Александр Смирнов - Чернокнижник
— А что насчёт беспредельщиков?
— Дай мне два дня.
— Лады.
Посетитель встал и, не прощаясь, вышел из кабинета полковника.
Когда Андрей Андреевич пришёл утром на службу, его остановил дежурный.
— Андрей, не забудь сегодня медкомиссия в три часа.
— А почему сегодня? Она же через месяц должна быть?
— Мне поручили всех оповестить, вот я и оповещаю.
Следователь непонимающе пожал плечами и прошёл в свой кабинет. В три часа он в одних трусах стоял в длинной очереди в санчасти на приём к специалистам.
Сестра долго качала грушу своего прибора, спускала воздух и снова накачивала. От этого рука побелела и в кончики пальцев закололи невидимые иголочки.
— Да сколько же можно!? — рассердился Андрей Андреевич.
— Вы не волнуйтесь, товарищ.
Сестра снова накачала воздух так, что рука следователя чуть не отвалилась.
— Да что вы делаете!? — закричал на сестру милиционер, отстёгивая от руки прибор.
В кабинет зашёл врач.
— Что у вас тут происходит? — спросил он сестру.
— Пациент не хочет мерить давление.
— Я не хочу!? — возмутился Андрей Андреевич, — она у вас ничего не умеет делать.
— Она? — удивился доктор. — Надеюсь меня вы в этом не заподозрете?
Андрей Андреевич молча протянул врачу красную руку. Доктор сделал несколько качков и внимательно посмотрел на пациента.
— Вы вчера не пили? — спросил он.
— Да вы, что с ума здесь все посходили?
— Хорошо, давайте ещё раз проверим.
— Как опять!?
Доктор второй раз измерил давление и опять уставился на следователя.
— Точно не пили?
— Слушайте, да вы что сговорились тут все что ли?
— Лучше бы вы пили, — спокойно сказал доктор, — у вас, голубчик, стенокардия и насколько я понимаю в медицине, с нервами у вас тоже не всё в порядке.
При этих словах сердце у Андрея Андреевича заколотилось, как сумасшедшее, а лицо налилось кровью.
— Да вы не волнуйтесь так ничего страшного у вас нет, а что касается службы в органах, то она рано или поздно у всех заканчивается.
Доктор подошёл к стеклянному шкафу, достал бутылочку с мутной жидкостью и отлил лекарства в мензурку.
— Выпейте, голубчик. Это просто успокоительное.
Андрей Андреевич выпил и через несколько минут погрузился в глубокий сон.
Проснувшись, он обнаружил себя на кожаном диване. В санчасти никого не было, только уборщица, позвякивая своим ведром, мелькала по коридору и затирала следы недавнего медосмотра.
— Проснулись? — услышал следователь приветливый голос сестры.
Она подошла и помогла подняться с дивана.
— Вы можете идти прямо домой. Доктор больничный уже выписал.
Андрей Андреевич, не говоря ни слова, вышел из санчасти. Однако, он направился не домой, а к своему начальнику. Зайдя в кабинет, следователь хотел рассказать ему о том, что произошло с ним, но тот опередил.
— Слышал, слышал, Андрей Андреевич, мне всё уже доложили.
— Это какое-то недоразумение, — тихо сказал следователь.
— Сколько лет служу в органах, столько слышу одно и то же — недоразумение. Не ты первый, не ты последний. У меня в последнее время тоже сердечко стало пошаливать, видно и мне скоро на медкомиссии придётся сказать: "я здоров, это просто недоразумение".
— Но я действительно здоров! Это сестра. Она не умеет мерить давление. Я повторно пройду комиссию.
— Всё старо, как этот мир. Даже слова не меняются. Естественно, вы можете пройти комиссию позже и даже в другой клинике, но сегодня вам необходимо лечиться. Идите домой и выздоравливайте.
— А…
— За работу не беспокойтесь. Моим приказом вы отстранены от дела в связи с болезнью.
— А кто…
— Александр Вихарев, — не дослушав, сказал полковник. — Вы же хотели спросить, кому я отдам ваше дело?
— Да, — тихо сказал Андрей Андреевич, — разрешите идти?
— Конечно, конечно, идите домой и лечитесь.
Следователь вышел в коридор. Навстречу ему с какими-то бумагами шёл Вихарев.
— Саша, тебе моё дело передали?
— Да.
— Я бы хотел тебе кое-что объяснить.
— Зачем? Я уже закрыл его.
— Как!
— Очень просто, в связи с отсутствием события преступления.
Если с отстранением следователя от дела вопрос был решён быстро, то с беспредельщиками полковнику пришлось поломать голову.
Действительно, не может же он бросить против преступников находящиеся в его подчинении милицейские силы? Стоит только милицейским сыщикам приблизиться к директору, как участие его — полковника милиции в преступном сообществе будет очевидным. Если какие-то беспредельщики смогли увидеть, что директор трикотажной фабрики живёт на нетрудовые доходы, то для специалистов вывести на чистую воду обыкновенного цеховика не составило бы никакого труда. А если возьмут директора, то он потянет за собой и его — человека, который во всём прикрывал своего патрона. Можно было бы конечно организовать всё через воров в законе, но вся загвоздка как раз и состояла в том, что преступники не подчинялись воровским законам, а следовательно воровские авторитеты для них ровным счётом ничего не значили. Оставалось только одно — действовать самостоятельно, никого в это дело не привлекая. Вычисляя похитителей сына директора, полковник воспользовался подсказкой директора: деньги имеют свойство кончаться. Сумма, выплаченная бандитам за освобождения ребёнка, была не очень большая. Это говорило о том, что преступники не опытные, а коль скоро это так, то потратив её, они обязательно попытаются повторить то, что у них получилось. Ждать пришлось недолго. Через два дня директор позвонил полковнику и рассказал о телефонном звонке вымогателей. Дальше было дело техники. Опытному милиционеру не составило большого труда вычислить преступников и устроить им засаду. Вот здоровый детина прошёл мимо спрятавшегося за углом полковника и, не заметив его, повернулся спиной. Полковник, как пружина, распрямился и с ножом бросился на противника. Но не успел он занести нож для удара, как почувствовал, что чья-то сильная рука схватила его за горло и перекрыла воздух. Полковник хотел закричать, но горло было так сдавлено, что вместо крика получилось какое-то тихое шипение. Голова закружилась и тело стало обмякать.
— Выследил всё-таки сволочь легавая, — еле расслышал чей то голос полковник.
С левой стороны спины почувствовалась резкая режущая боль, и сознание провалилось в чёрную мглу.
Следователь открыл ключом свой кабинет и зашёл в него.
За столом сидел Сапожников и быстро что-то строчил.
— Ну как, писатель, придумал что-нибудь?
Сапожников перестал писать и с явным раздражением посмотрел на милиционера. Андрей Андреевич догадался, что раздражение вызвано тем, что автора грубо вырвали из его придуманного мира.
— Про вымогателей немного не успел.
— Ничего, в следующий раз придумаешь.
— А он будет?
— Кто он?
— Следующий раз.
После этих слов по спине следователя пробежали мурашки.
— Конечно будет, — твёрдо сказал он. — Иди домой, а я постараюсь сегодня прочитать.
Петя встал и молча вышел из кабинета. Следователь собрал исписанные листы, положил их в портфель и тоже пошёл домой.
Придя на следующий день в управление, Андрей Андреевич обнаружил, что сотрудники столпились у дежурного и что-то громко обсуждали.
— Вообще такие вещи надо заранее объявлять, — возмущался долговязый офицер. — Может быть у меня трусы рваные!
— А ты попроси полковника, чтобы тебе со склада новые по такому случаю выдали, — посоветовал кто-то.
Сотрудники не засмеялись, а заржали над товарищем после этой шутки.
— Что, сегодня срок замены трусов у офицерского состава? — тоже решил пошутить Андрей Андреевич, подойдя к дежурному офицеру.
— Нет, сегодня медицинский осмотр у всего личного состава, а у капитана Свиридова трусы рваные.
Офицеры снова разразились смехом, а Андрей Андреевич прислонился к стенке и закрыл глаза.
— Андрей, что с тобой? — услышал он голос дежурного.
— Нет, ничего.
— Как же ничего, ты же бледный, как снег.
— Не выспался, — решил отшутиться следователь. — Всю ночь детектив читал.
Андрей Андреевич оттолкнулся от стены и пошёл в свой кабинет. Он пытался как-то успокоить дрожь в ногах, но они его не слушались.
— Андрей, ты куда? — снова услышал он голос дежурного.
— В кабинет.
— Сегодня медосмотр. Санчасть в другой стороне.
Дежурный показал рукой в противоположенную сторону.
— Что ты прицепился к человеку? Может быть, у него вообще трусов нет, — пошутил кто-то из офицеров.
Взрыв смеха раскатился по всему управлению. Моментально внимание всех переключилось с Андрея на шутника, что позволило следователю незаметно подняться на третий этаж, зайти в свой кабинет и закрыть его за собой на ключ. Андрей Андреевич открыл сейф, достал оттуда таблетку элениума, подумал немного, достал ещё одну, проглотил обе и запил двумя стаканами воды. Затем следователь достал листы, исписанные Сапожниковым, и стал перечитывать их. Телефонный звонок раздался тогда, когда последний лист был прочитан и положен на стол.
