Юлия Павлова - Если женщина хочет…
— Нет, это бесплатно. Скоро придет человек, арендующий у нас помещение, надо о делах переговорить. Олег, а как Илью убили?
Олег Данилович со вздохом отложил на тарелку только что подцепленный кусок ветчины.
— Страшно все это, Людмила. Нашли его сегодня утром недалеко от московской трассы, в двадцати семи километрах от города. Убит выстрелом в затылок, там же, в лесополосе. Его до этого били… и пытали. Прижигали горящими головешками. Никак не могу понять, чего от него хотели? Знаю, что он торговал «травой» оптом, знаю, что контролировал рынок в этом направлении. Но за это не убивают или уж начинают с головы и только потом сходят до бригадиров и звеньевых. Ничего себе у них терминология, социалистическая… Тем более пытать не имело смысла. Все и так знают, кто за что отвечает и кому сдает деньги.
Людмила Михайловна нервно передернулась.
— Не дай бог, мой Борис в такое ввяжется. Но вроде бы с головой парень, не должен. А кто нашел Илью?
— На рассвете первый же водитель увидел с дороги лежащего в перелеске человека, близко подходить не стал, метров за пять было видно, что он скорее всего не живой: куртка задрана, на теле кровь, голова в кровавом месиве… В общем, водитель сообщил на пост ГИБДД. Вслед за этим другой парень к посту подъехал, он недалеко по малой нужде пристроился и с испугу чуть штаны не потерял, забыл застегнуться. Бригада туда быстро приехала, оцепили место. Документов при парне никаких, карманы пустые, даже билета на автобус или чека завалявшегося не было… Мне кажется, те, кто его убил, думали, он подольше полежит, но не рассчитали. Ночью по-другому расстояния выглядят, да и лес еще редкий, без листвы. Ребята там же, на месте, получили сводку по городу, а от матери о его пропаже заявление с вечера в разработку пошло. Через полчаса после обнаружения стало ясно, что это Илья.
Людмила представила себе и лесополосу, и Илью, лежащего лицом вниз на мерзлой земле в грязном от крови снегу. Комок встал в горле. Илья вчера ей звонил. Она не помогла. Она и не могла помочь, но все же…
— А что мать его говорит?
— Ничего. Ее утром на опознание в морг пригласили. Простыню с лица откинули. Лицо у него еще ничего, узнаваемое, у него шеи нету, но перед опознанием патологоанатом полотенце вокруг подоткнул… Мать побледнела и скинула простыню на пол. Медэксперт говорит, она даже в лице не изменилась, очень внимательно пятна на теле разглядывала. Медэксперт думал, что обойдется, а она вдруг упала. Сильно головой ударилась о кафель пола и прозекторский стол. Они там из железа…
— Я знаю. И что с ней?
— Через два часа пришла в сознание. Травма не смертельная, но серьезная. К ней пока не пускают. Да и что она может сказать?..
— Эта женщина рассказать может многое. Приходилось общаться… Валентина Геннадьевна прекрасно знала, чем сын занимается… Помянем, что ли, беднягу?
Молча выпили.
— Как твоя дочка, закончила институт? — спросила Людмила после паузы.
— Бросила. На последнем курсе замуж вышла, муж — добытчик, пробил помещение под частный стоматологический кабинет.
— Молодец. А мой все наукой занимается. Формулы, расчеты, темы какие-то разрабатывает.
Олег Данилович вспомнил Бориса. Стройного, невысокого, со светлыми удивляющимися глазами.
— Ученые-то нынче бедствуют…
Людмила на секунду замерла и расхохоталась.
— Нет, Олег, он не бедствует. Он уже получил несколько международных премий за свои работы и еще какой-то грант на разработку следующей темы. Денег мамочке подкидывает.
— И до сих пор в России?
— Он, как ты знаешь, в Москве. А это не совсем Россия. Москва сейчас ближе к Европе, чем Белград или Вильнюс. Не наливай мне больше!
Рука Олега дрогнула, водка пролилась на стол и кривым ручейком потекла на юбку Людмилы. Олег наклонился к ней через стол и слишком активно потянулся спасать юбку. Людмила шутя оттолкнула его, вздохнула так, что всколыхнулась в вырезе блузки грудь в ажурном бюстгальтере, волнующий запах духов обдал Олега, перебив на секунду дыхание. У него закружилась голова и похолодели пальцы.
— Людмил, а у тебя версия своя есть?
— Нет. У нас в библиотеке никаких ЧП до сих пор не было, потому что нет разногласий в коллективе. Каждый занимается своим делом, никто никому не мешает. Работаем вчетвером за семерых, живем в свое удовольствие. Илья был сбоку припека…
— Ну?..
— Ну и нечего рассказывать. Илья человек приходящий, а у нас ежедневные трудовые будни. Всем деньги нужны…
Людмила для убедительности размахивала рукой, в которой посверкивал маленький кухонный нож. Олег перехватил нож, положил на стол.
— Аккуратней… И не перестарайся в объяснениях… Даже если месячный фонд зарплаты всей вашей библиотеки выплачивать одному человеку, то на такой автомобиль, как у тебя или у Эсфири Иосифовны, пришлось бы копить лет десять, экономя, не завтракая карбонатом и не нося колготки по двадцать долларов за пару.
— Разглядел.
— Трудно было не заметить. Людмила, на вопросы все равно придется отвечать!
— У нас ничего, абсолютно ничего криминального никогда не происходило! У Эси знаешь кто муж?
Телефонный звонок не дал ей договорить, а ему всерьез разозлиться. Людмила подняла трубку, послушала и аккуратно положила на место. Лицо ее изменилось.
— Вот… мужской голос… Сказал, что если я не отдам порошок, то буду следующей валяться у дороги.
— Какой порошок?
Людмила сникла. Плечи опустились, руки отяжелели. Ей захотелось лечь в темной комнате, накрыться одеялом и обо всем забыть.
— Понятия не имею.
И тут раздался еще один звонок, от которого Людмила вздрогнула, а Олег подскочил на месте, — долгий, пронзительный звонок в дверь.
— Я открою, — решительно сказал Олег.
Людмила пошла следом, но встала сбоку от двери, чтобы ее не было видно звонившему.
За дверью стояла разъяренная Елена.
Елена
— Добрый вечер, Олег Данилович. Замечательно, что вы здесь. — Она вошла в холл и заперла за собой дверь. — Представляете… Привет, Людмил… Представляете, приезжаю домой, козел отчим опять заводит длинную песню о моем аморальном поведении, мать делает вид, что ничего не слышит, у меня сразу тошнота, а тут еще звонит телефон. Какой-то гад обещает мне весеннюю лесополосу у дороги с пулей в затылке, если я не отдам порошок. Причем я понятия не имею, что за порошок. У меня дома только стиральный. Илья опять воду замутил и смылся… прости меня господи! Чего вы так на меня смотрите?
Людмила нервно провела пальцами по лбу, как бы растирая продольные морщины, которых еще не было.
— Мне тоже позвонили. И тоже потребовали отдать порошок.
Взгляд Елены изменился. Они с Людмилой почти одновременно сказали: «Эсфирь?» Людмила подошла к телефону, набрала номер.
— Алло! Эся, ты? Тебе только что не звонил противный мужской голос?.. Ах, ты в шоке… Не плачь, ты не одинока, про нас с Леной тоже не забыли… Не знаю… В библиотеке… Олег с нами… Нет, еще не приходил… Хорошо.
Лицо Елены пошло красными пятнами, она расстегнула показавшуюся вдруг тяжелой шубу.
Положив трубку, Людмила в задумчивости пошла привычным маршрутом, Олег и Елена поплелись за ней. На кухне Людмила села на прежнее место.
— Ей тоже угрожали. Текст такой же, как у меня. А тебе, Лен, точно про пулю в затылке сказали или ты додумала?
— Точно. Лесополоса у дороги. Весенняя прогулка.
— Он еще и юморит, гад. — Людмила дотянулась до чайника, нажала на кнопку включения. — Олег, что же делать?
— Отдать порошок.
— Какой?
— Любой. И сделать это под чутким руководством милиции.
— Нет! — Елена отрицательно покачала головой и даже рукой повела. — Никакой милиции. В этих играх слишком часто в выигрыше остаются бандиты, а простые граждане подлечиваются в больнице, если выживут. Мне в моем положении это ни к чему. Давайте думать в другую сторону. Если вам, конечно, не трудно, Олег Данилович.
— Не трудно. Но милицию как подстраховочный вариант надо иметь в виду.
— Иметь в виду ее надо. — Елена сделала неприличный жест. — Людмил, Усман приходил?
— Нет еще, жду. А мы Танечке не позвонили.
— Да кому она нужна, корова дебелая?
— Не скажи.
Пока Людмила звонила, Елена приготовила три чашки чая. Людмила молча слушала телефонную трубку, выражение ее лица стало совсем нерадостным.
— Короче, на автоответчике наша цицеронша попросила дурака мужчину не пугать ее глупыми звонками, а для нормальных людей оставила информацию, что уехала в библиотеку.
— Значит, сейчас сюда заявится. Она третья в списке людей, на которых у меня начинается токсикоз. После отчима и Валентины Геннадьевны, мамочки Ильи.
Звонок в дверь раздался сразу после слов Елены. Олег и Людмила ушли открывать дверь. Елена быстро подошла к портфелю следователя, щелкнула замком и залезла внутрь почти с головой. Ничего особенного она в портфеле не нашла, недовольно хмыкнула и поставила его на место. Ни папок с бумагами, ни пистолета, ни электрошока. Скукота, с таким мужчиной не почувствуешь себя в безопасности. Хотя пистолет у него может быть в кобуре под мышкой, а он сидел на кухне в куртке…
