Карина Тихонова - Прогулки с Хальсом
— Не гляди так, слышишь, Франс, не надо!
Минуту Франс боролся с искушением выкрикнуть проклятие вслед людям в темных плащах, а потом резко повернулся и пошел прочь. Дирк побежал было за братом, но Франс с яростью бросил через плечо:
— Оставь меня в покое!
Дирк застыл на месте. Красивое лицо обиженно вытянулось и стало почти детским. Виллем тронул приятеля за локоть:
— Пускай побудет один. Пойдем-ка, друг Дирк, повеселимся.
Дирк взглянул на весельчака Виллема и почему-то подумал, что тот не такой уж веселый малый, как всем кажется.
Неельте Аринсен сожгли на городской площади через месяц после объявления приговора. Она держалась с мужеством и достоинством. Когда священник отказался дать ей распятие, Неельте выдернула из вязанки хвороста два прутика и сложила их крестом. Зрители, собравшиеся поглазеть на казнь, были удивлены: ведьма прочла молитву как настоящая христианка и умерла, сжимая в руках подобие креста из деревянных прутьев. После казни зеваки расходились угрюмые, не глядя друг другу в глаза. Они испытывали не радость, а гнетущую тяжесть, словно стали свидетелями чего-то позорного, темного, недостойного.
Церковники уловили настроение толпы. Это был последний колдовской процесс в Нидерландах.
Глава 2
Москва, август 2007 года
Лена стояла перед большим зеркалом и сосредоточенно разглядывала свое отражение. Не любовалась, трезво оценивала достоинства и недостатки, выискивала самые мелкие и незаметные изъяны, чтобы тут же начать их устранять. Она не имеет права жить в иллюзорном мире, как отпрыски богатых и влиятельных людей. Недавно одна сенаторская дочка во всеуслышание заявила, что у нее, как у всех красивых девушек, возникает много проблем с мужчинами. Лена поразилась, услышав эту фразу. Оказывается, есть люди, у которых напрочь отсутствует чувство реальности! Сенаторская дочка глазела в зеркало и не видела длинного лошадиного лица, врожденного косоглазия и подбородка, похожего на орудие пролетариата — булыжник. Она видела красивую девушку.
Впрочем, на то она и сенаторская дочка, чтобы безнаказанно говорить глупости. Лена себе такой роскоши позволить не могла.
Она смотрела на свое отражение и почти не замечала густых блестящих волос, гладкой кожи, широко расставленных серых глаз, пикантного курносого носа и красиво очерченных губ. Она видела, что кожа после жаркого лета стала сухой, веснушки, с которыми велась война не на жизнь, а на смерть, снова проступили на носу, на талии образовалась лишняя складка, и нужно провести повторное отбеливание зубов. Вот что она видела в зеркале, и зрелище ее вовсе не умиляло.
Привычку к трезвой самооценке Лена усвоила с детства. «Человек должен быть четко ориентирован», — говорила мама и была трижды права. Отношения, которые сложились между ними, можно было смело назвать деловыми. Сантименты, смешное сюсюканье и прочие глупости исключались буквально с пеленок. В пять лет Лена научилась читать, в шесть самостоятельно ходила в детский сад, благо он находился рядом с домом, в семь разогревала обед и мыла посуду за собой и мамой.
Маме было некогда с ней курлыкать, она занималась делом. Четко ориентированная женщина хотела получить хорошее образование, уехать из этой раздолбанной передрягами страны, жить в собственном доме и иметь покладистого мужа.
Вообще-то, на первом месте стоял муж, но вовсе не потому, что маме требовался устойчивый семейный статус. Правильно выбранный муж должен был обеспечить жене условия для достижения главных целей: получения образования и финансовой независимости. Потом с мужем можно было распрощаться.
Впрочем, один раз четкое ориентирование маму все же подвело. После того как первый кандидат в мужья уехал из города, не попрощавшись, все проблемы мама решала сама. Результатом этого принципа было большое белое пятно на том месте, где у других людей семейная история. Лена ничего не знала о своем отце, и разговоров на эту тему мама не одобряла. Не потому, что ей было больно вспоминать о мужском предательстве, просто она не считала нужным даром тратить время. Постепенно Лена научилась смотреть на вещи под рациональным углом и перестала терзаться обидой и любопытством.
Случайная поломка компаса не завела маму в тупик. Она блестяще окончила юридический факультет университета и вскоре приобрела репутацию лучшего юриста города. С каждым годом работы у мамы становилось все больше, а дома она бывала все реже. На воспитание дочери времени почти не оставалось, да этого и не требовалось: Лена уже занималась делом.
Приоритет отдавался английскому языку. Лена ходила к частному преподавателю три раза в неделю, а в промежутках между занятиями добросовестно выполняла домашние задания. Мама не придавала большого значения предметам вроде черчения или физкультуры, но требовала отличных оценок по русскому языку и литературе.
— Ты должна уметь общаться с людьми на самом высоком уровне, — внушала она дочери. — Не распыляйся на пустяки, занимайся основными вещами.
Лена приняла это как руководство к действию. Ее табель выглядел вполне прилично: пятерки по тем предметам, которые мама считала главными, четверки по всем остальным. «Все правильно», — говорила мама, быстро просматривая годовую ведомость. Лена облегченно переводила дух. Мамины слова означали, что ее компас не вышел из строя и стрелка указывает нужное направление.
По выходным Лена отправлялась в гости к бабушке с дедушкой. Мамины родители жили в небольшом одноэтажном домике на окраине города. Повзрослев, Лена часто удивлялась, как у таких милых и мягких людей могла вырасти столь четко ориентированная дочь? Бабушка с дедом напоминали старосветских помещиков Гоголя. Они обожали единственную внучку и охотно позволяли ей бездельничать Но уроки мамы, внушенные с детства, оказались сильнее искушений. Прогуляв целый день, Лена ложилась в постель, обкладывала себя учебниками по русскому, литературе, английскому и добросовестно отрабатывала прогулы. Никто не заставлял ее заниматься, никто не стоял над душой: просто иначе она не могла уснуть.
В десять лет Лене поставили на зубах уродливые железные скобки. Одноклассники попадали от хохота, когда Лена явилась в школу с этим украшением. Каждый ее выход к доске становился событием: скобки заставляли девочку отчаянно шепелявить, и одноклассники беспощадно ее передразнивали. Однажды Лена не выдержала. Пришла домой, расплакалась, выложила маме всю правду и умоляла снова отвести ее к врачу, чтобы снять с зубов это уродство.
— Значит, девочки над тобой смеются? — переспросила мама.
— И мальчики тоже, — подтвердила Лена, стараясь не шмыгать носом слишком громко.
Мама кивнула.
— Ничего страшного. Посмотрим, что они скажут, когда вам исполнится шестнадцать лет.
Лена похолодела от ужаса. Шестнадцать лет! Значит, ей предстоит таскать во рту металлолом и терпеть насмешки еще целых шесть лет! Мама ее успокоила — сказала, что скобки снимут гораздо раньше, когда искривленные зубы выправятся.
— Вот увидишь, твои одноклассники запоют совсем другую песню, — пообещала мама в заключение. — Потерпи, ты мне еще спасибо скажешь.
Лена вздохнула и смирилась с неизбежными мучениями. Скобки сняли через два года, а еще через два, когда Лене исполнилось четырнадцать, она уже считалась самой красивой девочкой в школе. На зависть одноклассницам, у нее были ровные белоснежные зубы и очаровательная улыбка. Насмешки мальчишек прекратились как по мановению волшебной палочки. Глядя на себя в зеркало, Лена понимала: мама снова оказалась права. Впрочем, она уже тогда смотрела на себя трезвым оценивающим взглядом и, как ледокол, прокладывала путь среди айсбергов и ледяных торосов. Школа была окончена с отличными и хорошими оценками, средний балл вполне позволял поступить в приличный вуз. Лена подумала и выбрала московскую финансовую академию.
Поступить удалось с первого раза. Мама крепко, по-деловому пожала дочери руку, поздравила с поступлением и объявила потрясающую новость: она выходит замуж за немецкого архитектора и переезжает в Бонн! Новость Лену просто огорошила.
— Значит, я останусь одна? — спросила она.
К этому времени бабушка с дедом умерли, завещав свой домик единственной внучке.
— Лена, ты уже взрослая, — сухо ответила мать. — Я сделала для тебя все, что могла. Мне пора подумать о собственной жизни.
Лена понимала, что это справедливо. Мама вырастила дочь и правильно ее сориентировала. Пора пускаться в самостоятельное плавание.
Немецкий жених приехать в Россию не пожелал, посчитал это слишком опасным мероприятием. Лена познакомилась с отчимом на свадьбе. Она надеялась, что ей удастся «зацепиться» и остаться в благополучной европейской стране, но мечты оказались мечтами. Отчим сразу четко сориентировал Лену: он не намерен содержать падчерицу, у него есть свои дети и обязательства перед этими детьми. Лена не обиделась. Она давно научилась оценивать обстоятельства с практической стороны.
