине огромное удовольствие.
Ее грубость окончательно убедила полицейского. Он нагнулся, поднял свертки и передал их Веберу. Тем временем женщина заперла дверь и направилась к выходу.
— Ну пошли же! — бросила она. — Я хочу в кровать!
— Малый! Да это же мегера! — негромко вырвалось у полицейского. Он повернулся к Веберу и окинул его сожалеющим взглядом. Тот неопределенно пожал плечами и медленно поплелся за женщиной.
Подойдя к машине, Вебер бросил свертки на заднее сиденье и уселся за руль.
— Уф! — выдохнул он. — Кажется, пронесло!
Женщина ответила переливчатым смехом. Затем спросила:
— Что же, собственно, произошло в «Ландскнехте»? Вы сказали, убийство?
— Почему же сразу убийство?
— Ну, по количеству полицейских машин перед отелем можно заключить, что случилось что-то из ряда вон выходящее.
— Вы правы, — поколебавшись, признался Вебер. — Там действительно кого-то убили.
— И кого же? — с любопытством спросила она. — Женщину?
— Нет, мужчину.
— Ах! — В голосе ее прозвучало разочарование. — А вы? Какое отношение вы имеете к этому?
— Мы должны были встретиться с тем человеком, но когда я зашел к нему в номер, он был уже мертв.
— Так стал бы утверждать и убийца.
— Разумеется.
Они добрались до района новостроек на окраине городка. Улицы здесь были шире и освещены лучше.
— Как вам удалось уйти от полиции? — вновь начала разговор спутница Вебера.
— По крышам.
— Примите мой комплимент! А почему вы вообще убегали, коль не имеете к делу никакого отношения?
— Полиция крепко держит в своих лапах и так просто не выпускает, поэтому я сумею скорее доказать свою невиновность, если останусь на свободе.
— Кстати, вы не выглядите преступником и тем более убийцей.
— Хм, — скептически ухмыльнулся Вебер. — А как же они выглядят?
— Вспомните ужасные фотографии, которые через день показывают по телевизору и добавляют: «Уголовная полиция просит оказать помощь…» Вы что, не смотрите телепередачи?
— Изредка, — улыбнулся он. — И все же хорошо, что я произвожу на вас такое безобидное впечатление.
Женщина не поддержала шутливый тон и серьезно сказала:
— На втором перекрестке повернете направо.
В указанном месте Вебер свернул в боковую улочку. Примерно метров через двести она положила руку на его плечо:
— Вот здесь я живу.
Вебер притормозил и поставил машину под осветительным фонарем. Несколько секунд они сидели молча. Затем женщина произнесла:
— Ну, что мне с вами делать? Может быть, вы поднимитесь ко мне? Чашка кофе для милосердного человека не разорение!
Вебер засмеялся:
— Неплохая идея!
Квартира располагалась на третьем этаже. Из маленькой прихожей двери вели в комнаты, на кухню и в ванную. Вебер беспомощно застрял в коридоре со свертками в руках.
— Положите вещички возле вешалки, — сказала хозяйка квартиры и открыла дверь в гостиную. Сделав приглашающий жест, она добавила: — И проходите, пожалуйста!
Хозяйка прошла в гостиную и скрылась в соседней комнате, оставив дверь открытой.
Вебер осмотрелся. В гостиной было много антикварных вещей. На стене висела старинная географическая карта американского континента, а рядом с ней — шкура ягуара. Под ними к стене были прикреплены два копья. В углу Вебер обнаружил картину голландского мастера, на ней была изображена какая-то сценка из крестьянского быта. Восхищенный, он остановился перед этим произведением искусства.
— Она вам нравится? — неожиданно раздался голос за его спиной.
— Хм, — только и смог произнести он.
— Вы разбираетесь в живописи?
— Откровенно говоря, не очень.
Женщина извиняюще улыбнулась:
— Это картина Остаде, вторая половина семнадцатого столетия. Правда, копия, но очень хорошая.
Теперь Вебер рассматривал женщину в упор и не мог не выказать своего удивления. От нее веяло чем-то особенным, какой-то своеобразной чужеземностью. Черные волосы, глаза, карие оболочки которых были как бы обрызганы янтарными крапинками по краям, полные, чувственные губы, и только нос, как ему показалось, был немного большим.
Его взгляд она восприняла как само собой разумеющееся и, улыбнувшись, спросила:
— Может быть, мне приготовить вам что-нибудь поесть?
Вебер отрицательно покачал головой.
— Тогда кофе?
— Если у вас найдется шнапс, я бы не возражал.
Женщина налила две рюмки и одну подала ему. Они долго смотрели друг другу в глаза. Наконец Вебер произнес:
— Я должен поблагодарить вас.
— Да?
— И хочу надеяться, что у вас из-за меня не будет неприятностей.
— Ну и ну! Я с удовольствием играю с полицией в «кошки-мышки». Там, откуда я родом, у людей иное представление о стражах закона.
— Вы были удивительно хладнокровны, когда разговаривали с молодым полицейским, — добавил он с восхищением.
Она засмеялась.
— Вы когда-нибудь смотрели в глаза ягуару? Я имею в виду, не в зоопарке, а на свободе?
— Ради Бога! — Вебер с ужасом взмахнул руками.
— А я смотрела! — гордо заявила женщина.
Вебер указал на шкуру, висевшую на стене.
— Это он?
— Да. С двенадцати лет я жила в Бразилии. — Она помолчала немного, затем спросила:
— А, собственно, вы кто?
— Моя фамилия Вебер.
— А я — Жаннет Мессемер.
— Жаннет?
— Подарок моего отца. В общем-то единственный. Я — результат веселого времяпрепровождения моей матери в Париже. Но что с вами? Мне показалось, что вы хотите как можно скорее исчезнуть из города?
— Наоборот.
— То есть?
— Я останусь здесь до тех пор, пока убийство не будет раскрыто.
Тень недоверия неожиданно проступила на ее лице.
— Вы мне тут наплели всякого. Вы что, из полиции?
— Еще хуже! Я — частный детектив!
Собеседница звонко рассмеялась.
— Так вот как выглядят эти парни! Вообще-то у меня на ночном столике всегда лежит какой-нибудь роман Агаты Кристи, но должна честно признаться, что в основе своей они для меня скучны.
— Дело вкуса, — сухо ответил Вебер.
Они снова посмотрели друг другу в глаза и почувствовали, что между ними появилось нечто похожее на взаимную симпатию. Жаннет непринужденно произнесла:
