Джеймс Чейз - Я буду смеяться последним
Томпсон вытащил платок, вытер пот со лба и поправил шляпу.
– Ну, пора за дело. У вас своя работа, Ларри, у меня – своя. – Он направился к ожидавшему его водителю.
Итак, Гленда в Лос-Анджелесе! Она вернется в Шаронвилл, так что я смогу повидаться с ней.
– Я заключил отличный контракт, Ларри, – заявил Билл. – Думаю, его выполнение принесет нам по крайней мере сто тысяч долларов.
В течение следующих нескольких часов мы с ним обсуждали заключенный контракт с заводом сборного железобетона. Работы там было непочатый край.
Обсудив последнюю деталь, Билл откинулся на спинку кресла и глянул на меня.
– Неплохо, да?
– Не то слово. Дело разрастается. Но нам нужны деньги. Как ты сам понимаешь, над этим проектом придется работать, как минимум, месяцев шесть. Лишь потом мы получим деньги. Нам позарез нужен кредит. В воскресенье я буду играть в гольф с мистером Браннингамом. Думаю, он пойдет нам навстречу и предоставит кредит.
– Было бы хорошо, – Билл замолчал, глядя на меня, потом неожиданно спросил: – Скажи мне, кто такая эта Гленда Марш?
Если бы он вдруг встал и ударил меня по лицу, я и то меньше бы удивился. Разинув рот, я уставился на него.
– Так кто эта женщина? – настойчиво спросил он еще раз.
Я постарался взять себя в руки.
– Гленда Марш… Как я понимаю, она журналистка. Приехала в наш город по поручению еженедельника «Инвестор». Ей заказали статью о нашей фирме, – скороговоркой отбарабанил я. – Она также встречалась с Менсоном и Томпсоном, а сейчас занимается магазинами Граммона. Эта статья – отличная реклама фирме.
– Хорошо, – он некоторое время испытующе смотрел на меня, потом все же сказал: – Послушай, Ларри, мы компаньоны уже много лет, и наша фирма процветает. Шаронвилл весьма специфический город. Он развился слишком быстро и во многом сохранил дух провинции.
Холодок пробежал у меня по спине.
– Я что-то не очень тебя понимаю, Билл.
– Позволь, я объясню. Не найдя тебя, я отправился поужинать и пропустить пару рюмок виски в бар отеля «Эксельсиор». Там говорили только о тебе и о этой девке Гленде Марш. Фред Маклейн к этому времени был уже вдрызг пьян, а он в курсе всего, что происходит в городе, хотя бы уже потому, что является помощником шерифа. Так вот, он заявил, что ты дважды был с этой девицей в ресторане, а пару дней назад шериф Томпсон застал тебя у нее в весьма позднее время. По его словам, она замужем, но хочет развестись. Именно это она сказала шерифу. Многие думают, что между вами что-то есть. Еще через пару дней об этом будет говорить весь город.
В этот момент нужно было сказать, что я люблю Гленду, но я почему-то не сделал этого.
– Бог мой! – пылко сказал я. – Ну пригласил я ее дважды поужинать, что в этом плохого? Не на улице же обсуждать с ней дела нашей фирмы. Так как я не успел ей всего рассказать, она пригласила меня к себе и угостила ужином. Этот город набит ханжами и сплетниками, но я-то здесь при чем? Мы говорили только о деле.
Билл немного расслабился и улыбнулся.
– Рад, что ты меня понял, Ларри. Судя по разговорам в баре, я начал опасаться, что у тебя интрижка с этой женщиной. Будь осторожен в дальнейшем.
– Да, Билл, признаю, что не отдавал отчет в своих действиях. Я даже и представить не мог, что люди все так истолкуют. Ведь ты понимаешь, статья в этом журнале очень важна для нас. Так что в том плохого, если я пригласил ее на ужин?
– Это все нормально, но тебе не стоило идти к ней на квартиру.
– Да, это действительно было глупостью с моей стороны. – Я заставил себя улыбнуться.
Он некоторое время задумчиво смотрел на меня, потом сказал:
– Когда мне необходима женщина, я еду в Сан-Франциско, где у меня есть кое-какие связи. Но в Шаронвилле такими делами заниматься нельзя. Ради Бога, будь осторожен.
– Можешь не беспокоиться, – воскликнул я. – Все это не более чем глупые сплетни!
– Может и так, но это вредит репутации нашей фирмы. – Он провел рукой по коротким волосам. – Не нужно напоминать тебе, что мы всецело зависим от милости Браннингама. Все наши доходы зависят от его поддержки. Те кредиты, которые мы постоянно получаем, это все он. Без его поддержки мы моментально разоримся. И есть еще одна вещь, которую ты, вероятно, не знаешь. Браннингам квакер. Еще два года назад я говорил, что он замечательный человек, но один наш неверный шаг – и все пропало. Несколько лет назад у него работала одна девушка. Секретарь просто изумительный. И преданная ему душой и телом. Браннингам не мог нахвалиться ею. Но затем она вступила в связь с женатым мужчиной. Скандал был грандиозный, и Браннингам немедленно от нее избавился. Секретарши такого класса у него больше никогда не было, но это для него ничего не значило. В его глазах она выглядела прокаженной. Он ничего не хочет слышать о мужчинах и женщинах, которым нравится развлекаться на стороне. Следовательно, в твоих и моих интересах оставить ее. Если до Браннингама дойдут эти слухи, он аннулирует наши кредиты, и мы пропали.
– Между мной и Глендой ничего нет, – солгал я. – Согласен, я вел себя неосторожно. Успокойся, этого не повторится.
Он улыбнулся.
– Прекрасно. Мне нужно, чтобы ты поехал завтра со мной. Клиенты в настоящий момент в Сан-Франциско. Будет лучше, если мы остановимся в одном отеле с ними. Так будет лучше.
Я заколебался. Не хотелось уезжать отсюда, но выхода не было. Я согласно кивнул.
– Не вопрос, если это нужно для пользы дела, я поеду с тобой.
Когда он вышел из кабинета, я поднялся и, подойдя к окну, посмотрел вниз. Меня предупредили, но я не мог отказаться от Гленды. Я хотел ее, как ни одну женщину в мире. Если бы я был полностью уверен в том, что отдам двадцать тысяч ее мужу и он даст согласие на развод, проблемы бы больше не было. Зная, что я намерен жениться на Гленде, Браннингам ничего бы не имел против этого. Но как увидеться с ней?
Мне придется провести в Сан-Франциско, как минимум, два дня. А вдруг она завтра вернется сюда? Не хотелось, чтобы она подумала, будто я сбежал.
Я долго думал над этой проблемой, прежде чем совершить самый великий промах в моей жизни.
Я взял листок бумаги и написал:
«Милая Гленда!
Мне необходимо провести два-три дня в Сан-Франциско. Поскольку я не смог увидеться с тобой, пишу эту записку. Нам нужно поговорить. Это очень важно. Уже поползли слухи о наших отношениях. Нам нужно найти решение. Может быть, мы встретимся в воскресенье утром в Фэрри-Пойнт? Это в нескольких километрах от Шаронвилла. Мы поговорим о нашем будущем. Поезжай по магистрали на Сан-Франциско и на пятом повороте сверни налево. Если ты меня любишь, как я тебя, то обязательно приедешь.
Ларри».
Вложив письмо в конверт, я просунул его под дверь квартиры Гленды.
Фэрри-Пойнт – маленькая бухточка, окруженная кустарником и песчаными дюнами. Это идеальное место для купания. Я часто ездил туда, когда хотел побыть в одиночестве.
Жители Шаронвилла это место еще не открыли. Я съехал с грунтовой дороги, поставил машину в кустах и вышел на золотой песок пляжа. Приедет ли она? Я провел в Сан-Франциско два напряженных дня. Контракт был заключен, но нам очень нужен был кредит. Я был уверен, что мы получим его, и сказал Биллу, что поговорю на эту тему с Браннингамом, но вначале нужно было поговорить с Глендой.
И вдруг я увидел ее. Она сидела на песке в зеленом бикини, опершись подбородком о колени. Солнце отражалось от ее огненно-рыжих волос. Повернувшись в мою сторону, она улыбнулась.
Мгновенно я оказался рядом с ней.
– Как видишь, Ларри, я здесь. Искушение было слишком велико. Я думала о тебе днем и ночью… Но к чему слова, я хочу, чтобы ты любил меня.
Я снял рубашку и брюки. Она сняла бикини.
Встав на колени перед ней, я смотрел на ее великолепное тело, желая покрыть его поцелуями.
– Ну чего же ты ждешь, Ларри, люби же меня!
Ее нетерпение воспламенило меня.
Я взял ее. Она слабо вскрикнула, ее ногти вонзились мне в спину.
Солнце, мерный рокот волн, шелест листвы – все служило прекрасным обрамлением для нашей любви. Она обнимала меня, не давая отстраниться.
– Еще, – шептала она, задыхаясь. – Еще, я тебя умоляю…
– Поднимись, сволочь! – хрипло произнес кто-то у меня за спиной, и в следующий миг я почувствовал, как в бок мне ткнули холодным стволом револьвера. Чувствуя, как останавливается сердце, я вскочил, повернувшись лицом к нежданному свидетелю.
Рядом стоял небольшой коренастый мужчина. Бородатый, загорелый, его глаза злобно поблескивали. Панама, надвинутая на лоб, прикрывала кустистые брови. На нем был мятый, некогда белый костюм.
Едва Гленда попыталась подняться, как он ударом руки опрокинул ее наземь. Меня охватил дикий гнев, заглушивший ужас моего положения. Я бросился на него, схватив руками за горло. Мы покатились по песку, рыча, как дикие животные. Он обладал невероятной силой и вскоре освободился от моего захвата. Его кулак ударил меня по лицу, так что из глаз посыпались искры. Тут же последовал удар в низ живота, заставивший меня упасть на колени, взвыв от боли. И все же бешенство придало мне дополнительных сил. Поднявшись, я что было сил врезал ему по ненавистной физиономии. Все мое тело буквально разламывалось от боли, но я не обращал на это внимания. Мной владела лишь одна мысль: убить его.
