Фридрих Незнанский - Репетиция убийства
— Мысль о ФСБ возникла, во-первых, в связи с прошлым самого Тарасенкова, а во-вторых… Есть там еще один тип. Мы его пока не изловили, но изловим обязательно. По делу проходит под названием «Молодой Человек», на самом деле зовут его Валерием Павловичем. По всей видимости, от этого самого Валерия Павловича к ФСБ тянутся не то что ниточки — канатики…
— Ну-ну, уж и «канатики». Доказательства у вас, друг мой, имеются в наличии? Свидетели там какие-нибудь?
Дудинцев на мгновение потупился.
— Свидетели… Были свидетели.
— Сплыли? — иронически осведомился Штур.
— Убрали свидетелей, — хрипло ответил подполковник, и Штуру на мгновение стало страшно. Конечно, все, что говорит Дудинцев, вилами по воде писано, но — а вдруг правда? Если даже свидетелей убирают? Тогда всему конец…
— Рассказывайте.
— Так точно. Обнаружена, как я уже сказал, фирма, занимавшаяся тотальной прослушкой. Штат — двое мальчишек, арсенал — три компьютера да масса электронных к ним примочек. У мальчишек, судя по их показаниям…
— Показаниям? Их взяли или просто допросили?
— Взяли. У мальчишек начальником тот самый, пока не найденный Валерий Павлович. Как-то по пьянке Валерий Павлович колется: предприятие, мол, не его собственность, над ним есть кто повыше. А именно — генерал Тарасенков…
— И после этого мальчишек…
— Именно. Помните, в следственном изоляторе взрыв был на днях, три камеры напрочь вынесло? Вот по этим-то камерам ребята и были распределены.
— Так там, я слышал, дед-маньяк был, непризнанный режиссер, по совместительству наркоделец, гремучая смесь, короче говоря. Неужели, по-вашему, это все эфэсбэшные штучки?
— Да нет же. Разве не видите — кто-то играет как раз против ФСБ! И по-крупному играет!
Штуру стало несколько легче. Он ожидал от Дудинцева чего покруче, а тот и в самом деле муру несет.
— Нет, подполковник, это несерьезно. Это шутовство какое-то. Вы уж не рассказывайте об этом больше никому, не позорьтесь. Это я вам как старший товарищ советую.
Дудинцев пожал плечами. К своему ужасу, Штур заметил, что его мнение не играет никакой роли для этого болвана. Приказали ему отчитаться следователю — он и отчитался, а что уж следователь там по поводу его отчета скажет — это ему не важно ни вот на столько. И работать он будет продолжать по своей теме…
Какой кошмар все-таки… Ведь там, наверху, — а Дудинцев обязательно полезет проталкивать свои идеи через голову Штура, — всем этим очень даже заинтересуются. Бред бредом, а шпиономанией у нас сейчас больны все поголовно. И тогда неприятностей не оберешься…
— Спасибо, что выслушали, — произнес тем временем Дудинцев и поднялся.
Штур судорожно искал, что бы такого отмочить напоследок, чтобы все-таки подпортить подполковнику настроение. В голову ничего не приходило. «Бог с тобой, золотая рыбка, плыви себе в синее море… или как там… подумал Штур. — Ну, промолчу. Пусть только уходит поскорее».
Когда за ненавистным спецназовцем закрылась дверь, следователь обхватил голову руками и протяжно вздохнул. Вздохнул, надо сказать, весьма неудачно: струя воздуха ударила аккурат в пепельницу, окурки «беломорин» разлетелись по всему столу, а хлопья пепла забили Штуру глаза и нос.
— И ведь во второй раз за день… — с досадой проворчал Вениамин Аркадьевич, припомнив опрокинутый с утра чайник. Впрочем, похоже, что было все это лет сто назад. А может, и сто пятьдесят: столько надежд с тех пор успело разбиться вдребезги!
Тут Штур мысленно отругал себя за излишнюю патетичность, добыл из ящика стола тряпку и быстренько устранил последствия своего неосторожного вздоха.
Да, пришла беда — отворяй ворота. Ну уж конечно. Так Штур и отворит. Мы еще поборемся! Иначе — точно кранты (фу-ты, набрался словечек у этого уголовника). Дудинцева выслушают и решат, что да, серьезно, да, не по нам, и вообще, пусть они там сами разбираются — и передадут дело ФСБ. В лучшем случае, Главной военной прокуратуре. Но Штуру-то — все равно. У него дело заберут, на его версию никто и внимания не обратит, а ведь дураку ясно, что прав именно он! Но разве у них теперь бывает что по-справедливости?
Неприятность — это слабо сказано. Убийство, просто убийство! Следует признать, что этот Дудинцев убил Вениамина Аркадьевича наповал. При таком раскладе настоящие преступники в любом случае уйдут от наказания. Ведь его, Штура, никто и слушать не станет. Вот так у нас теперь всегда…
Однако по крайней мере одна идея у него есть.
Следователь положил перед собой чистый лист бумаги, в верхнем правом углу нацарапал: «Прокурору г. Москвы Гигантову Р. С. от старшего следователя по особо важным делам Московской городской прокуратуры Штура В. А.».
«Уж я ему напишу, — думал Вениамин Аркадьевич. — По глупости ли Дудинцев разваливает мне дело или по противозаконным соображениям — это пусть наверху решают. А я доложу так, как сам это вижу: подразделение „Р“ в лице Дудинцева К. О., сговорившись с преступниками, намеренно сбивает следствие с верного пути, подсовывая ему нелепые версии, не имеющие под собой никакой почвы… Не виноват окажется мальчик — так и слава Богу! Главное — разбираться начнут. А пока разбираются, я уж как-нибудь уговорю Гигантова, чтобы Атамана арестовал. И Атаман расколется в конце концов. Тогда и станет ясно, что прав не кто-нибудь, а именно старший советник юстиции Штур!»
Денис Грязнов. 2 июля
Сегодня Денис решил пораньше приехать в «Глорию». Что-то подсказывало ему, что день будет не просто насыщенным, а особенным, результативным. Интуиция редко его подводила. А после вчерашней встречи с М.Ч. и лихого ухода последнего от слежки Денис был твердо уверен, что тот позвонит. Не может не позвонить. Во-первых, сам пообещал. Во-вторых, после не совсем мягкого (если не сказать больше) отклонения Денисом предложения М.Ч. должен был предпринять еще одну попытку, причем в ближайшее время.
Итак, как вести себя во время предполагаемого звонка? И не совершил ли он глупость вчера, когда прямым текстом послал М.Ч. куда подальше? Как знать, возможно, и не стоило вот так, резко, давать от ворот поворот. В целях же самого расследования. А наоборот, нужно было потянуть время, поторговаться, сделать вид, в конце концов, что заинтересовался, но требуется срок, чтобы подумать. Одним словом, блефовать. Ну да поздно уже: после драки кулаками не машут. Остается одно — ждать. И главное — держать себя в руках, не давать волю чувствам. Как там учил товарищ Дзержинский в отношении то ли ума, то ли головы? Кажется, советовал держать в холоде. Вот именно!
Денису хватило расстояния от двери своей квартиры до машины, чтобы настроиться на спокойный, трезвый лад, а эмоции спрятать поглубже, так сказать, в запасники.
Какими бы сволочами эти М.Ч. с Хайкиным ни были, общаться с ними придется. Тут уж никуда не денешься. А потому следует быть на высоте. И, конечно же, переиграть их.
Вот это он решил для себя однозначно и, когда запускал движок, испытывал необъяснимое чувство уверенности, что именно так оно и будет. Пусть без триумфального шествия под аркой, но с победным финалом. А залепить в ухо М.Ч. всегда успеется.
Джип тихо охнул и плавно тронулся с места. От соседнего подъезда следом откатила белая «Нива» и, набирая скорость, поравнялась с ним, замедлила ход. Ее правое стекло поползло вниз. Денис скорее почувствовал, чем увидел опасность. И прежде, чем высунувшийся в окно ствол выплюнул в его сторону длинную очередь, он успел нажать на тормоз и завалиться на пол.
Пули буквально раскрошили боковое стекло. Денис почувствовал, как они впиваются в дверцу джипа, пытаясь достать его, скрючившегося в нелепой, неудобной позе. Но тут уж не до удобств. Затем он услышал, как бешено взревел двигатель, взвизгнули покрышки: «Нива» рванула с места. Он вскочил, лихорадочно переключил передачу, вдавил газ. «Нива» юркнула в арку, пытаясь вырваться на проспект. Денис, чертыхаясь про себя на чем свет стоит, уже мчался за ней. Он не видел ничего, кроме удалявшегося белого кузова с заляпанными грязью номерами. Перешел на четвертую, опять вдавил педаль газа. Машину занесло на повороте, бросило на тротуар. Повезло — не было прохожих. Денис выкрутил руль влево, выровнял автомобиль и, едва не тараня головой лобовое стекло, пустился в погоню.
Оторвавшаяся было «Нива» быстро приближалась. Естественно, куда ей тягаться со зверем Дениса! Расстояние между машинами сокращалось на глазах. Но и пытавшиеся скрыться, видать, не ожидали от сыщика такой прыти и уж тем более погони. Увеличили скорость и вновь оторвались. Но не надолго. Денис основательно сел им на хвост, прицепившись сзади, как репей. Сам-то он знал, что уйти от него ой как не просто. Знали ли это в «Ниве»? И то, что он вряд ли ограничится одним преследованием, и особенно после случившегося?
