Лев Альтмарк - Утопи свои обиды
Словно догадываясь, о чём он подумал, Виктор проговорил:
— У нас была некоторая информация о Давиде задолго до того, как ты нарисовался на горизонте. Но мы по ней не работали, потому что не было уверенности в её правдивости. Любой факт признают достоверным, если о нём поступают сообщения из нескольких источников. Это азбука разведки. Твоё сообщение и послужило той капелькой, которая привела всё в действие… — Он посмотрел на часы. — Что-то наши арабские братья не звонят. Они должны быть уже на месте…
И тут же раздался звонок на его мобильник. Некоторое время он вслушивался в то, что ему говорили, а потом неожиданно выругался и почти закричал в трубку:
— Всё бросайте и прячьтесь. Где?.. Где хотите, но чтобы вас не нашли!.. Сюда ни в коем случае не приезжайте. Попробуйте в Хеврон прорваться. Хотя нет — там сейчас все пограничные переходы перекроют… Придумайте что-нибудь… Но чтобы завтра я смог вас найти. Всё, закончили…
Таким злым Ника его ещё не видел. Раненным зверем Виктор метался по квартире, хотел было закурить сигарету, но зажигалка не зажигалась, и он, широко размахнувшись, грохнул её о стену.
— Что случилось? — осторожно поинтересовался Ника. — Арабы что-то напутали?
— Они солдата убили на воротах поселения! — Виктор всё ещё был зол, но потихоньку успокаивался. — Теперь в это поселение, минимум, два-три дня не попасть! Да и Давид может притаиться и никуда носа не казать… Я же просил этих придурков только пошуметь: пострелять в воздух, например, кому-то из местных рожу начистить — вон их сколько за оградой поселения болтается. Но убивать… Хорошо, если их не засекли, а если засекли? Рано или поздно возьмут, а уж в ШАБАКе беседовать с террористами умеют, весь клубок размотают!..
Слова Виктора Нику не шокировали, нет. Просто он впал в полную прострацию. Вторая смерть за последнее время, и к ней он тоже имеет косвенное отношение! А ведь он за всю свою жизнь даже мухи не обидел. Сейчас же позарился на иллюзорное вознаграждение за работу, которую так грубо и кроваво выполняют другие. Кто мог знать, что он станет соучастником двух убийств?! А сколько их ещё впереди? Более того, он уже понимал, что заикнись сейчас Виктору, что хочет выйти из игры и не нужно ему никаких денег, что Виктор сделает? Как бы он сам поступил на его месте? Остаться на этой вилле с простреленным затылком, чтобы тебя обнаружили хозяева через месяц, когда придут за очередной порцией денег за съём?
— О чём задумался? — донёсся до него голос Виктора. — Уже пожалел о том, что связался с нами? Ничего, брат, привыкнешь. У нас, — он нервно хохотнул, — как в ресторане: заказал блюдо из меню, хочешь или не хочешь, ешь… Вытри сопли, и давай думать о том, что делать дальше. Наши дела за нас никто делать не будет. — Он снова походил по комнате и полез в карман за портмоне. — Вот тебе деньги, слетай за водкой, продолжим веселье. Только дешёвую не бери, голова от неё болит…
Наверное, он поступил правильно, отправив Нику прогуляться. Если бы Ника остался дома, то непременно наговорил бы каких-нибудь глупостей, и ещё неизвестно, как бы Виктор на них отреагировал. Но когда Ника вернулся с пакетом, дома никого не оказалось. Он тут же позвонил Виктору, и тот сообщил, что срочно укатил по делам. Ты, мол, сам разберись с выпивкой, а сегодня вряд ли понадобишься, но завтра будь готов.
— Сколько уже этих завтраков? — проворчал Ника, но в душе был рад, что остался один.
Больше в тот день ему никто не звонил. Да и ему не хотелось ни с кем общаться. Чем дальше он будет находиться от всей этой криминальной публики, тем лучше. Он немного выпил, посмотрел по телевизору какую-то чушь и завалился спать. Шестое чувство подсказывало, что это последний спокойный день в его израильском путешествии, поэтому нужно отдохнуть и выспаться.
А утром чуть свет позвонил Виктор и сообщил, что несмотря на теракт человечек Гольдмана со своей официанткой всё-таки добрался до Давида Бланка и о чём-то с ним долго беседовал. Ничего не остаётся, как только выходить на него нам самим.
— Ну, хоть убивать-то его не будем? — затаив дыхание, спросил Ника.
— Не будем, — успокоил Виктор. — Он у нас вроде приманки, на которую вытащим Бланка… А сейчас собирайся и лети на улицу, мы тебя подхватим и поедем к нему.
— Он уже вернулся из поселения?
— Да, он дома…
А ещё через час, они вломились в квартиру к человеку бывшего полицейского Гольдмана, выломав дверь, дали ему по голове за непонятливость и утащили в чём мать родила на виллу. В разговоре же, когда тот поинтересовался именем Ники, то Ника неожиданно для самого себя назвался «Усамой Бин-Ладеном»…
34
Израиль Сентябрь 2011
Мы сидели на пустынном морском берегу на острых пупырчатых камнях, притом на самом солнцепёке, но никто даже не пошевелился, чтобы перебраться в тень. Да и тени-то вблизи не было, лишь какой-то редкий невысокий кустарник по бокам узкой песчаной дороги, по которой мы сюда приехали. За спиной тянулись невысокие холмы, поросшие густой растительностью, и из-за них доносился слабый шум от оживлённого шоссе, тянущегося вдоль побережья.
— Ну, и что дальше? — спросила Софа, глядя на мутные зелёные волны, лениво накатывающие на берег.
Если говорить честно, то я и в кошмарном сне не смог бы представить, что всё так закрутится. Когда нас выводили с допросов, в коридоре полицейского управления я увидел Сашку Гольдмана. Столько раз я ему звонил до этого, но он не отзывался, и я уже решил, что он забыл про меня, втравил, подлец, в историю, а, когда запахло жареным, исчез. Раз лишь отозвался, да и то толком ничего не объяснил… Я даже не представлял, что скажу ему при встрече. Плюнуть в рожу, конечно, не плюну, но, согласитесь, так с друзьями не поступают!
Я тогда споткнулся от неожиданности, а парнишка с автоматом, сопровождавший меня и, вероятно, натренированный быстро реагировать, несильно ткнул меня в спину стволом. И тут Сашка отчего-то взорвался.
Он подскочил к нам, каким-то хитрым приёмом уложил парня на пол, притом так ловко, что тот грохнулся на спину в своём неуклюжем бронежилете, запутавшись руками в ремне автомата, а Сашка схватил меня за шкирку и потащил к выходу. Следом за нами побежали Давид Бланк и Софа, а их сопровождавшие просто оторопели. Они только глядели друг на друга и на своего поверженного товарища, всё ещё барахтающегося на полу. Всё произошло так стремительно, что даже посторонние в коридоре не смогли ничего сделать, лишь провожали нас взглядами, пока мы не свернули за угол и не бросились к выходу из управления.
А дальше я просто глазам не верил: Сашка подскочил к только что подъехавшей полицейской машине, выволок за шиворот водителя и прыгнул за руль.
— Ну, садимся скорей! Чего ждём?! — крикнул он нам, и мы, как бессловесные зомби, запрыгнули в салон. Я рядом с Сашкой, а Софа с Давидом сзади.
Охранник на входе ещё не успел закрыть ворота, как мы выскользнули и понеслись по улицам города.
— Куда мы? — только и спросил я, но Сашка нервно махнул рукой и ничего не ответил.
Я был уверен, что через несколько минут полицейские придут в себя, поднимут тревогу, и нам не удастся проехать и пары километров, но всё оказалось иначе. Сашка, видимо, тоже знал, что скоро все силы бросят на перехват угнанной полицейской машины, поэтому через пару перекрёстков свернул на большую автомобильную стоянку, подкатил к какой-то частной машине, из которой выходила девушка, и жестом поманил её к себе.
— Полиция временно конфискует вашу машину, в городе проводится спецоперация! — безоговорочным тоном заявил он.
Я с удивлением глядел на него и не узнавал друга. Сейчас он был жёстким, решительным и даже грубым, каким я его раньше не видел, а ведь всего несколько минут назад в полицейском управлении мне казалось, что он сошёл с ума.
Девушка нерешительно протянула ему ключи от машины, а Сашка крикнул нам:
— Пересаживаемся! — И девушке: — Вечером вам машину вернут. Полиция приносит извинения за доставленные неудобства. Вам всё понятно?
— Да, — прошептала девушка и отошла в сторону.
Салон старенькой «Хонды», в которую мы пересели, насквозь пропах какой-то приторной косметикой, но двигатель работал ровно, и мы развили почти такую скорость, как на полицейской машине.
— Скоро вычислят, что мы поменяли машину, но пока мы выиграем во времени, — процедил сквозь зубы Сашка.
— Кто вычислит? — подала голос сзади Софа.
— Мои бывшие коллеги.
— А, так это вы Гольдман! — протянула Софа. — А то я думаю, кто нас похитил…
— Кто эта девушка? — повернулся ко мне Сашка.
— Моя знакомая.
— А вы — Давид Бланк? — спросил Сашка, не оборачиваясь.
— Не понимаю, что происходит, — быстро затараторил Давид, — кто вы, молодой человек? Зачем вы это сделали? Вам я нужен?
