Влада Ольховская - Не откладывай свадьбу на завтра
– Ну да, многовато для моей скромной персоны, – признала Агния. – Тем более что в последние месяцы я никому из сильных мира сего дорогу не перебегала! Ты считаешь, что меня не хотели подставлять?
– Не кидайся в крайности. Хотели – и по-своему подставили, Терешин тебя уже в список врагов нации занес. Другое дело, что все провернули показательно и примитивно. Думаю, это был первый акт представления, призванный отвлечь внимание. А вот акт второй будет посерьезней. Я только надеюсь, что уж его-то с тобой не свяжут!
Глава 3
Хотелось придумать какое-то легкое, почти шуточное объяснение всему этому – просто чтобы успокоить подругу. Но Жин-Жин понимала, что на такое и надеяться не приходится. Речь идет о теракте – это ведь не всегда взрывы и захват заложников. Это еще и бессмысленные с точки зрения здравой логики действия, которые приводят к смерти ни в чем не повинных людей. А тут еще и дети пострадали…
Надо отдать должное Даниилу: он постарался защитить будущую супругу не только от уголовной ответственности, но и от вездесущей прессы. Жин-Жин имела весьма посредственное представление о возможностях адвоката, но подозревала, что их границы условны. Теперь это подтвердилось: даже самая желтая газетка не посмела связать имя Агнии Тумановой с тем, что произошло в детском саду.
Вот только саму Агнию это окончательно не успокоило, даже по телефону чувствовалось, что она расстроена. Жин-Жин хотела встретиться с ней в тот же день, но помешал плотный график модных показов и репетиций. Вот и сегодня ей предстояло провести концерт, но до этого есть свободный час времени, который она решила использовать для общения с подругой.
Нельзя сказать, что Агния была совсем уж раздавлена этим, но все же грозовую тучу она напоминала даже издалека. Официант, принесший им кофе, поспешил удалиться, зачем-то прикрывая нижнюю часть тела подносом.
– О чем думаешь? – осторожно осведомилась Жин-Жин.
– Я все пытаюсь понять, кто мог это сделать… Не получается.
– Недовольные заказчики?
– Шутишь, да? – усмехнулась фотограф. – Нет, я, конечно, не пресловутый доллар, чтобы всем нравиться, но… Мои недовольные заказчики мысленно пошлют мне луч диареи и на том успокоятся. Никто из них не будет выкупать уникальный химикат и травить детей! Женя, это просто за гранью…
– Тогда это не твой враг, – объявила Жин-Жин.
– А чей тогда? Государства?
– Ну, только если твой возлюбленный просил так себя называть… Давай откровенно: у Даниила врагов не в пример больше, чем у тебя.
– Да мы думали об этом… Дани сомневается. Из всех, кто хочет видеть его в нашинкованном и законсервированном виде, деньги на организацию подобного есть у единиц. Возможности – вообще у избранных.
– И что он предлагает делать?
– Подождать. Расследование продолжается, меня пока не дергают, а своих знакомых он попросил следить за этим. В лучшем случае может оказаться, что меня привлекли случайно, просто для отвода глаз.
Жин-Жин решение Вербицкого не нравилось. Это не значит, что она считала его неправильным. Просто она по своему опыту знала, каким тяжелым бывает ожидание. А получается, что у Агнии и возможностей никаких для действий нет!
– Ты ведь не собираешься расследовать это? – насторожилась модель.
– Я не настолько суицидальна. Жин, тут, возможно, террористы замешаны! А если и нет, не очень мне хочется встречаться с человеком, у которого хватило цинизма детей убивать непонятно зачем. Я затаюсь. Я сейчас не выезжаю одна на съемки, Дани настоял, чтобы меня все время кто-то сопровождал…
– Сейчас ты приехала одна, – заметила Жин-Жин.
– Не совсем так. Это с тобой я встречаюсь одна, а возле парковки меня будет ждать охранник. Знаешь, мне так даже проще. Не очень люблю навязанную компанию, но в данном случае она необходима.
Да уж, покой продлился всего пару месяцев… а теперь вот опять началось!
– От меня ведь немного толку, да? – виновато покосилась на подругу Жин-Жин.
– В смысле?
– Ну, предполагается, что я профессиональный психолог…
– …И поэтому ты надеялась, что я тебе все выскажу, уроню пару слез в кофе и успокоюсь? – фыркнула Агния. – Сама была бы рада! Но, во-первых, соленый кофе я не люблю. А во-вторых, разговоры по душам срабатывают на сто процентов только в американских мелодрамах. В реальности нужно, чтобы еще и источник угрозы куда-нибудь закопался.
– Может, тебе отвлечься от всего этого? Если хочешь, добуду пригласительный на сегодняшний концерт!
Такой вариант Жин-Жин уже предлагала – еще до выставки. Но Агния редко пользовалась ее приглашениями, потому что светскую тусовку, несмотря на свою профессию, недолюбливала. Не прельстилась она и на этот раз:
– Спасибо, Жень, но я как-нибудь в другой раз стразами тряхну. Андрей идет?
Вроде нормальный вопрос, а звучит как издевательство. Андрей не сопровождал ее даже тогда, когда она его чуть ли не умоляла. Официальной причиной являлась его внешность: мол, нечего папарацци покрытым татуировками альбиносом радовать! Но в глубине души Жин-Жин подозревала, что своей внешности он нисколько не стесняется. Его просто раздражает мир гламура и ярких вспышек.
Его раздражает, а ей как быть?! Светское сообщество уже радостно завалило ее слухами, обвиняя чуть ли не во всех возможных извращениях. Не может же быть такого, что молодая красивая женщина – и добровольно одна!
Это нередко становилось причиной конфликтов в их маленькой семье. Правда, подобные ссоры девушка не считала достаточной причиной для расставания. Она знала, что искренность – большая редкость. Гораздо большая, чем смазливый мальчик, желающий покрасоваться на красной ковровой дорожке, какими обычно обзаводились одинокие «дивы».
– Никуда он не идет. Но смотреть будет. Концерт большой, на этот раз в прямом эфире по одному из каналов покажут.
– И что, ты его весь будешь вести? – заинтересовалась Агния.
– Многовато чести. Я проведу одно отделение. Потом явится Суворов, мы вручим награду очередному «легендарному исполнителю», и я поеду домой.
– Кстати, по поводу Суворова… – замялась подруга. – Тебе не кажется, что ты с ним многовато времени проводишь? Думаю, Андрею это неприятно.
– Да ладно тебе! – отмахнулась Жин-Жин. Такую версию она даже не рассматривала. Где Андрей, а где Суворов! – А Даниил тебя не ревнует к заказчикам? Это бизнес, пускай и художественный. Вместе мы привлекаем внимание к новому фильму, вот и все. Андрей это понимает.
– Ты уверена?
– Абсолютно. Ладно, мне пора бежать. – Модель бросила взгляд на часы. – Не так много времени осталось, а мне еще переодеться, макияж сделать… Ну, ты знаешь. Точно не хочешь на этот концерт сходить?
– Абсолютно. Но, может, посмотрю прямой эфир, если нечего будет делать. Разрешаю передать мне привет путем падения на сцене.
– Ехидна ты все-таки. Проводить тебя до машины?
– Благородно, – оценила Агния. – Но, если вдруг на меня решит напасть толпа террористов, я за твоей не в меру воздушной фигурой даже спрятаться не смогу! Так что иди своей дорогой. А от товарища Суворова все-таки держись подальше. Как бы он Альпы штурмовать не полез!
– Расслабься, он нормальный!
Фраза прозвучала без прежней уверенности. Оно и понятно: если за отсутствие интереса со своей стороны Жин-Жин могла поручиться, то кто его знает, что в голове у Суворова творится… Раньше он как-то вежливей держался! А теперь то и дело норовит обнять лишний раз, взгляд о многом говорит… Надо будет ему все объяснить, а то надоедает.
Покинув кафе, они разошлись в разные стороны. Агния, пусть и с личным охранником, разъезжала по городу на своей машине. Жин-Жин такой вариант сегодня не подходил, она отправилась ловить такси.
В концертном зале подготовка шла полным ходом. На первый взгляд казалось, что это просто хаос ради хаоса: все куда-то бегут, кричат, паникуют и разве что чудом не врезаются в стены. Но Жин-Жин к этому привыкла. Еще до начала актерской карьеры она на модных показах такого насмотрелась, что теперь ее сложно было вывести из себя. Поэтому она легко миновала живой лабиринт и добралась до своей гримерки.
Ей повезло оказаться в числе «особо важных» гостей. Это девочек-моделей, выносящих участникам концерта цветы, упаковали в один зал, как не в меру гламурных сардин. Ей и другим ведущим для отдыха выделили небольшие, хорошо проветриваемые помещения. Это спасало от головной боли лучше любого аспирина.
Здесь же хранились ее платья. Одно, белое с алыми цветами, для проведения концерта, второе, из золотистого шелка, для вручения награды. Жин-Жин лично осмотрела оба, чтобы убедиться, что они целые, не покрыты специфическими надписями и не измазаны веществами сомнительного происхождения. Когда она только начинала модельную карьеру, всякое случалось. С особым содроганием она вспоминала тот день, когда соперницы раздобыли где-то секрецию скунса… выяснилось, что смыть эту дрянь можно разве что хлоркой, и то не с первого раза!
