Татьяна Степанова - Когда боги закрывают глаза
Ломая кусты и молодые деревца, перед ними возник БТР с сидящими на его броне солдатами в какой-то не совсем обычной форме – не полевой, походной, а… такую в фильмах показывают про «вирусы».
– Кто такие? – громыхнуло в мегафон с борта бронетранспортера.
– Мы туристы, я менеджер и устроитель тура, а это наши японские гости. Мы на болоте заблудились.
– Сейчас мы вас оттуда достанем. Что с вами за иностранцы?
– Я же сказал, тут с нами японские туристы, мы из лагеря, что возле Каракокши. Скажите, что произошло? Мы слышали взрывы вчера вечером.
– В тайге упал космический корабль.
В мегафон это прозвучало так невероятно, что у Мещерского подкосились ноги.
– Наш или… ихний?
– Что?
– Это правда пришельцы? Тарелка упала летающая? – взвизгнула Инга.
– Девушка, потерпел катастрофу грузовой космический аппарат «Прогресс», – донеслось в мегафон. – Об этом весь вечер, все утро по телевизору бубнят. Оставайтесь на месте, сейчас мы вам окажем помощь.
К ним уже спешили солдаты со срубленными жердями. Но жерди не понадобились. Через четверть часа они все уже выбрались на сухое место к бронетранспортерам.
– Вас сейчас доставят в населенный пункт, – распоряжался всем офицер в защитном костюме, но без знаков различия. – Больше с вами никого нет?
– У нас товарищ в тайге.
– Тоже японец? Иностранец?
– Нет, мой компаньон, он решил, что это пришельцы, инопланетяне. Глупо, конечно, – Мещерский старался говорить спокойно. – Мы его пошли искать и вот на болоте заблудились.
– А это что за чучело? – офицер указал на испачканного грязью Матвея Жадова.
– Это наш шаман, то есть это мой компаньон, он участник фольклорного представления, мы туристам показывали.
– Так, ладно, вы все сейчас отправитесь в населенный пункт, тут в районе введен режим чрезвычайной ситуации, вам здесь находиться нельзя.
– Но у нас товарищ в тайге пропал!
– Слушай, командир, может, я, по-твоему, и чучело, – Матвей Жадов взвесил на руке двустволку, которую чудом не утопил в болоте, – но без друга, без Рюрика, я отсюда не уйду. Вы обломки «Прогресса» ищете, а мы товарища.
– Вы все немедленно отправитесь в населенный пункт. Без пререканий.
– Ты местный, командир? Судя по всему, нет, а я в тайге вырос.
– И я, я тоже вырос в тайге, – соврал Мещерский. Промокший, озябший, он не собирался бросать капитана Рюрика в лесу.
– Ладно, вы двое с нами. А девушка и иностранцы в населенный пункт, – командир в защитном костюме скользнул по ним взглядом. – Думаю, хуже, чем сейчас, вам уже не будет.
Ингу и туристов усадили на один из бронетранспортеров, и он, меся гусеницами грязь, развернулся, газуя.
Военные пользовались навигатором и беспрестанно терзали походные рации. Мещерский ощутил под собой холод военной брони. Боевая машина устремилась в тайгу.
– Где Черное урочище?
– Не близко, командир, – сказал Матвей Жадов. – А что, «Прогресс» там упал? Мы видели несколько вспышек в разных частях неба, и взрывов тоже было несколько.
И словно в ответ на его слова где-то наверху снова включили мощную силовую установку – такой раздался гул.
И гигантская тень заслонила собой утреннее серое небо. Вынырнув из низкой плотной облачности, над тайгой пролетел огромный самолет. Огромный, как дом!
– Это же грузовой «Руслан»! Да тут и аэродрома такого нет, чтобы он сел! – воскликнул великий тубаларский шаман.
– А говоришь, в тайге вырос, – усмехнулись военные. – Ты много чего тут, парень, не видел.
И это оказалось чистой правдой.
Они выехали на берег реки Саракокши. И Мещерскому показалось, что он очутился в гуще учений, максимально приближенных к боевой обстановке, – бронетранспортеры, солдаты, военный полевой госпиталь, палатки, огромное количество техники.
А потом на их глазах склон сопки, густо засаженной лесом, начал подниматься вверх – вместе с деревьями, почвой, словно его выдавливала какая-то сила и… открылся вход в уходящую горизонтально в недра горы шахту. Мещерский увидел внутри асфальтированную дорогу, освещенную яркими прожекторами, по которой, урча моторами, катили военные грузовики-вездеходы. Показался вездеход-амфибия, совершенно уж фантастического вида мобиль.
– Мать моя женщина, – ахнул великий тубаларский шаман. – Ты только глянь.
– Не каждый день космические корабли с неба падают, – тихо ответил Мещерский. – Но уж правда все как-то слишком… я и представить себе не мог, что тут в этой глуши, в тайге…
– А тебе не кажется, что они ищут не просто обломки ракеты?
– Я вижу войска химзащиты, они боятся, наверное, что топливо могло разлиться.
– Я не о топливе, хотя… возможно, ты и прав, – великий тубаларский шаман Матвей Жадов озирался по сторонам. – Но Рюрик-то наш где? Что с ним случилось?
Глава 4
Затерянный в тайге
24 августа
Алтай, урочище Кереде
Они что-то там кричали, пытаясь остановить его. Они не понимали, что самое страшное уже произошло. То, что порой являлось ему в снах и дико пугало. И он просыпался – потный, дрожащий, чувствуя себя таким одиноким, таким беззащитным, потерянным, голым, уязвимым для всякого зла.
Они что-то там кричали, пытались остановить его. Но он даже не оглянулся. Сжимая в руках помповое ружье, он ринулся один в тайгу, чтобы встретиться лицом к лицу с…
Рюрик Гнедич, капитан рыболовного флота, потерявший свое судно у Командорских островов, остановился. Дыхание сбилось от крутого подъема в горы. Только раз он пересек дорогу Каракокша – Уймень, но это было давно, еще только-только смеркалось. А сейчас уже глубокая ночь. Он шел без остановки несколько часов подряд. Дождь, хлынувший как из ведра, промочил насквозь всю его одежду. Но теперь ливень начал стихать, обратился в морось.
Сквозь дождь и непогоду Рюрик слышал рокот винтов – вертолеты кружили над тайгой. Но где-то далеко, в той стороне, которую он оставил позади.
Вертолеты что-то искали, презрев риск нелетных условий. И Рюрик Гнедич представлял себе ТО, ЧТО ОНИ ИСКАЛИ, в самых разных ипостасях.
Воспаленное воображение рисовало адские картины инопланетного вторжения. Омерзительного вида существа – шестиглазые, восьминогие, облепленные наростами – антеннами, щупальцами, боевыми клешнями, крылатые и лишенные крыльев, с клыками, с ротовыми присосками, зубастые, покрытые чешуей, как броней, энергичные, разумные, но всегда беспощадные, беспощадные, беспощадные и такие чужие… бесконечно чужие… не земные, не наши… делали свои первые шаги по планете, покинув свой космический челнок, приземлившийся в тайге.
В отличие от Мещерского, Инги капитан Рюрик Гнедич ни на минуту не сомневался, что в тайге приземлился именно космический корабль.
Сжимая помповое ружье, не чувствуя усталости, боли в сбитых о камни ногах, не чувствуя ссадин, что оставляли на коже острые сучья, так и норовившие выколоть глаз в темноте, он шел и шел вперед.
Так поступают все одержимые или безумные, или герои. Кем был капитан Рюрик Гнедич, компаньон Сергея Мещерского, в тот момент?
Через какое-то время начало светать. Он упал на камни и лежал так долго, пока лучи зари…
Может, он впал в забытье на долю секунды. А когда очнулся, понял, что само небо посылает ему знак. В узкую щель между серых туч на востоке сочился розовый свет. И этот свет, точно облако, висел над урочищем Кереде.
С вершины сопки Рюрик Гнедич увидел это место. Вертолеты и те, кто их послал, пока еще сюда не добрались. Ну, что же, и один в поле воин, когда речь идет об атаке инопланетян.
Спуск занял у него два часа, потом он еще проплутал в тайге, пытаясь отыскать русло ручья, которое, как он помнил, по карте выводило как раз к урочищу Кереде.
Тайга давно проснулась, но кругом было необычайно тихо. Не слышно ни птиц, ни зверья. Может, дождь тому причиной, все живое попряталось, но дождь кончился. И потянуло свежим ветерком с запада. На столетних пихтах заколыхались длинные бороды висячего мха – дождевые капли как серый жемчуг. Мокрая трава в урочище Кереде поражала своим ростом. Папоротники, заросли жимолости, дикой смородины. Пока Рюрик Гнедич продирался сквозь них, он весь вымазался соком ягод.
Голова кружилась от усталости, сердце глухо било в грудь, он чувствовал, что дошел, что вот сейчас все свершится, он увидит их… этих космических недоделанных гадов, лишивших его корабля, лишивших его душевного равновесия, спокойствия, сделавших из него вот такого психа…
Инга, Инга, смуглая, горячая, его любовница Инга, часто твердила, что он псих, и порой, особенно в моменты после жаркого секса в походной палатке, он ловил на себе ее взгляды – жалость, сочувствие, боязнь. Мол, что же ты, парень, вот минуту назад показывал себя таким молодцом, дарил такое наслаждение, что же ты снова чудишь. Псих…
Сейчас он докажет всем, в том числе и ей, что он не сумасшедший, не спятивший на пришельцах тип. Они существуют. Они пришли. Они уже здесь.
