Татьяна Ярославская - Золотой скорпион
– Вам по своим каналам проще будет объявить мальчика в розыск, – сказала ему хозяйка.
Мужчина в свою очередь тоже пообещал, что сделает все, что сможет. И вот буквально вчера он позвонил и велел Наде приехать в областную администрацию.
– А потом он привез меня сюда. Сказал, что вы занимаетесь поисками моего сына и знаете, где он может быть.
– Я занимаюсь не поисками, Мити, вернее, Миши, – возразила Рокотова. – Я совершенно точно знаю, где он. Он сейчас лежит в клинике моего мужа…
– Он заболел?! – испугалась Надежда.
– Он был ранен, но сейчас с ним все в порядке, – поспешила заверить Маша, – мальчик носится по научному центру и вникает в работу всех ученых. Знаете, он спас мне жизнь.
Маша взяла свою сумку и вытащила из нее хорошую фотографию мальчика, сделанную перед самым ее отъездом, и подала Наде. Женщина взяла ее так, как берут святыню, икону. Она ничего не могла сказать, только улыбалась дрожащими губами, глядя на самое дорогое, но почти неузнаваемое лицо, и плакала. Маша тоже не могла удержаться, обе женщины, обнявшись, разрыдались.
– Наверное, этот человек видел вчера передачу по местному каналу, – сказала Маша, как только смогла говорить. – Он ведь позвонил вам поздно вечером?
– Нет, он позвонил примерно в два часа дня, – с трудом, все еще всхлипывая, проговорила Надя.
– В два дня? Но… Подождите, как он узнал, где меня искать? Я ведь только вчера вечером оставила свои координаты в редакции телеканала. И больше нигде. Вы сказали, что он вас сюда привез. Он уехал?
– Нет, он ждет в баре внизу.
– Знаете, вы посидите здесь, – велела Рокотова, – а я спущусь вниз.
– Может, я с вами?
– Нет, я одна.
– Но как вы его узнаете? Давайте, я хоть опишу…
– Не стоит, – мягко сказала Маша, – мне кажется, я его сразу узнаю.
Выходя из номера, Рокотова взглянула в зеркало. Она выглядела уставшей и бледной, хуже, чем ей сейчас хотелось бы. Ну что ж, тем лучше.
Она спустилась вниз на лифте, пересекла холл и вошла в полутемный бар. Там было много мужчин, но только один сидел спиной к стойке и смотрел на вход.
Павел Иловенский ждал ее уже очень давно.
Глава 56
– Завтра снова поедем в университет, – «обрадовал» Тимура Савченко.
– Что-то новое? – оживился парень.
– Может быть. Есть информация, что Давыдова убили за слишком длинный нос, который он совал, куда не следует.
– То есть?
– Он собирал компромат на сторонников Зайцева. Что-то такое, что действительно могло свалить проректора по научной работе и не дать ему не только победить на выборах, но и добраться до них. Давыдов на финишной прямой начал шантажировать Зайцева и перегнул палку, запросил слишком много. Его просто убрали, прихлопнули, как назойливую муху.
– А что мы будем делать в университете?
– Искать компромат. Ведь где-то он его прятал, согласись? Ни дома, ни в гараже, ни на даче мы ничего не нашли. Надо осмотреть его кабинет. Нестеров напишет тебе бумажку, добудешь к завтрему ключ. Позвони прямо сейчас своей Марине и спроси, где там у вас обычно ключи от кабинетов хранятся. И пусть она завтра тоже на всякий случай на месте будет, вдруг понятых не найдем.
– А разве кабинет не опечатывали? – удивился Тимур.
– Опечатывали, но ключ не изъяли.
– Почему?
– По кочану! Забыли. Уж не хочешь ли на меня рапорт написать?
– Не хочу, – замотал головой парень.
Он позвонил Марине, спросил и сказал все, что велел Савченко, а заодно еще раз напомнил девушке об осторожности, сам он сегодня встретить ее не мог из-за дежурства.
– А, кстати, – спохватился Савченко, когда Тимур уже повесил трубку. – Ты можешь быть свободен. Я поменялся с группой Кириллова, мы за них в пятницу отдежурим.
Тимур решил сделать Марине сюрприз. Он уже подходил к кафедре, когда она выскочила из кабинета и, не заметив его, побежала куда-то в противоположную сторону коридора. Тимура удивило, что бежала Марина на цыпочках, стараясь не стучать каблучками. Он хотел окликнуть девушку, но сообразил: наверное, опять где-нибудь идет какое-то заседание, потому она и старается не шуметь. Парень двинулся следом.
Марина Полякова уже скрылась за углом. Тимур пошел быстрее и успел увидеть, как она завернула в административное крыло. Он уже почти догнал девушку, когда она скрылась за дверью ректорской приемной. Не идти же туда за нею. Тимур прошел чуть дальше в маленький холл и уселся в кресло под искусственной пальмой. Он непременно услышит, когда Марина выйдет из приемной.
И он услышал. Она вышла не одна. Голос мужчины, с которым она разговаривала, был знакомым, но Тимур никак не мог вспомнить, кто это. Если это преподаватель, то Каримов у него точно никогда не занимался.
– Марина, успокойся, мы все успеем.
– Как же мы успеем! – сокрушалась девушка. – Они приедут завтра в четыре. У него большой кабинет, а нам надо перерыть его весь!
– Не волнуйся, сейчас еще Костя Песковский подойдет. У нас целая ночь впереди.
– Там же опечатано!
– Ты видела, как там опечатано? – усмехнулся мужчина. – Клей высох, и бумажка от полированной двери отвалилась. Я тебя уверяю, мы управимся еще до вечера.
– Шарип, а ты хоть знаешь, что искать?!
Шарип Зареев, понял Тимур. Вот кто это был. Ответа Зареева парень уже не услышал, он и девушка были уже слишком далеко. Каримов осторожно выглянул из-за угла: Марина отпирала дверь Давыдова. Через секунду она и Зареев скрылись в кабинете.
Тимур боролся с желанием кинуться в этот кабинет и сразу во всем разобраться. Почему Марина, его Марина, называет этого Зареева на «ты»?! Почему она опять предала Тимура?! Да потому что она с ними заодно! С убийцами Давыдова. И она действительно была в кладовке в момент убийства. Более, того, она сама могла заманить туда Быр-Быра!
Каримов выхватил из кармана телефон и набрал номер Савченко. Свой порыв немедленно пойти и разобраться он придушил не из трусости, а из опасения спугнуть преступников, ведь именно сейчас Зареева можно взять с поличным.
– Тихо ты, не ори, – сказал Савченко, не дослушав Тимура. – Так я и думал, что ты туда потащишься. Сиди, где сидишь, не дергайся.
– До каких пор?!
– До начала захвата.
– Вы приедете?
– Мы уже здесь, Тимур, – вздохнул оперативник.
Было уже хорошо за полночь, и Кузя без конца трезвонил на сотовый, пока Тимур не отключил аппарат. Тошно было. Боже, как же было тошно от вранья, от подлости, оттого, что тебя просто использовали в своих интересах и любимая девушка, и коллега, почти друг. Какой он, к черту, друг! Тимуру очень хотелось дождаться Колю Савченко и, если уж не дать ему в морду, то хотя бы посмотреть в его бессовестные глаза.
Ведь это Коля убедил Тимура в том, что Марина не может быть ни в чем виновна, что он должен ей поверить, защитить ее, бедняжку. И он поверил, даже с мамой познакомил, а Савченко уже тогда знал всю правду, а Тимура обманул, чтобы иметь возможность донести до преступников нужную информацию таким вот нехитрым путем.
Коля пришел. Сел напротив. Посмотрел Тимуру в глаза, жестко, холодно.
– Давай выпьем.
– Я с предателями не пью, – отрезал Каримов, не отводя взгляда.
– Я тебя не предавал.
– Да? А как назвать то, что ты сделал?
– Я просто тебе соврал. Но только для дела.
– Считаешь, это лучше предательства?
– Считаю, что лучше, – кивнул Савченко, встал и все-таки достал из шкафа бутылку водки и два стакана. Налил в оба, один поставил перед Тимуром. – Понимаешь, Тима, когда ты взбрыкнул и разругался с Мариной, мы уже продумали операцию и твое участие в ней. Вот и пришлось уговаривать тебя с нею помириться. Тебе решили ничего не рассказывать, но не потому, что ты молодой и мы тебе не доверяем, а потому что ты очень честный.
– Это плохо?
– Плохо. В нашей работе это плохо. Как ты собираешься вести оперативно-следственную работу без обмана, без хитрости, без блефа? Вот скажи, как бы мы вывели Зареева на чистую воду, если бы не спровоцировали его на обыск кабинета Давыдова? А ведь это чистой воды блеф.
– Блеф?! Так никакого шантажа и документов не было?
– Шантаж был, документов не было. Про шантаж нам рассказала жена Давыдова. Она по работе связана с департаментом высшей школы, а там давно возникли подозрения, что дело с иностранными студентами, которых планируется обучать в университете, не совсем чистое и законное. В департаменте стали собирать данные против этого проекта, Давыдов через жену это знал, вот и начал пугать Зареева. Но у самого Давыдова никаких таких документов не было, один пустой треп, но убедительный. Вот Зареев и решил его убрать, ведь он больше всего боялся, что обо всем узнает Зайцев.
– Зайцев? Так он разве ничего не знал?
– Понятия не имел. Анатолий Иванович Зайцев, на мой взгляд, – мужик нормальный, просто его окружали, мягко говоря, не самые честные люди. Он действительно горой стоит за возрождение университета, но ему, как и любому другому кандидату в ректоры, нужна поддержка, команда. Этим и воспользовался Зареев, он обеспечил Зайцеву и поддержку, и команду. И в своих интересах ограждал проректора от ненужных забот и лишней информации.
