Андрей Воронин - Инструктор над законом
Но суду, как всегда, требовались доказательства, которых у Сорокина не было.
Все работники завода, которых ему удалось опросить, только пожимали плечами. То ли среди них и вправду больше не было членов преступной группы, то ли все они являлись таковыми. Хотя последнее, как ясно понимал полковник, было маловероятно. Скорее всего, соратники директора по махинациям с редкоземельными металлами просто умели работать, и окружающие ничего не знали.
Никто, от начальника отдела кадров и до подсобника, не мог сказать о директоре дурного слова.
Сорокин с удивлением убедился, что Игоря Николаевича любят все: инженеры, рабочие и даже уборщицы мужских туалетов, которые, как известно, не любят никого. Иногда это всеобщее обожание заставляло его колебаться в собственных выводах, тем более, что и сам он порой с трудом удерживался от проявлений симпатии к этому человеку.
Тем не менее, Сорокин был уверен, что перед ним преступник.
Ущучить директора было сейчас трудно, почти невозможно. Успехи его и Забродова. Если, конечно, не считать успехами несколько вновь нажитых врагов в ФСБ и обострившуюся, как всегда не ко времени, язву.
- Ваше расследование и не могло ничего дать, - все так же приветливо сказал директор, элегантно сбивая пепел в сверкающее полушарие пепельницы. - Я чист перед законом. Почему бы вам не поверить в очевидное?
- Для меня это вовсе не очевидно, - упрямо наклонил голову Сорокин. Не может быть, чтобы хищения, проводившиеся с такой регулярностью и в таких масштабах, происходили без вашего ведома, потворства, а то и прямого руководства. Кто такой Говорков? Скромный начальник цеха. Ему не под силу было наладить бизнес такого масштаба, разве не так?
- Перестаньте вы все время тыкать мне в нос Говорковым, - с легким раздражением произнес Игорь Николаевич. - Мне никогда не нравился этот Тихарь...
- Кто?
- Простите... Тихарь - это его так рабочие прозвали. За глаза, конечно.
- Кстати, это была его кличка среди коллег по бизнесу, - заметил Сорокин. - Странное совпадение, не правда ли?
- Не знаю. Так вот, дела Говоркова - это его дела. И не надо припутывать сюда завод!
- Вы что же, хотите сказать, что найденный в Риге вольфрам и другие редкоземельные металлы были доставлены не с вашего завода?
- Господь с вами! Я ведь вам это уже сто раз говорил. Нам самим не хватает, где уж тут налево приторговывать...
- Выходит, Говорков работал на одном заводе, а крал на другом? По совместительству?
- А вы страшный человек, полковник, - сказал вдруг Игорь Николаевич. Вы же умный человек, вы прекрасно видите, что надоели всем до смерти, что ничего вам тут не светит. Но вы все равно упорно приходите сюда и повторяете одно и то же, словно надеясь взять меня измором.
- Чем черт не шутит, - сказал Сорокин, кладя ногу на ногу и засовывая руку за отворот плаща.
Раздражение, звучавшее в голосе его собеседника, и то, что он начал грубить, вселяло надежду.
- Ничего не выйдет, полковник, - сказал Игорь Николаевич и помахал в воздухе дымящейся сигаретой. - Ничего не выйдет, лучше и не пытайтесь.
Не таких видали.
Он вдруг подался вперед, перегнувшись через полированную поверхность стола.
- Шел бы ты отсюда, полковник, - горячо заговорил он. - Ну, чего ты ко мне привязался? Чего тебе надо? Хочешь денег? Ты столько в жизни не видал, сколько я тебе могу дать. А хочешь, в долю возьму? Да не выкатывай ты глаза, не выкатывай - кто нас слышит-то? Никто нас не слышит. Мне компаньон толковый до зарезу нужен. Какая-то сволочь всех моих людей извела... Соглашайся, полковник. Денег куча, свобода полная, за границу будешь ездить... Или уходи отсюда к чертовой матери, не мешай работать! Тебя же в дурдом скоро заберут с этим твоим расследованием. Ты в зеркало смотришься? Обрати внимание, на кого ты стал похож. Думай, полковник, шевели мозгами. Говорков - дерьмо, туда ему и дорога, я бы его вскорости и сам убрал. Мне в ментовке крыша нужна, и чем выше, тем лучше. Соглашайся, а?
- Одну секунду, - сказал Сорокин, изо всех сил стараясь говорить спокойно. - Мне нужно перемотать пленку.
Он вынул из внутреннего кармана плоскую коробочку диктофона и показал ее своему собеседнику.
Он перевернул миниатюрную кассету и щелкнул крышкой.
- Я готов, - сказал он. - Можете продолжать.
Игорь Николаевич увял.
- Фи, полковник, - разочарованно сказал он, откидываясь на спинку своего вращающегося кресла, - вот не ожидал от вас такой мелочности.
- Мы, менты, все такие, - сочувственно закивал Сорокин. - На том и стоим!
- Как же так? А как же чистые руки, горячее сердце и холодная голова?
Сорокину не понравилась юмористическая нотка, сквозившая в голосе собеседника.
- На вашем месте мне было бы не до шуток, - сказал он. - Поверьте мне, полковник, - снова делаясь предельно вежливым, сказал Игорь Николаевич, вам сейчас станет не до шуток на вашем собственном месте.
Он согнулся, отыскивая что-то под столом, и снова выпрямился, держа в руке другую плоскую коробочку - побольше диктофона и с тянувшимися за ней проводами.
- Не Япония, конечно, - сказал он, - домашний, так сказать, продукт, но действует, не жалуемся.
Сорокин молчал, с растущей тревогой наблюдая за его манипуляциями. Повертев коробочку перед носом полковника, Игорь Николаевич снова убрал ее под стол.
- Вы не спрашиваете, что это, - сказал он, - а зря. Не стану вдаваться в технические подробности, но в общих чертах ситуация такова: этот приборчик служит источником мощного электромагнитного излучения, которое... А впрочем, к чему слова? Проиграйте лучше вашу запись. Ну же, не стесняйтесь.
Предчувствуя недоброе, Сорокин вновь перевернул кассету и нажал на клавишу воспроизведения.
Из миниатюрного динамика послышался тихий шорох и едва слышное потрескивание. Сорокин растерянно заглянул в прозрачное окошечко, чтобы проверить, вертятся ли бобины, перемотал пленку немного вперед и снова включил воспроизведение - эффект был тот же, что и вначале.
- Не трудитесь, полковник, - как сквозь вату, донесся до него насмешливый голос. - Ваш козырь не сыграл. Увы! Не стоит полагаться на импортную технику - наша зачастую оказывается лучше.
Возьмите, к примеру, наши истребители или, скажем - баллистические ракеты. Им нет равных в мире! Не понимаю, откуда у нас это рабское преклонение перед заграничной техникой?
- Один - ноль в твою пользу, гад, - сказал Сорокин, утирая со лба холодный пот. - Уел ты меня!
- Нет, полковник, - рассмеялся Игорь Николаевич. Тон его был дружелюбен и почти игрив. - Не один - ноль. Десять, сто, тысяча банок в твои ворота - и все в сухую. Не пора ли признать, что ты просто никудышный игрок?
- Черта с два, - сказал Сорокин. - Где, в таком случае, вся твоя шайка? Я уж не говорю об исполнителях, но где твой партнер Штюбе? Может, съездишь в Ригу, походишь с багром по берегу?
При упоминании Штюбе Игорь Николаевич вздрогнул и выпрямился - удар Сорокина прошел сквозь его защиту.
- Так вот это чья работа... - сказал он медленно.
- А ты думал, это все - роковая цепь случайностей?
- Цепь роковых случайностей, - рассеянно поправил его Игорь Николаевич.
- Что в лоб, что по лбу, - непримиримо сказал упрямый Сорокин. - Все равно ты остался один и рано или поздно начнешь снова собирать вокруг себя всякую сволочь. А я буду рядом. Имей в виду, я теперь всегда буду поблизости и прихлопну тебя, как только ты высунешь нос из своей норы.
Игорь Николаевич торопливо закурил новую сигарету. Руки его заметно тряслись. Впервые с того момента, как началось расследование, Сорокин почувствовал себя свободно - он наконец-то поднял забрало и ударил в полную силу.
- Какая же ты тварь, полковник, - сказал Игорь Николаевич. - Вот не ожидал такого от нашей ментовки! Как же ты решился? Ведь это же все незаконно.
- Что незаконно? - удивленно поднял брови Сорокин. - Говорков разбился, превысив скорость на опасном участке трассы. Штюбе с этим своим.., как его?.. Лаубе погиб во время столкновения яхты с грузовиком... Я, кстати, до сих пор не могу понять, как это они ухитрились на яхте выехать на дорогу.
Твои друзья на границе попросту перегрызлись, не поделив деньги... При чем же здесь милиция? Все очень просто!
- И все на протяжении одних суток.
- Да! Бывает же такое невезение! За одни сутки и при участии одного человека. Я тебе скажу, приятель, раз уж нас все равно никто не слышит.
Всю твою организацию уничтожил один-единственный человек.
- Кто он? Как тебе удалось его нанять? Ты ведь беден, как церковная крыса!
- А я и не думал никого нанимать. Просто твое дурачье вздумало его зацепить. Я же говорю - роковая случайность. Ну, будь здоров. Больше я не стану тебя беспокоить, но помни, что я всегда рядом. Так что, если понадоблюсь, зови.
Сорокин встал и, ни разу не обернувшись, вышел из кабинета, аккуратно затворив за собой дверь.
Проводив его взглядом, Игорь Николаевич схватился за трубку городского телефона. Второпях попадая пальцем не в те кнопки, он набрал номер и едва дождался ответа, сгорая от лихорадочного нетерпения.
