Светлана Алешина - Никто не хотел убивать (сборник)
— Андрей на это не способен! — ответила Наталья.
Хотя после этих слов в ее душу закрались сомнения. Все-таки отношения между двумя любовниками в последнее время были далеки от идеала. И вообще Андрей после вчерашнего посещения нотариальной конторы стал каким-то другим, отчужденным, что ли. Возможно, ей это только казалось, но возможно, и нет.
— Как мало ты еще знаешь об этой жизни, — вздохнул Мурадов. — Думаю, тебе надо бросить Андрея. Одна ты не останешься, я могу тебя познакомить хоть сегодня с несколькими достойными во всех отношениях парнями, перспективными, богатыми…
— Не хочу даже говорить об этом! — затушив в пепельнице сигарету, отрезала Наташа. — Я, пожалуй, пойду.
— Может быть, ты останешься и поешь? У меня тут остались бутерброды, вкусные, мама приготовила…
— Я не голодна, — сухо сказала Наталья и направилась в прихожую.
Отец прошел вслед за ней, и когда она уже стояла перед открытой дверью, приблизился к ней и чмокнул в щеку. Наталья не ответила ему поцелуем, но и не отстранилась. Она уходила от отца, перегруженная впечатлениями и сомнениями…
* * *Наталья Семеновна проснулась, как всегда, в семь часов утра. Она прошла на кухню, по обыкновению выпила свою чашечку кофе и задумалась над тем, что приготовить на завтрак внукам. И принялась хлопотать по хозяйству.
Она готовила яичницу с помидорами и сыром, как вдруг прозвенел звонок. Она подошла к аппарату и сняла трубку.
— Здравствуйте, Андрея можно к телефону? — услышала она незнакомый мужской голос. — Мы договаривались о том, что я позвоню.
— Но он спит, — попробовала возразить Наталья Семеновна.
Однако в этот момент дверь в комнату Андрея отворилась, и на пороге появился он сам.
— Бобо, это кто?
— Тебя спрашивают, говорят, что договаривались… — ответила Наталья Семеновна.
— Странно, — пожал плечами Андрей и взял трубку.
Разговор был недолгим. Андрей за минуту произнес только несколько раз «да» и «хорошо». Повесив трубку, он обернулся, но не увидел бабушку — та уже снова шуршала на кухне.
Андрей прошел туда и сел за стол.
— Ты что-то сегодня рано, — заметила Наталья Семеновна.
— У меня к тебе разговор, бобо, — сумрачно отозвался он.
— Что такое случилось? — всполошилась бабушка. — Что-нибудь из милиции?
— Нет, там все нормально, — поспешил успокоить ее Андрей. — Ты только сядь и успокойся. Главное, не волнуйся.
— Да что происходит, в конце концов! — Наталья Семеновна прижала руки к груди и медленно опустилась на стул, неотрывно глядя на внука.
Андрей не выдержал ее взгляда и опустил глаза.
— Бобо, если ты сейчас же не успокоишься, я тебе ничего не скажу, — предупредил он. — Ничего страшного не случилось. Просто когда мертвые возвращаются из небытия, это всегда волнительно.
— Ты о чем? Что за галиматью ты несешь? — уже более спокойно спросила Наталья Семеновна.
— Бобо, через полчаса сюда придет один знакомый тебе человек. А точнее, очень хорошо знакомый. Его зовут Николай Анатольевич Березников.
Наталья Семеновна молча качала головой, с ужасом глядя на Андрея. Она молчала где-то минуту, и Андрей не решался сказать что-нибудь еще. Когда же наконец он раскрыл рот, чтобы продолжить, она вдруг вскочила с места и бросила полотенце, которое держала в руках, на стул.
— Господи, времени-то совсем не осталось! А я в таком виде! — воскликнула она.
И кинулась в свою комнату, чтобы переодеться и сделать прическу. Андрей проводил ее взглядом и понял, что апоплексического удара с бабушкой не случится. Опасность, грозившая ее здоровью, миновала.
Через двадцать минут Наталья Семеновна вышла на кухню в своем любимом темно-синем бархатном платье со старинной брошью, приколотой на груди. На голове у нее была высокая прическа, волосы уложены красивыми локонами.
Андрей восхищенно посмотрел на бабушку и сказал:
— Ну, бобо, ты даешь!
И тут прозвенел звонок. Андрей посмотрел на часы — с момента разговора с Березниковым прошло ровно полчаса.
«Что ж, точность — вежливость дипломатов», — подумал он.
Бабушка жестами показала Андрею, чтобы он открыл дверь. Сама же она прошла в гостиную и села на диван.
Спустя полминуты в проеме двери появился Березников с тремя роскошными бледно-розовыми гладиолусами.
Он подошел к ней, она поднялась ему навстречу, он, встав на одно колено, прильнул губами к ее руке. Потом оторвался, встал и поднес ей гладиолусы. Они долго молча смотрели друг на друга. По щекам Натальи Семеновны катились слезы.
— Здравствуй, Наташа, — выдавил из себя воскресший из мертвых.
Наталья Семеновна была не в состоянии ничего ответить, она только жестом пригласила Березникова сесть. Они еще какое-то время посидели молча, не зная, с чего начать разговор. Молчание перешло в неловкость. И наконец Наталья Семеновна сказала:
— Пойду-ка я поставлю чайник.
— Бобо, я сам поставлю, — тут же возник Андрей, который был рад предлогу, чтобы выйти из гостиной.
— Нет-нет, я пойду сама! — решительно запротестовала Наталья Семеновна и вышла.
Она долго была на кухне, примерно минут пятнадцать.
— Ты что, не подготовил ее? — спросил Березников у внука, нервно глядя на часы.
— Как не подготовил? Ты что, не видишь, в каком она платье? — почти неприязненно ответил Андрей. — Просто сам подумай, как ей сейчас тяжело — похоронить мужа и снова его встретить через двадцать лет!
— Да-да, я… понимаю, — тут же смущенно согласился Березников. — Конечно…
Наконец Наталья Семеновна, взяв себя в руки, утерев последнюю слезу и разлив чай по чашкам, вошла в гостиную и попросила Андрея помочь принести все это.
Березников полез в пакет, с которым он пришел, и достал оттуда бутылку дорогого испанского вина «Королевский замок».
— Извините, что предлагаю вам это вино рано утром, но сегодня я улетаю в Испанию, — объяснил он. — И, быть может, мы больше никогда не увидимся. Если хотите, мы разопьем его сейчас, а коли нет — пусть оно останется у вас, выпьете его когда-нибудь при случае.
Наталья Семеновна прошла к серванту и достала оттуда бокалы. Березников открыл бутылку и разлил вино.
— Андрей, а Денис спит? — спросила Наталья Семеновна.
— Да, я думаю, что не стоит его будить, — ответил Андрей.
— Пусть хоть на деда посмотрит.
— Он его уже видел. Так же, как и я.
— И вы мне ничего не сказали? — Наталья Семеновна осуждающе посмотрела на внука.
— Бобо, вино уже налито, — сориентировался Андрей.
Наталья Семеновна вздохнула и села за стол. После первого тоста за встречу беседа пошла более оживленно.
— Как ты теперь живешь? Не женат ли? — спросила Наталья Семеновна у своего бывшего мужа.
— Живу хорошо, женат. Она испанка, — коротко ответил Березников.
Наталья Семеновна понимающе кивнула головой.
— А вы-то как здесь? — спросил Березников.
— Я прожила все время одна. Меня звали замуж, но я решила, что буду жить ради дочери и внуков. Леночка умерла, а мы до сих пор живем на деньги, заработанные ею за границей. — Наталья Семеновна снова полезла за платком. — Почему ты о ней не спрашиваешь?
— Я об этом знаю.
— Откуда?
— Пять лет назад об этом постарался наш общий знакомый Мурадов.
— Василь? — удивилась Наталья Семеновна. — Он что, тоже был в курсе того, что ты не умер?
— Нет, тогда об этом знал только Дмитрий Федорович. Я не буду пересказывать причины, почему так все произошло. Я, конечно, виноват. Но я не мог поступить по-другому. Я думаю, тебе об этом лучше всего расскажет твоя племянница или кем она там тебе приходится… Ее зовут Лариса.
— Ты и с ней знаком?
— Так получилось. А о смерти Лены я узнал от Мурадова пять лет назад, в Испании. Мы случайно встретились на улице.
Наталья Семеновна закивала головой, неотрывно глядя на своего бывшего мужа. Они еще некоторое время посидели молча.
— Ты виноват, но, конечно, не мог поступить по-другому, — первой нарушила молчание Наталья Семеновна, — и об этом не имеет смысла сейчас говорить. А наша жизнь вполне обыденна и скучна. Расскажи лучше о своей жизни. Чем, к примеру, занимается твоя жена?
— Да ничем особенным она не занимается, — махнул рукой Березников. — Простая женщина, без образования. Поддерживает домашний очаг, гоняет прислугу, собирается родить ребенка…
— Так она молодая? — подняла брови Наталья Семеновна.
— Да, — виновато склонил голову Березников, — двадцать семь лет.
— У тебя все хорошо сложилось? — спросила Наталья Семеновна.
— Да. Что я могу для тебя сделать?
Березников задал этот вопрос поспешно, словно пытался хоть как-то компенсировать неловкость ситуации и реабилитироваться за свое вынужденное двадцатилетнее отсутствие.