Фридрих Незнанский - Перебежчик
Когда зазвонил телефон, мы посмотрели друг на друга. Я подумал, что следовало бы купить определитель номера. И даже два.
– Слушаю вас, – сказал я, сняв трубку.
– Итак, сегодня вы видели этот труп, – сказал все тот же Аркадий Валерьянович. – Ну и что теперь скажете?
Значит, кто-то следил за мной, когда я уезжал.
– Грубая работа, – ответил я. – Если хотите на меня это повесить, то предупреждаю сразу – там нет никакой следственной перспективы. Тем более судебной. А впрочем, попытайтесь, чем черт не шутит…
– Есть и другие возможности, – напомнил он. – А с чего вы решили, что это сделали мы?
– Послушайте, – вздохнул я. – Вы же грамотный человек. И довольно интеллигентный. Если это сделали вы, то должны понять: угрожать мне – только зря терять время. Мое и ваше. Я же вижу – вам самому в тягость то, чем вы сейчас занимаетесь. Зачем вам все это? Впрочем, это не телефонный разговор, тем более телефон прослушивается. Короче, я бы просил вас зайти ко мне завтра в то же время в консультацию. И там мы обо всем поговорим. Иначе, как я понимаю, ни вы, ни ваши хозяева так просто от меня не отстанут.
– Вот именно, – сказал Аркадий Валерьянович с некоторым облегчением. Наверное, сегодня же доложит руководству о положительных сдвигах в обработке меня.
– И потом, – добавил я, прежде чем положил трубку, – какой бы ни был человек этот Леха, убивать его ради того, чтобы произвести на меня впечатление, не стоило… У ваших хозяев отсутствует чувство меры.
– С чего вы решили, что это сделали мы? – снова спросил он.
– Может, и не вы, – согласился я. – Может быть, те, кто убрал прежнего вашего адвоката… Чтобы повесить это на меня. А возможно, вас не посчитали нужным информировать об этой провокации. И тем самым поставили в идиотское положение. И не звоните мне больше сегодня. Если хотите, чтобы я поддерживал с вами какую-то связь.
Положив трубку, я увидел расширенные от страха глаза Кати.
– Кого-то из-за тебя убили? – спросила она.
– Не совсем так. Вернее, совсем не то, что ты подумала.
– Но я же слышала!
– А ты не слушай, – отрезал я. – И давай спать. Утро вечера мудренее.
Утром я снова позвонил Александру Борисовичу, на этот раз из консультации.
– Когда суд над сыном Бахметьева? – спросил он.
– Прежний адвокат заявил в суд ходатайство о возвращении дела на доследование, – сказал я. – До сих пор не нашли еще двоих участников. И потом Бахметьев, как отец ответчика, заявил, что ищет другого адвоката взамен убитого. Остановил свой выбор на вашем покорном…
– А ты соглашайся, – засмеялся Александр Борисович. – И проиграй нам этот процесс. Потом разведи руками – стараемся, мол. Но никак. Сошлешься на неопытность. И волки будут в тюрьме, и овцы останутся на свободе.
– Я все-таки адвокат, – укорил я его. – Вы хоть понимаете, что мне сейчас предложили? Помочь обвинению!
– Уж и пошутить нельзя, – сказал мой бывший шеф совсем невесело. Наверное, и сам был уже не рад своему предложению.
– В каждой шутке есть доля чего угодно, – сказал я. – И на любой вкус. Выходит, еще месяц-другой они будут тянуть из меня жилы? Кстати, мы с Катей разъезжаемся по разным квартирам.
– Поссорились? – огорчился Александр Борисович.
Он всегда сопереживал своим сотрудникам в их семейных неурядицах.
– Номер телефона новой квартиры они уже узнали. Поэтому проживать там буду я. Катин телефон я пока сам не знаю. Но не удивлюсь, если окажется, что они его уже знают. Вот я, пользуясь нашим знакомством, хотел вас попросить найти тех, кто меня подслушивает.
– Говори номер, – сказал Александр Борисович, – проверим, кто сидит у тебя на хвосте. И новый номер Кати потом тоже нам передашь, на всякий случай. Еще есть пожелания?
– Пусть ребята дадут информацию о Бахметьеве. И еще этот Аркадий Валерьянович, который сватает меня от его имени. Фамилии пока не знаю. Может, слышали где-нибудь?
– Продиктуй имя, – сказал Александр Борисович. – Я запишу.
Это с его-то памятью… С его постулатом, что своей памяти надо доверять, иначе она обязательно подведет в ответственный момент.
Мое первое дело началось, когда к моему столу в консультации подошла молодая, стройная женщина с нервным лицом и, ни слова не говоря, протянула вместе с квитанцией толстую газету объявлений «Из рук в руки».
– Вот, прочитайте, пожалуйста! – изрекла она без лишних предисловий и ткнула пальцем в обведенное объявление.
Признаться, я в первый раз читал подобное: «Молодой мужчина, тоск. по ласке и любви, симпат. брюнет, состоят. бизнесмен. 32/180/74 познаком. с молод. девушкой до 25 с хор. фиг. для интим. встреч на ее ж/п, до востреб. 123025 паспорт 766113».
Я поднял на нее удивленные глаза. «Ничего себе начало адвокатской практики», – подумал я.
– И что? – спросил я.
– Это мой муж, – сказала она. – Все сходится. Вплоть до номера паспорта.
– От меня вы чего хотите?
– Как чего? – возмутилась она. – Совета. Как его наказать.
– Да за что? – спросил я. – Вы сядьте, пожалуйста, и спокойно объясните.
– А вы что, не понимаете? – она опустилась на стул.
– Ничегошеньки, – пожал я плечами.
– Этот негодяй женился на мне, чтобы я его прописала в Москве. Врал, что любит, я помогла ему, оборванцу из провинции, связала с нужными людьми, они дали ему кредит, во всем помогли, а теперь, когда он разбогател, ему, видите ли, понадобились любовь и ласка от девицы до двадцати пяти!
– Вы хотите с ним развестись? – спросил я.
– Ну нет… пока нет, – она вдруг улыбнулась, – пока такая девица не объявилась, я хотела бы его отучить раз и навсегда! Чтоб было неповадно. Вы адвокат. Вы должны мне помочь.
– Простите, вы меня с кем-то путаете, – сказал я. – Запугивание неверных мужей никак не входит в мои обязанности. Вот разве что напугать его разводом.
– А что, такое возможно? Думаете, испугается?
– Смотря в какой фазе сейчас находятся его поиски, – сказал я. – Вдруг он уже нашел то, что ему нужно. С жилплощадью. И там его готовы принять. Он только обрадуется вашему иску… Вы хоть предъявили ему эту газету, если это действительно он, согласно опубликованным параметрам?
– Ну не совсем так, – помялась она. – Здесь он сбавил себе несколько килограммов. И прибавил пару сантиметров роста. А в остальном – все сходится.
– Боюсь, если он от всего открестится, на суде его никто не будет взвешивать и измерять, – сказал я. – Главное – паспорт. Номер есть, а серия?
– И еще совпадает номер ближайшего почтового отделения, – вспомнила она. – Думаете, случайно? Нет, это точно он! Я заметила – в последнее время он ведет себя подозрительно.
– Так давно или только в последнее? – спросил я. – Скажите, вы, наверное, всегда знали, сколько он весит? Я хочу сказать, быть может, это объявление уже не впервые публикуется, сколько-то месяцев уже прошло и он с тех пор мог вполне потолстеть… Понимаете?
– Если объявление опубликовано, значит, он еще никого не нашел? – спросила она меня с надеждой.
– Не обязательно, – ответил я. – Мне приходилось менять квартиру по объявлению, сколько ни обзванивал приглянувшиеся варианты, везде отвечали, что уже давно поменялись.
Она с минуту меня разглядывала, будто взвешивала и измеряла, как своего супруга. Похоже, примирившись с тем, что он потерян, решила не терять времени.
– А как вас зовут? – спросила она вкрадчиво.
– Юрий Петрович, – пожал я плечами. – Там написано.
– Вы женаты? Можно я буду вас звать просто Юра?
Я растерянно оглянулся по сторонам. Мне показалось, что адвокаты, сидящие за соседними столами, все враз замолчали.
– Во-первых, вы мне еще не ответили – показывали мужу эту газету или нет, – сказал я как можно громче. – Во-вторых, на суде он может поинтересоваться: зачем это вы сами так внимательно изучали в этой газете раздел «Знакомства»? Вы ведь в этом разделе не его объявление искали?
– Ну и что? – с вызовом спросила она.
– Если ему понадобится развод, это укажет на то обстоятельство, что ваши отношения давно и окончательно испорчены. И вот доказательство – вы сами ищете другого мужчину. И потому наткнулись на это объявление. Вы к этому готовы?
Вид у нее был жалкий. Будто этот вопрос на суде уже прозвучал.
– Помогите, – взмолилась она, прижав руки к груди. – Я хочу его вернуть.
– У вас что-то получится в том случае, если вы сами подадите на развод, – безжалостно сказал я. – В суде вы все узнаете. Стоит ли за него держаться или уже поздно. Вполне возможно, там речь зайдет о разделе совместно нажитых сбережений, жилплощади и имущества. Вы к этому готовы? Вы по-прежнему настаиваете на моей помощи?
Она согласно кивнула. Пряча глаза, подписала заявление, которое я ей продиктовал, затем соглашение на защиту и наконец подошла к окошечку секретаря для оплаты части моего первого адвокатского гонорара.
На суде я увидел ее мужа – довольно жалкого субъекта с уже известными мне габаритами. Глаза его испуганно бегали, он потел, божился, будто никого на свете, кроме истицы, не любит, она сама во всем виновата, и потому он просит у нее прощения.
